– Слушай, Аллана, я одного не пойму. – Я покосился на гремлина: похоже, спит, только возится и что-то беззвучно шепчет во сне (умаялся он, что ли?). – Куда мы так спешим? Давай ляжем на дно, тьфу ты, спрячемся. Город большой. Гхыры нам помогут.
Журналистка тоже подозрительно посмотрела на спящего гремлина и тихо сказала:
– Мы – свидетели. Отсидеться не удастся.
– Свидетели чего? – Я начал понимать, что толику интеллекта мне не мешало бы прибавить: иногда я никак не мог понять эту заводную девчонку. – Свидетели Иеговы?
– Пораскинь остатками мозгов.
Я пораскинул:
– Меня похитил Пиррий и Шеллеш. Зачем – пока не понятно. Ты меня осчастливила, можно сказать, от смерти лютой спасла. И что дальше?
– Опыты по перемещению любых живых существ, вне зависимости от уровня их интеллекта запрещены имперским указом полторы тысячи лет назад, сразу после подавления второго восстания клонов.
Вот теперь мне действительно стало не до смеха. Значит, я – контрабанда, наркотик, который унюхала розыскная пограничная ищейка. А что у нас на родине делают с анашой? Жгут. Получается что? Пока не дошло до начальника заставы, сиречь до служб безопасности Империи, наркотики, то бишь меня, – в огонь. Собаку туда же. Эти уроды и мертвецов из могил поднимут, и Банга из шара вытащат. И все. Пламя слижет нас всех, словно никогда и не было никакого нарушения космической границы.
Русский феномен
Папка «History»
Понедельникfile:// RADDAR: /C:/MicroWERITAS/Personal/Carrach.Werrew/htm/aug23.htm
Аррах подскочил в спальной капсуле.
Раддар выл, точно стая загнанных волков, на которых была открыта охота. И это после вчерашней блестящей операции с перемещением немецкого майора фон Шлиссенбурга! Проклятие!
Глаза слипались, во рту стоял тяжелый привкус меди:
– Раддар, успокойся! В чем дело?
Аррах сел. Кресло не желало складываться: впервые за последние триста двадцать лет. Что за глупые шутки?
– Раддар, воды! Я хочу умыться!
Ноль эмоций: ни звукового эффекта, ни цветовых перепадов на обоях – ничего, мертво, как в склепе. И только противный низкий вой тревожной сирены. Ну да, этот звук Аррах сам закладывал в память: это сигнал критической ошибки уровня Program Files-F.
Но этого не может быть! Это ведь не просто сбой программы – это паралич системы!
Аррах пулей вылетел из спальной капсулы. Впервые за много лет приходилось все делать самому. Это было непривычно и странно. Ученый рывком кинулся к монитору: черно. Пусто. Так, наверное, умирают вселенные.
Где-то в области сердца кольнуло. Неужели вся база данных, все наработки последних лет, все пошло прахом?
– Раддар!!!
Компьютер выл и не отвечал на системные запросы. Совсем. Ни в какую! Раддар не видел хозяина, не слышал его, не подчинялся ни клавиатуре, ни одному из пяти джойстиков, установленных в разных местах, ни вербальным управленческим чипам. Компьютер не желал завершать работу поставленных перед ним задач и не перезагружался. Реанимационная кнопка бездействовала. Но пока звук шел, что-то еще можно было спасти. Просто перекрыть питание Раддару? Но тогда могли оплавиться материнские платы, посыпаться шрифты и папки с особо секретными файлами. Это было равнозначно, что ударить по Раддару кувалдой.
Но выбора не было, и Аррах решился на крайние меры. Ученый перекрыл источники питания, отрубил все контрольные шины, но не у компьютера. Аррах вынул силиконовые батарейки из собственного правого плеча, что делать гражданам Империи без наблюдения врача нельзя под страхом показательной смертной казни. Тем самым ученый автоматически выключил и все собственные мозговые чипы вплоть до уровня рефлекторного ДПГ. А это уже напрямую было связано с риском не только для жизни, но и, как правило, с возможным понижением уровня интеллекта. Сотни лет бодрости и отличного умственного состояния давала деятельность именно этих сорока девяти вживленных чипов, контролируемых батарейками. Люди назвали бы их амулетами, талисманами, оберегами, но это была всего лишь электроника.
– Ну давай же! – чуть ли не со слезами в голосе молил Аррах.
В принципе, перекрыть источник энергии обычному домашнему компьютеру – не такое уж и великое горе, чаще всего вся база данных восстанавливается в течение суток. Но Раддар был уникален. Он был почти живым существом. Этот компьютер постоянно находился в процессе самосовершенствования и самомодернизации. Новые программы, которых нет нигде в Империи, новые драйвера, шпионские медиапрограммы – все было в единственном числе. Аррах уже просто не представлял себе жизни без своего верного электронного друга, без шуточек Раддара, без постоянных новинок и излишеств. Нет, никто не знал, не мог и предположить, как именно повлияет несанкционированное отключение такой техники. Аррах вздохнул, закрыл глаза. Подключение к человеческой энергетической системе имело для Раддара жизненное значение, ведь любые блоки питания не так надежны, как силикованные эктоплазменные батарейки с нейтрино-двигателем!
Ученый подсоединил батарейки к блоку питания и почувствовал комок тошноты, подступивший к горлу. Собственные чипы Арраха завершали работу, и сразу стало тяжело дышать. Мысли спутались в клубок шипящих змей. Аррах нажал рубильник и перекрыл питание компьютера. Блок питания полыхнул синими искрами и задымился, эктоплазменная батарейка накалилась и зашипела.
Больше Аррах ничего не видел: вселенная взорвалась в его душе. Вой прекратился. Арраху казалось, что сам он провалился внутрь процессора, стал умирающим диодом, последним байтом – вестником смерти.
Ученому казалось, что он гамма-частица, нейтрино, прошивающее саван вселенной белыми нитками. Арраха несло и кружило, а где-то в груди взрывались кластеры. И сегменты дисков превращались в пыль. Килобайты, из которых как из кирпичей были возведены прекрасные города, взрывались. И стены зданий проседали, рушились, погребая навеки целую цивилизацию: вселенную души Арраха.
Империи и отсталые планеты, клоны и роботы, терминаторы и Чужие, варнаки и оборотни – все мешалось в громокипящий кубок. Жизнь билась, пульсировала огненным цветком, опадала и снова взлетала вверх. Это была мучительная агония.
Аррах чувствовал, как его отключенные чипы прекращают работу, как останавливается само сердце, как стынет кровь, как расширяются, шипят мозги, пытающиеся проломить череп и выплеснуться наружу! Но поступить иначе было нельзя. Заново родившись, загружаясь, не обнаружив батарею питания, Раддар бы просто не нашел многих драйверов, он не смог бы восстановить собственные программы и настройки чипов в мозгах ученого. Прямое же подключение тела гражданина к сканирующим и дефрагментирующим программам, могло испепелить ученого. Впрочем, Аррах все равно рисковал: при такой нетрадиционной перезагрузке Раддар мог зависнуть. И тогда самого ученого ничто бы не спасло. И все же игра стоила свеч: жизнь без Раддара – хуже смерти.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});