– Прости! Зря я тебя к нему отсылал. Он будто чует твой запах в радиусе ста километров.
Нина разревелась, сквозь всхлипывания пробормотав:
– Жду тебя…
Человек, которому могла рассказать всё, прорвал плотину нервов.
Она уткнулась в подушку, глотая слёзы. Олег прав. Светличный будет пытаться при любом случае залезть на неё, как голодный пёс на суку с течкой.
Ощущать себя сучкой в таком ракурсе не хочется. Этому надо положить конец раз и навсегда!
Уйти незаметно не получилось. Дочь чувствовала, что со ставшей молчаливой матерью что-то произошло. Она вышла в холл следом за ней.
– Кто тебя так? – Лиска показывала на шею.
Нина торопливо наматывала на саднящее горло шарф, попробовав отмахнуться.
– Это я ушиблась.
Старательно растянутая улыбка не помогла. Девочка видела дорожки слёз на родном лице. Она качала головой, отметая неправдивое объяснение.
– Там следы от пальцев!– Алиса решительно проговорила.– Нельзя прощать! Тот, кто это сделал – должен ответить!
Маленькая большая девочка умолчала, что знает, в чей дом собиралась мать несколько часов назад. Она предпочитала не лезть в отношения родителей, но сейчас была взбешена. Молчаливые объятия, чтобы не притянуть внимание братьев и выражение полной поддержки во взгляде ярко-голубых глаз.
То, что сейчас было нужно.
Нина с отрешением смотрела в окно медицинского кабинета, пока из неё изымали ДНК Светличного.
Прохладное гинекологическое кресло, неприятные инструменты, водянистые глаза врача. В ней всё кричало, требуя убраться из этого места.
Ответы на неудобные, полные холодной чёткости вопросы об испытанном унижении. Стыдное чувство принудительного участия в исключительно чужом удовольствие. Рассуждение вслух, но будто не с ней о возможных неприятных последствиях.
Сколько несчастных женщин ежегодно проходит через этот кошмар?
Дождь со снегом стучались в окно. Ни единого просвета на небе, ни лучика.
Совсем как в её жизни.
Заледеневшая душа в опустошении, слезах и шрамах. Главное не позволить проглотить себя отчаянию. Не верилось, что когда-то чёрная полоса закончится.
Хотелось жить, как большинство людей, заботами о насущных делах, купаясь в мужской любви, а не быть ею изнасилованной.
Простое женское счастье, которого кто-то там наверху лишил её во второй раз.
Потом она долго отвечала на вопросы следователя, подписывала, где указывал пальцем не в силах читать приговор отцу своего ребёнка. Приходилось себя уговаривать сделать это, хотя было тошно.
Несколько часов потерянной жизни.
Нина на автомате вышла за Олегом на улицу. Вполуха слушая обещания, что максимум через пару часов Светличного арестуют, и она забудет о нём надолго. Хотелось верить, но Павел каждый раз находил выход из, казалось бы, патовой ситуации.
Хлесткий ветер швырял горошины талого льда в лицо. Она подняла воротник пальто пряча от снежных зарядов и без того красные щёки.
Бероев, кроя погоду матом, вырулил на дорогу. Ледяная корка начинала покрывать асфальт.
– Завтра на суд точно не явится. Можешь не дёргаться. Всё, как по маслу пройдёт, – он закинул в бардачок телефон с записью откровений Тамары Викторовны. – И старую грымзу прищучим. Материала собрано более чем достаточно, – он сжал ладонью острое колено подруги.– Ещё раз прости, что пришлось пройти через это.
– Кто знал, что козлина завалится домой раньше времени.
Олег наморщил лоб, обгоняя машину, заливающую улицы реагентом.
– Должен был всё предусмотреть, – зелёные глаза неотрывно следили за дорогой. Нина не хотела бы оказаться вместо него за рулём.
– Зато теперь менты знают, как пахнут мои трусы, – она скривила губы в усмешке. – Следователь пялился, будто чудо узрел. Неужели я первая баба чуть за сорок, изнасилованная миллиардером?
Бероев хохотнул, вспомнив свою реакцию, когда впервые увидел высокую стройную красотку, с надменным взглядом
– Нинок, ты и в шестьдесят будешь неплохо выглядеть. На тебя глазел, а не удивлялся. Это порода. Скоро Лиска начнёт мужиков с ума сводить, – он направил машину в сторону дома Нины. – Надо успеть до того, как всё вокруг станет катком.
Бероев впервые высказал вслух комплимент крестнице, приравняв её красоту к материнской.
Нина вскинула взгляд на его лицо. Что станет говорить, когда рыжик начнёт игру в соблазнение, а это непременно случится.
Она оттянула пальцами блузку с неприятием ощущая запах парфюма Светличного и с отвращением протянула:
– Хочу под душ.
– Ещё немного и будешь дома, – а через паузу: – Стасу пока не говори. Не дай Бог рванёт мстить. Через два дня его ждёт клиника, надо, чтоб не сорвался.
Нина кивнула, сама прекрасно понимая, что нельзя Жукова стрессовать.
– Он в отеле. Даже если придёт с прогулки с детьми, промолчу. Лишь бы Лиска не проболталась. Она видела кровоподтёки на шее.
Олег ударил ладонью по рулю с ненавистью прорычав:
– Убил бы, суку. Вреда от него больше, чем пользы.
– Так было всегда…
Глава 23.3
Она стояла под душем, с остервенением мочаля тело. Красная кожа горела огнём. Если бы вместе с запахами и грязью Светличного можно было смыть его любовь.
Голова пухла от разных мыслей. Что будет, когда он освободится, при условии, что вообще попадёт за решётку. Вернётся озлобленным, но ровно с теми же претензиями. Там надо лечиться. Принудительная психушка была бы лучшим выходом.
Она сомкнула веки, сделав воду горячей, с трудом терпимой.
Громкий стук в дверь и звонкий голос Лиски:
– Мама, Олег звонит, говорит, что это очень срочно.
Нина с неудовольствием вышла из душевой кабины. Махровый хлопковый халат на голое тело, полотенце чалмой на голову. Шутливое кокетство в трубку:
– Успел соскучиться?
Грубый окрик нетерпеливым голосом заставил шевелиться.
– Вруби новости на Москва ТВ, срочно!
Нина влетела в гостиную, торопливо нажала на кнопку пульта, переключая каналы, под недовольное бормотание в трубку.
– Метеор, я ещё в душе, а ты уже дома.
В ответ короткое:
– Смотри! Потом договорим.
Она уставилась на экран.
В Шереметьево горел лайнер. Голос диктора резал нервы.
– По предварительным данным причиной катастрофы стало обледенение. Появилась эксклюзивная съёмка случайного свидетеля, – Нина наблюдала, как от небольшого самолёта отходит человек и тот выруливает на взлётную полосу.– Лайнер рухнул, через несколько секунд после взлёта и от удара загорелся.
Дикторша быстро, отчётливо сыпала словами.
– Предварительной причиной авиакатастрофы названо обледенение, – и тут же монотонно громкое, ставящее крест на последних проблемах: – Как стало известно, частный рейс Москва – Лондон был зафрахтован российским бизнесменом Павлом Светличным. На борт успешный предприниматель поднялся с восьмидесятитрёхлетней матерью, нуждающейся в срочной госпитализации. Выживших в авиакатастрофе нет!
Нина тяжело опустилась на диван.
Мальчишки обступили растерянную маму.
Лиска пару раз всхлипнула и громко заплакала.
Прибежавшие на громкий звук Наталья Егоровна и Анна с недоумением всматривались в экран, ещё не поняв, что произошло.
Нина сидела молча, пустыми глазами взирая в происходящее на огромной плазме.
Она открыла рот, увидев лицо провожающего самолёт человека. За капюшоном прятались широкие скулы и раскосые глаза Виктора.
– Не молчи, ты здесь? – настойчивый голос ФСБэшника возвращал к жизни.
– В шоке…и что теперь?
– Трошка и Лиска наследники первой очереди. Вовремя он признал одно отцовство и не успел отказаться от второго.
Шатенка откинула голову, с трудом переваривая информацию.
– Я не об этом.
– Жить! Спокойно, без угроз и говна! – Олег говорил слова, которые были сейчас неуместны. – Бог наконец-то встал на твою сторону! Не нужно биться в судах. Всё само собой разрешилось. Мамочка с сыном пытались свалить от проблем, а упали на землю.