Читать интересную книгу 2012. Хроника апокалипсиса - Антон Медведев

— Сделаем, — кивнул Серьга.

То, что Серьга не стал возражать и беспрекословно отправился выполнять приказ, было хорошим знаком. Морщась от боли в руке, Павел вошел в дом, поднялся по лестнице в комнату Кулика.

Свет в комнате был включен, — очевидно, его включил Серьга. Кулик лежал навзничь у приоткрытого окна, на его груди расползлось кровавое пятно. Рядом валялся автомат.

Хороший выстрел, — похвалил себя Павел.

Убедившись, что все прошло как надо и никто не сможет заподозрить его в убийстве Кулика, презрительно сплюнул на пол и вышел из комнаты.

Итоги ночного боя, продолжавшегося не больше пяти минут, были неутешительны. Девять человек убитых, включая Кулика, шестеро раненых, из них двое — тяжело. С утра прочесали лес, нашли места, откуда велся огонь. Обнаружили еще одного убитого, привязанного к дереву, — десятого. Он был убит ударом ножа в сердце. Это значило, что неизвестный враг действовал весьма хладнокровно, что, перед тем как напасть, он взял «языка» и что-то у него выведал. Но что?

Это были не последние неутешительные новости. Обнаружилась пропажа трех автоматов. Более того, найденный в том же доме мертвым Вася Сникерс тоже был убит не пулей, а ножом. Значит ли это, что действовал кто-то из своих?

Павел велел проверить, нет ли пропавших. Таковых не оказалось, что заставило Павла нахмуриться сильнее. Если все на месте, значит, враг мог быть здесь, среди своих. Даже отключение дизеля имело смысл — он и вырубил его для того, чтобы незаметно войти в дом. Вошел, убил Сникерса, забрал автоматы. Зашел в лес, пострелял. После чего спокойно вернулся и сейчас находится здесь, среди них… Так?

Нет, слишком много неувязок. Если он из своих, зачем ему было брать «языка»? Или это тоже элемент отвлечения внимания, в расчете на то, что все спишут на чужака? Вариант вполне возможный…

Мысли были очень неприятные. Павел уже собирался устроить форменный допрос — кто и где находился во время стрельбы, — как вдруг ему сообщили то, от чего у него буквально захватило дух. Один из бойцов сообщил о том, что незадолго до начала стрельбы видел в лагере незнакомца. И у этого незнакомца на правой щеке был большой шрам…

Это не просто что-то меняло — информация о незнакомце со шрамом меняла все. Более того, становилась понятной и та настойчивость, с которой Алексей — если только это был он — его выцеливал.

Чем глубже Павел анализировал ситуацию, тем больше приходил к убеждению, что не ошибся, что это действительно был Алексей. Потому и не стал стрелять в него сразу, хотя мог. Выстрелил по его машине, предупредил, не желая стрелять в спину. И только после этого открыл огонь на поражение. Сглупил, конечно. Но это уже его проблемы…

Несмотря на боль в простреленной руке, Павел остался доволен происшедшим. Его радовало, что нашелся его враг — появилась возможность поквитаться за танкер. Где бы он ни прятался, его обязательно отыщут, это уже только вопрос времени. И главное, что Алексей наверняка не один, с ним Ольга — при мысли о том, что он снова может встретиться с этой девушкой, Павел почувствовал себя еще лучше. Не сбежать им от него, не сбежать…

Смерть Кулика позволила Павлу занять его место. Хорошо понимая психологию людей, он спустя сутки, утром, собрал общий сход, на котором прямо спросил: есть ли желающие занять освободившееся место?

Ход был достаточно тонкий — Павел стоял, касаясь пальцами рукояти ножа, и смотрел на собравшихся боевиков. Легко было предположить, что того, кто осмелится заявить о своих притязаниях на место Кулика, он тут же вызовет на бой. Все знали, что Павел хорош на ножах, что шансов выстоять в схватке с ним очень немного — уже одно это резко сужало круг возможных претендентов. Сам Павел просто ждал, как будет развиваться ситуация. Рискни ему бросить вызов кто-то из хороших бойцов, и тогда он просто произнесет короткую речь о демократии, о равенстве прав и предложит кандидату публично изложить свою стратегию, свое видение того, как им жить дальше. Боя не будет — вместо него состоится соревнование стратегий. Павел был уверен, что и здесь одержит победу.

Но все разрешилось просто — желающих бросить ему вызов не нашлось. Тогда, заявив, что предлагает на освободившееся место себя, Павел рассказал о том, какой он видит их дальнейшую жизнь. Говорил красиво, вдохновенно, в итоге был единогласно избран новым лидером.

— Замечательно, — заявил Павел, подводя итог собранию, — Как избранный губернатор, объявляю сегодняшний день выходным. Жратвы и выпивки у нас вдоволь — гуляй, братва!

Его предложение было встречено восторженными криками. Глядя на ликующих боевиков, Павел самодовольно улыбался. Люди глупы, и это их главное достоинство…

Гуляли не только этот день, но и весь следующий. Не обошлось без мелких неприятностей — вечером второго дня два бойца пропороли себе ноги, попав в устроенные на тропинке близ лагеря ловушки. Еще одну западню, третью, смогли обнаружить. Сходив на место происшествия и осмотрев ловушки, Павел только усмехнулся — умелец, твою мать… Неужели Алексей всерьез думает, что ему помогут все эти детские уловки?

— Ходите осторожнее, — посоветовал Павел своим людям, — Смотрите под ноги.

— Он г-где-то рядом? — спросил Потап, вглядываясь в заросли. Как помощник и телохранитель, за пределами лагеря он всегда находился рядом с Павлом.

— Нет. Он не дурак здесь оставаться… — Павел задумчиво пожевал губами, — Надо будет во всех селах развесить объявления. Разыскивается человек со шрамом на правой щеке. Лет тридцати пяти, рост выше среднего, русоволосый. Звать Алексеем. Тот, кто поможет в его поимке, будет освобожден от налога. Кроме того, ему будет вручена награда — две коровы, три свиньи, сто банок тушенки. А также соль, спички — сам допиши все, что сочтешь нужным.

— До-допишу, — кивнул Потап. — Нам ко-компьютер будет ну-нужен. И п-принтер.

— Ну так найди… — сухо отозвался Павел и направился к лагерю.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Когда он вернулся, Ольга выбежала ему навстречу. Обняла, поцеловала. В ее глазах блеснули слезы.

— Вернулся… — прошептала она. Потом немного отстранилась от него: — Откуда у тебя оружие?

— Добыл, — ответил Алексей. Он был уже в своей одежде, снятая с боевика форма лежала в рюкзаке, — Прости, я обманул тебя. Не хотел, чтобы ты беспокоилась. Я не был в Никольске.

— Я знаю. Ты был у них?

— Да… — Алексей взглянул на вышедшую из пещеры Лену. Подошел к ней, вынул из кармана крестик, — Лена, Катя жива. Но она не захотела возвращаться. Попросила передать тебе вот это… — Он разжал ладонь.

— Это мамин!.. — Лена недоверчиво коснулась крестика.

— Да, я знаю. Катя так и сказала, — Опуская ненужные подробности встречи, он пересказал свой разговор с девушкой, — Я пытался уговорить ее вернуться, — закончил он. — Но она решила остаться.

По щекам Лены поползли слезы.

— Спасибо… — сказала она. Затем, всхлипнув, торопливо скрылась в землянке.

— А где Сергей? — спросил Алексей, проводив Лену взглядом.

— Только что был здесь… — Ольга огляделась. — Вот несносный мальчишка. Схожу к роднику…

Родник — один из тех, чьи воды питали протекающий рядом с землянкой ручей, — находился метрах в тридцати от их жилища. Для повседневных нужд воду обычно брали из ручья, но Ольга потихоньку обустраивала и сам родник. Расчистила заросли возле него, выложила берег камешками. Алексей вкопал два столбика и прибил сверху доску, получилась скамейка. Сергей мог часами сидеть там, наблюдая за тем, как бьющая из-под земли вода ворошит песчинки на дне родника.

Проводив Ольгу взглядом, Алексей зашел в землянку, положил автоматы, копье и рюкзак. Снял пояс с ножом, подсумком и кобурой с пистолетом. Устало вздохнув, снова вышел на улицу.

— Нашелся? — спросил он, увидев вернувшуюся Ольгу.

— Нет… — ответила девушка, — Может, на поляну пошел?..

— Пошли поищем, — предложил Алексей.

Поляна тоже была излюбленным местом Сергея и находилась сразу за холмом. Пройдя по тропинке, Алексей и Ольга вышли к поляне — и замерли, пораженные открывшимся им зрелищем.

Сергей находился метрах в десяти от них, рядом с огромным кабаном. Мальчик гладил кабана, почесывал его за ушами. Что-то тихонько говорил ему, кабан похрюкивал от удовольствия.

Алексей хорошо понимал, насколько опасен может быть этот матерый секач: чтобы убить мальчика, ему достаточно одного удара клыками. Потянулся к ножу, но тут же вспомнил, что оставил пояс с ножом и пистолетом в землянке.

— Сережа, отойди от него… — выдавила Ольга, — Иди сюда, Сережа… — Она сделала шаг к мальчику.

Кабан посмотрел на Ольгу, наклонил голову и недовольно фыркнул.

— Стой… — Алексей поймал девушку за руку, — Его нельзя злить! Стой спокойно, он должен уйти сам.