Нельзя дать Твинсену повод думать, что Снежана приняла его игру.
Но проблемы у Снежаны были не только с принцем. Даже если король решит выполнить обещание и помочь Снежане вернуться домой, сам он это сделать не сможет. Только через Демира, который владеет портальной магией. А Демир тоже затеял со Снежаной какую-то игру. Причём гораздо более опасную, чем принц. Нужно не только не проиграть Демиру, но и окончательно не испортить с ним отношения. А то ведь он может переместить её не на Землю, а в какую-нибудь Тмутаракань.
Как же хорошо было бы найти какой-то другой способ вернуться домой. Не связанный ни с королём, ни с принцем, ни с Демиром. Такой способ должен существовать. Ведь как-то Снежана попала сюда без их участия. Может, это сработала Капля Арата? Если артефакт поспособствовал перемещению в этот мир, наверняка может и обратно вернуть. Где бы раздобыть информацию про Каплю? Пока у Снежаны на примете был единственный человек, который связан с северной провинцией, а, значит, может что-то знать об легендарном артефакте одного из самых влиятельных родов Севера. Тельмар. Конечно, с него не очень-то легко вытягивать информацию, но он явно начал доверять Снежане, если уж решился посвятить в целители. Значит, можно рискнуть осторожно завести с ним разговор на нужную тему. Или не спешить с разговором? Сначала порыться в его пыльных книгах. А вдруг попадётся что-то о Капле? Снежана почему-то была уверена, что информация об артефакте скорее отыщется в одном из фолиантов целителя, чем в королевской библиотеке.
Наметив план действий, Снежана почувствовала успокоение и уже собиралась ложиться, но помешал стук в дверь. Кто мог явиться так поздно? Оказалось – Ларитта.
– Тебе тоже не спится? – глянув на непримятую постель, спросила она. – Я тоже волнуюсь перед завтрашним открытием фестиваля. Обычно мне помогает работа в саду. Если бы была дома, пошла бы сейчас проверила, как принимаются саженцы яблонь, а может, и на грядках с полуночной клубникой повозилась бы, и волнение как рукой сняло бы.
Она опять без приглашения зашла внутрь. Интересно, бесцеремонность – это черта всех южанок, или только Ларитта страдает от этого недуга? Прогонять её Снежана не стала. Как и в прошлый раз не увидела в ней никакой угрозы. Пригласила присесть на софу, и сама расположилась рядом.
– Полуночная клубника – это новый сорт, – продолжила огородную тему Ларитта. – Слышала о таком? Цветы распускаются исключительно по ночам и опыляют их ночные мотыльки. Ягоды вырастают крупными…
– Ты ведь не о клубнике пришла поговорить? – перебила Снежана.
Ларитта всегда отличалась прямотой, неужто в этот раз решила начать издалека?
Она усмехнулась.
– Ты прогонишь меня, как только заговорю о том, ради чего пришла.
– Попробуй, – миролюбиво пожала плечами Снежана.
– Мне нужно любовное зелье.
А Ларитта права – желание выгнать её не заставило себя долго ждать.
– Подожди, – покачала она головой, – выслушай. Не для себя прошу. Стать невестой принца – это единственный способ спасти отца. Я не могу рассказать тебе всех подробностей, но только если наша семья породнится с королевской, отцу будет прощён страшный магический долг, который висит на нём.
Смертельная тоска промелькнула в рыжих глазах Ларитты, которые обычно казались весёлыми и бесстыжими. Снежана не поняла до конца, что там за проблемы у родителя южанки, но поверила, что они очень серьёзные. И всё же способ решения этих проблем выглядел весьма сомнительно. Да и при всём желании не было у Снежаны того, что Ларитта просила.
– Я ничего не знаю о любовных зельях. Правда.
Южанка сникла.
– Я слышала, что лаамарийки умеют изготовлять особую жидкость, – надежда ещё теплилась в Ларитте. – Ты должна знать. Говорят, если смочить этой жидкостью руку и коснуться руки мужчины, которого хочешь приворожить, а потом заглянуть в его глаза, то сработает приворот. Не сразу. Но постепенно этот мужчина потеряет от тебя голову.
– Сказки, – покачала головой Снежана. – Но у тебя и без приворота есть всё, чтобы понравиться принцу. Будь собой – прямой, открытой, яркой. Он обязательно обратит на тебя внимание.
– Он не любит рыжих, – вздохнула Ларитта. Поднялась, чтобы идти к себе, а потом снова села. – Можно я ещё немного побуду у тебя? Мы, южанки, тяжело переносим одиночество.
– Побудь, – кивнула Снежана. – Можешь даже помочь мне с переделкой платья. Я решила идти на открытие фестиваля в своём тёмно-синем, которое показывала тебе.
– А подарок? – изумилась Ларитта.
– Подарок верну. И не спрашивай почему, – Снежана предупреждающе покачала головой. – Так поможешь с платьем?
– Конечно, – оживилась Ларитта. – Мы, южане, разбираемся в моде.
Переделка платья – не совсем прополка грядок, но Снежана была уверена – действует не менее успокаивающе.
Жулина появилась в таверне почти без опоздания. Крайдан смотрел, как она приближается к столику, и думал, что неспроста Жулина и Альмира – подруги. Они были чем-то похожи. Издалека их даже можно было перепутать. Они любили одни и те же цвета, одинаковые фасоны нарядов. Покупали похожие шляпки, делали похожие причёски. Иногда Крайдану казалось, что одна из них старательно подражает другой. Кто кому? Он не знал. Стыдно признаться, но ему это было не особо интересно.
В ожидании Жулины Крайдан уже сделал заказ. Это было нетрудно – в еде у двух подруг вкусы тоже совпадали, А значит, Жулина останется довольна утиной ножкой на печёном яблоке.
Как только она опустилась на стул, трактирщик тут же принёс заказ. Замечательно. Крайдану хотелось, как можно быстрее перейти к делу. Трактирщик наполнил их бокалы и с поклоном удалился.
– Разговор очень важный, – Жулина не спешила приступать к еде, но от напитка не отказалась. Взяла в руку бокал, чуть пригубила. – О вашей супруге.
– Я так и понял, – кивнул Крайдан. В записке об этом говорилось прямо.
– Я недавно получила письмо от Альмиры, – губы Жулины снова коснулись напитка. – Оно меня насторожило. Альмира мне во всём призналась… В письме говорилось… – Жулина тянула, будто подбирала слова, – …такое несчастье, – голос дрогнул, а с ним и рука. Бокал наклонился, и несколько капель напитка капнуло на юбку.
Жулина суетливо полезла в дамскую сумку. Достала белый платок и принялась стряхивать капли.
– Простите, Магистр, я так волнуюсь… – закончив с юбкой, она снова вернулась к разговору. Волнение заставляло постоянно мять в