Аппаратики покачивались взад-вперед на длинных лапках.
— Спорю, он уже шлак. Мозг. Да и тело местами обгорело. Наверняка.
Человек поднялся и внимательно оглядел спальню. Рядом стоял костюм, дожидаясь, когда придет время одеть хозяина.
Памир отключил тряпки и расстелил их на полу рядом с трупом.
— Он потерял десять — двенадцать кило костей и мяса, — решил мужчина. — И стал ниже сантиметров на десять.
Убить бессмертного — непростое дело. Даже в подобных обстоятельствах, когда мозг превращен в никчемную массу биокерамики и бестолкового стекла, тело упорно продолжает цепляться за жизнь. Плоть исцеляет себя, до известных пределов. Подключается аварийно-защитная генетика, вновь сплетая первоначальное лицо, волосяной покров и туловище, придавая им достоверное подобие жизни. Но когда гены закончили трудиться, не нашлось разума, который слился бы с восстановленным, омоложенным телом. Так что труп джей'джела впал в стасис, и, если в квартиру никто не войдет, он так и будет лежать здесь, всасывая постепенно становящийся все более и более затхлым воздух, предоставив ленивому метаболизму пожирать плоть, пока не останется скелет, сморщенные органы и истощенное мумифицированное лицо.
А парень-то был красавчиком.
Независимо от расы он обладал тонкими, изящными чертами.
— Ну, что вы увидели? — спросил наконец Памир.
И механизмы заговорили, сыпля словами и цифрами. Сперва Памир слушал, потом перестал. Он снова думал о Миоцен, спрашивая себя, какого черта Первого Помощника заинтересовал этот ничем не примечательный персонаж.
— Кто он? — осведомился он уже не в первый раз. Приведенная в действие сеть выложила последнюю, наиболее полную биографию. Данный джей'джел родился на борту корабля, его родители были достаточно богаты, чтобы позволить себе роскошь размножения. Состояние его семейство сделало в среде удальцов, что объясняло имя мертвеца. Се'лен — в обычаях удальцов называть себя в честь химических элементов. Был этот Се'лен юнцом, едва разменявшим пятую сотню лет, и его жизнеописание любому показалось бы самым что ни на есть банальным.
Памир пялился на бесполезный труп, не зная, что делать дальше.
Потом он все-таки заставил себя обойти квартиру, не слишком превосходящую его собственное жилище по размерам, но вид из окон делал этот дом в двадцать раз дороже. Мебель могла принадлежать любой расе. Цветовая гамма тоже самая ординарная. Нашлось тут несколько сотен книг — определенно характерная черта джей'джелов, — и Памир велел машине прочитать каждый том от корки до корки. Затем позволил своим механическим помощничкам обшарить все закутки — чуланы, туалет, комнаты новые и комнаты старые, с приказанием составить опись каждой поверхности и каждого предмета, включая и взятие образцов пыли. Но пыли оказалось немного, значит, мертвец был либо исключительно аккуратен, либо кто-то заботливо смел все следы своего присутствия, в том числе и чешуйки отшелушившейся кожи, и случайно оброненные волоски.
— Что теперь?
Он задал вопрос себе, но ответили машины:
— Мы не знаем, что теперь, сэр.
И Памир опять застыл над дышащим трупом.
— Я ничего не вижу, — пожаловался он.
Тут мужчина представил себя со стороны и рассмеялся. Тихо. И коротко. Затем активировал маленький медицинский датчик, вживил его и послал в тело раздражающий заряд.
Мертвый пенис выполз из тела.
— Ха! — воскликнул Памир, отвернулся и покачал головой. — Придется снова обыскать все, и эту конуру, и жизнь этого дерьмового недотепы. Переворошим пылинку за пылинкой и день за днем, если потребуется.
V
Построенное на верхних отрогах Откола, нависающее над вечными облаками Малого Удела, заведение это представляло собой конгломерат естественных пещер и мелких туннелей. Собственно говоря, Вера Многих Соединившихся не была Церковью или святыней, хотя выросла на костях очень древней веры и теперь надежно обволакивала ее. Не являлась она и коммерческой организацией, хотя постоянный персонал получал порой и деньги, и вещи. И уж точно не была притоном — все соответствовало корабельным сводам законов. В этих стенах не происходило ничего сексуального, и никто, посвященный в тайны здания, никогда никому не отдавал своего тела за нечто столь банальное и грубое, как прибыль. Большинство пассажиров даже не подозревали о существовании этого места. А многие из тех, кто знал о здании, считали его усовершенствованным и очень странным молитвенным домом — придерживающиеся одних убеждений, одинаково мыслящие души входили в его массивные деревянные двери, чтобы завести друзей, а если получится, и влюбиться. Но капитаны, для того чтобы облегчить разрешение вопросов налогового законодательства, определили учреждению куда менее романтическое предназначение: оно было исключительно редкой вещью, к которой обращался древний мир людей. А именно — библиотекой.
На Великом Корабле знания хранились на лазерных накопителях и в сверхпроводниковых элементах. Доступ к ним мог быть ограничен, но каждое слово и изображение находилось в зоне досягаемости внутренних сетей. Библиотеки были исключением. То, что содержалось в книгах, зачастую нигде больше не встречалось, что делало бумажные тома бесценными, и потому-то они и предоставляли последователям Веры интимность, с которой трудно соперничать, и почти религиозную святость.
— Чем я могу вам помочь, сэр?
Памир стоял перед нагроможденными друг на друга полками, скрестив на груди руки, с напряженной яростью на лице.
— Ты кто?! — рявкнул он, даже не оглянувшись.
— Меня зовут Леон'ард.
— Я уже общался с другими.
— Знаю, сэр.
— Они подходили ко мне, один за другим. Но они не были достаточно компетентны. — Он наконец обернулся и уставился на заговорившего с ним. — Леон'ард, а ты достаточно компетентен, чтобы помочь мне?
— Надеюсь, сэр.
Джей'джел, в черном балахоне с лиловым отливом и с длинными голубыми волосами, собранными на затылке в простой хвостик, был чуть-чуть выше Памира. Глаза его ничем не отличались от человеческих зеленых глаз. Кожа — розовато-коричневая. По привычке джей'джелов он ходил босиком. Узкие стопы с пятью нервно постукивающими по полу пальцами тоже могли принадлежать обычному человеку. Слегка поклонившись, чужак заметил:
— Я главный библиотекарь, сэр. Я занимаю этот пост десять веков и еще восемьдесят восемь лет. Сэр.
Памир заблаговременно подогнал к ситуации лицо и одежду. Джей'джел видел перед собой офицера безопасности в форменном мундире, с личным жетоном на рукаве. Любой реестровый поиск определил бы его как человека достойного и обладающего определенным влиянием. Но маскировка была не только поверхностной. Скрещенные руки лишь чуть-чуть дрогнули и застыли. Новое лицо напряглось, так что глаза прищурились, имитируя вызывающий взгляд полицейского, а сжатые губы процедили:
— Я кое-кого ищу.
К чести своей, библиотекарь и глазом не моргнул.
— Мою жену, — продолжил Памир. — Я хочу знать, где она.
— Нет.
— Прошу прощения?
— Я знаю, чего вы желаете, но удовлетворить это желание не могу.
Пока они мерили друг друга взглядами, в комнату шагнула гигантская фигура. Заметив двух конфликтующих самцов, самка-удалец со смущением, совершенно не свойственным ее расе, попятилась и скрылась из виду.
Библиотекарь обратился по сети к своим коллегам.
Все двери, ведущие в это помещение, тихо и надежно закрылись.
— Слушай, — сказал Памир. И замолчал.
Через несколько секунд заговорил джей'джел:
— Наш устав чист. Закон определен. Мы исправно, в надлежащем порядке предоставляем нашим клиентам уединение и перспективы. Без официального разрешения, сэр, вы не имеете права войти в это учреждение для получения сведений любого рода.
— Я ищу свою жену, — повторил Памир.
— Я понимаю ваше…
— Заткнись! — рыкнул мужчина и развел руки. В правой оказался зажат маленький нелегальный плазменный резак. Памир прицелился в беспомощную мишень и произнес в последний раз: — Я ищу свою жену.
— Не надо! — взмолился библиотекарь.
Оружие было направлено на выстроившиеся рядами тома. Малейшая вспышка испарит несчетное число бесценных страниц.
— Нет, — простонал Леон'ард, отчаянно пытаясь привести в действие подавляющие агрессию системы комнаты. Но сеть не отвечала. Так что джей'джелу осталось лишь повторить: — Нет.
— Я люблю ее, — заявил Памир.
— Понимаю.
— Понимаешь, что значит любить? Леон'ард, казалось, оскорбился:
— Конечно, я понимаю…
— Или это должно быть чем-то безобразным и болезненным, чтобы ты смог постигнуть, хотя бы чуть-чуть, что значит быть влюбленным?
Джей'джел промолчал.