Райли изменился в лице, и Танзи тотчас поняла, что, по всей видимости, сболтнула лишнее. И теперь преимущество вновь на его стороне.
— И теперь я знаю почему, — поспешила она вновь взять инициативу в свои руки. — На самом деле вы — волк в овечьей шкуре. Именно поэтому в каком-то смысле я ощутила к вам влечение.
Райли поднялся с дивана, и Танзи заговорила быстрее, однако неожиданно почувствовала, будто в горле у неё застрял комок.
— Никакой вы не агнец, вы не из тех, кому нужны семья и спокойная, размеренная жизнь. Вы из той же породы, что и я. Волк, который рыщет в поисках жертвы.
Райли прошёлся по гостиной, а затем вновь направился в её сторону.
Танзи продолжала что-то говорить, хотя комок в горле ужасно мешал и каждое слово давалось с трудом.
— Нет, вы не надёжный, степенный и спокойный. Вы не тихая гавань во время бури. На ваше плечо нельзя опереться, вы не друг, что придёт на помощь в трудную минуту, не тот, к кому можно обратиться за…
Она почувствовала, как Райли приподнял её с дивана. И, к великому своему ужасу, поняла, что плачет.
— Успокойтесь.
— Райли, не смейте… Вы не можете… не имеете права…
— Верно, не имею, — негромко произнёс он, обнимая её.
Нет, он её не поцеловал. Хотя это бы она поняла, знала бы, что с этим делать. Вместо этого Райли привлёк её к себе и прижал к груди, и Танзи чувствовала, как где-то под её мокрой от слёз щекой бьётся его сердце. Сильное и надёжное.
Вот она, в тихой гавани его рук, посреди бушующей бури.
Растерянная, сбитая с толку.
Она почувствовала прикосновение его губ на своих волосах, услышала, как он произнёс:
— Нет, я не такой. Но ради тебя мне точно захочется таким стать, чёрт возьми.
На самом деле все они — волки той или иной формы или вида. Возможно, это как раз то, что я проглядела. Ведь даже стадные животные и те имеют своих альфа-самцов, не так ли? Значит, проблема в том, что некоторые волки — просто волки. Не думаю, чтобы многим из них захотелось признать, что внутри их сидит безобидный агнец. Разве что на короткое время. А ещё возможно, что я сама такая. Потому что, честно говоря, я до сих пор мечтаю повыть на луну в одной компании с Волком, чем блеять заодно с примерным парнем.
12
Какая она приятная. Нет, не просто приятная, а чертовски приятная. И он обнимает её. Его объятия — но разве здесь им место? Конечно, а где же ещё, подумал Райли.
Он обнял её ещё сильнее и тотчас почувствовал, как Танзи тоже прижалась к нему. Его сердце не билось, а ухало в груди. Возможно, даже разок сбилось с ритма, когда её пальцы впились ему в волосы и до него донёсся сдавленный всхлип.
«Нет, я не такой. Но ради тебя мне точно захочется таким стать, чёрт возьми!»
Вот-вот, именно чёрт возьми, что всё это значит? Откуда взялись эти слова? Ведь ему надо одно — трахнуть её. Разве не о том мечтал он все бессонные ночи? Не из-за этого ли залезал под ледяной душ? В общем, ему только то и нужно, до чего всегда были охочи мужчины в их роду. А именно здоровый — подумаешь, что потный, зато такой, что пружины скрипят, голова ударяется о спинку кровати, а сама эта кровать ходит ходуном — секс. Ни больше ни меньше.
Насчёт того, что ни меньше, — это точно. А вот насчёт «ни больше» Райли сильно сомневался.
Возможно, во всём виноваты её слезы. Вот он и поступил так, как поступил бы любой мужчина на его месте — то есть был готов сказать что угодно, лишь бы она прекратила хлюпать носом. Хотя всего несколько мгновений назад он был совсем не уверен в том, кто из них пришёл в больший ужас, глядя другому в глаза. И вообще Танзи не производила впечатление любительницы закатывать истерики. Даже сейчас это были беззвучные слезы, если, конечно, она всё ещё плакала.
Есть только один способ выяснить, подсказал ему внутренний голос. Надо лишь дотронуться до её лица и вновь заглянуть в глаза. А это идея! Сделать ещё шаг к краю пропасти.
И всё же его рука решила рискнуть. Он осторожно взял Танзи за подбородок и заставил посмотреть себе в глаза. И то, что он в них увидел, было сродни удару в солнечное сплетение.
Огромные затуманенные глаза принадлежали не Танзи, а кому-то ещё. И в следующее мгновение Райли уже не просто был на краю пропасти, а летел вниз в свободном падении.
— Простите, — произнёс он хрипловатым, полным раскаяния голосом. — За все. Я не хотел делать вам больно.
Но она лишь продолжала смотреть на него, плотно сжав губы, как будто опасалась сказать что-то не то.
Райли откашлялся. Он тоже отчаянно пытался взять себя в руки, вернее, обрести под ногами твёрдую почву. Но чёрт побери, как он хотел прикоснуться к этим губам. Он был готов на что угодно, лишь бы им обоим было хорошо.
Например, ещё сильнее прижать её к себе, припасть к её губам и взять то, чем он бредил с той минуты, когда Танзи впервые оказалась в его объятиях. Райли мысленно одёрнул себя — ему вспомнились нотации, которые он лично читал своему отцу. И тотчас ослабил объятия. До него дошёл, пусть частично, довод отца, звучавший в их постоянных спорах. Что порой оставаться только профессионалом — гиблое дело.
Он скользнул руками по её рукам и замер, не зная, что делать дальше. Кто знает, будет ли у него ещё возможность прикоснуться к ней?
— Клянусь вам, я сделаю все для того, чтобы выяснить, кто этот человек! — торжественно пообещал он.
Танзи только фыркнула, а затем икнула, отчего лицо её тотчас озарилось улыбкой, хотя и немного слезливой. И вновь «ик»! Однако вместо того чтобы смутиться, Танзи расхохоталась.
— Отлично — ик! — рада слышать!
Райли тоже не смог сдержать улыбки. Ему всегда нравилась присущая ей открытость, но неизменное чувство юмора, особенно когда мишенью язвительных замечаний становилась она сама, подкупало ещё больше.
— Если я скажу, что вам идёт, когда вы икаете, вы не залепите мне пощёчину?
— Нет… — Снова «ик!». — Однако я усомнилась бы, в своём ли вы уме.
Размазав тыльной стороной ладони по щеке слезы и несколько раз глубоко вздохнув, Танзи осторожно высвободилась из его объятий и сделала шаг назад.
Райли тотчас вспомнил, каким виделся ему в его фантазиях этот момент: сейчас он скажет ей, кто он такой на самом деле, после чего они, объятые страстью, набросятся друг на друга. И решил, что ему крупно повезло, что он вовремя одумался.
К Танзи тем временем возвращалось самообладание, и она существенно увеличила дистанцию между ними. Затем сделала ещё несколько глубоких вздохов, стараясь при этом подольше задержать дыхание, чтобы побороть икоту. Приём сработал, однако она не стала подходить ближе, а осталась стоять в другом конце комнаты.
Выходит, замысел провалился, вздохнул Райли.