выполнять поручение, а сначала уточнил: – Вы пойдёте на тренировочное поле одна?
– Нет. Сначала дождусь твоего возвращения и прослежу, чтобы Мартнейт и Бэрт сменились.
На лице Ордета отразилось облегчение, он поклонился мне и ушёл. Я же повернулась к Чале.
– Принеси, пожалуйста, атодзиу и четыре пиалы, – попросила я, и мысленно добавила: «Устроим небольшое чаепитие на свежем воздухе».
– Сиреневая госпожа крайне заботлива, – приподняв уголки губ в намёке на улыбку, заметил Мартнейт. – Поразительно видеть подобное отношение к простым стражам.
– Вы не простые стражи, – возразила я. – Вы – моя личная охрана, мои люди. Те, кто будет защищать меня даже ценой своей собственной жизни. Так что это вполне естественно проявлять заботу о вас.
На каменной дорожке послышались чьи-то шаги, и из-за кустов показался Хэджу, облачённый в форму для тренировок.
– Доброе утро, Сиреневая госпожа, – поднявшись на крыльцо, поприветствовал меня мальчик и протянул пушистую веточку с тонкими, прозрачными, будто стеклянными, листьями, между которыми притаились крохотные белоснежные бутоны, источающие слабый нежный аромат. – Надеюсь, вам уже лучше? Вы вчера не явились на ужин, и я беспокоился о вашем здоровье, но не рискнул прийти.
– Доброе утро, Хэджу, – я тепло улыбнулась ему, принимая скромный подарок в виде ветки единственного кустарника, цветущего в поместье Лундун осенью. – Мне уже лучше, благодарю. – Я окинула мальчика быстрым взглядом и спросила: – Ты собираешься на утреннюю тренировку?
– Да, госпожа, – подтвердил тот. – Я не знал, можно ли вам заниматься или нет, вот и пришёл узнать, присоединитесь ли вы ко мне.
– Боюсь, чатьен запретил мне ближайшие две недели нагружать себя каким-либо образом, – не скрывая сожаления, сообщила я. – Однако я с удовольствием составлю тебе компанию и погуляю вокруг тренировочного поля, пока ты занимаешься.
Хэджу моментально просиял, а я в очередной раз посетовала на превратности судьбы. Вот из Хэджу вышел бы идеальный старший брат! А Ришан – мелкий засранец с шилом в одном месте, сплошная головная боль, а не ребёнок. Куда ему присматривать за «младшей» сестрой, когда за самим нужен глаз да глаз.
Минутка философских рассуждений
Я отдала подаренную веточку Чале, попросив поставить её в красивую вазу у меня в комнате. Пока девушка выполняла поручение, мы с Хэджу устроились на принесённых стульях и в компании Мартнейта и Бэрта неторопливо потягивали атодзиу, обсуждая вчерашнее неприятное происшествие на Турнире.
– Второму наследнику долины Цэгнус невероятно повезло, что вы были рядом, госпожа, – заметил Хэджу. – Если бы не вы, он бы был мёртв.
Мне нечего было на это ответить. Сама мысль о том, что на моих глазах нож мог вонзиться в грудь Эрану, вызвала у меня нервную дрожь. О том, что мне необыкновенно повезло, и моя собственная голова при падении разминулась с этим самым ножом, я предпочитала даже не думать.
– Скорее уж всему поместью Лундун повезло, что госпожа достаточно умна и наблюдательна, а главное знакома лично со всеми слугами зейхана, чтобы заметить постороннего человека, – проговорил Мартнейт мрачно. – Если бы со Вторым наследником долины Цэгнус что-нибудь случилось, бэкхран Мэйбидос наверняка объявил бы нашему клану войну. И был бы абсолютно прав.
– Тогда уж добавьте, что больше всего нам повезло, что я имею привычку сначала делать, а потом думать, – недовольно скривившись от этой приторно-сладкой лести, сказала я. – Если бы я сначала подумала и прикинула все риски, ни за что не стала бы лезть, испугавшись за собственную жизнь.
Мартнейт с Бэртом обменялись быстрыми взглядами, значение которых я не смогла понять, поэтому предпочла сделать вид, что не заметила. Хэджу же задумчиво закусил нижнюю губу, нахмурившись.
– Вихо Нанзу говорит, страх – это нормально, – после достаточно продолжительной паузы заявил мальчик. – Всё живое боится стать мёртвым. Однако когда случается беда, храбрый человек превозмогает страх и идёт помогать нуждающимся, трус же стремится спасти собственную жизнь. – Хэджу поднял на меня взгляд, полный какой-то необъяснимой решимости. – Сиреневая госпожа, даже зная, что рискует своим здоровьем и жизнью, согласилась провести ритуал Кровного поиска, чтобы найти нас с Красным господином и спасти, когда мы потерялись, утащенные водным змеем. Разве это не признак храбрости?
– Нет ничего храброго в том, чтобы защищать тех, кого любишь, – возразила я. – Потерять дорогих сердцу людей намного страшнее, чем умереть самому. Совсем другое дело посторонние или малознакомые люди. Их смерть ничего не изменит в твоей жизни. Но если ты готов, не задумываясь, защищать их – вот это настоящая смелость. – Я печально улыбнулась. – И я очень сильно сомневаюсь, что способна на такое.
– Никто не знает, как он поступит в той или иной ситуации, – заметил Мартнейт каким-то необычайно суровым тоном. – Кто-то считает себя храбрецом, но как только прижмёт, бросит всё: простых людей, своих товарищей и даже близких, – лишь бы выжить. А кто-то думает, что он – трус. Но когда случится беда, именно он протянет руку помощи нуждающимся, не ища никакой награды взамен.
– Пожалуй, вы правы, – согласилась я с воином. – И это на самом деле печально. Как можно доверять окружающим, когда ты не можешь поручиться даже за себя?
В этот момент со стороны сада послышались тяжёлые, торопливые шаги, а затем на крыльцо вбежал один из моих стражников – Дэджун. Это был высокий, крепкий девятнадцатилетний парень, с короткими светлыми волосами, вечно торчащими в разные стороны, точно пучок соломы, искрящимися весельем бледно-голубыми глазами и широкой солнечной улыбкой. Только вот сейчас юноша выглядел так, что в гроб краше кладут: бледный, с тёмными кругами под глазами и в расхристанной одежде, он производил впечатление человека, за которым гонится, по меньшей мере, стая голодных бешеных собак. А то и сама смерть.
– Сиреневая госпожа, – приблизившись к моему стулу, Дэджун рухнул передо мной на колени и низко поклонился, коснувшись лбом пола, чем вызвал у меня изумлённый вздох. – Умоляю вас, помогите! Больше мне не к кому обратиться.
– Прекрати, – строго велела я. Поднявшись из кресла, я подхватила молодого воина под руку и усадила на своё место, насильно впихнув в руки свою пиалу с недопитым атодзиу. – Выпей и объясни толком, что произошло.
Когда друг это не просто слово
Дэджун залпом опустошил пиалу, поставил на подлокотник кресла и с мольбой уставился на меня.