Читать интересную книгу За кроваво-красной дверью - Лу Камерон

— Меня повысили в должности до мальчика на побегушках, — сказал Кларенс, впиваясь в гамбургер пальцами. Я искренне надеялся, он успел помыть руки перед тем, как выйти перекусить.

Я рассеянно кивнул и принялся за еду, которую преспокойно и закончил бы, если бы Кларенс не добавил:

— Этот ваш лейтенант мог бы воспользоваться почтой, как любой нормальный человек. Так нет же, ему, сукину сыну, надо, чтобы этот чертов ордер на эксгумацию ему принес на блюдечке курьер!

— Ордер на эксгумацию? — Я нахмурился. — Странно, что он мне об этом не сказал. Это, во всяком случае, судебный ордер? Почему ему потребовалось, чтобы ты его доставил?

— Ни малейшего понятия. — Кларенс чертыхнулся. — Я знаю только, что Сэнди Макалпин выпросил этот ордер сегодня утром и послал меня с ним к Брюстеру.

— Кого они на этот раз выкапывают?

— Откуда я знаю? Я не читаю чужую почту!

— Здесь дело нечисто, — сказал я, вставая. Кларенс окликнул меня:

— Эй, вы почти ничего не съели!

— Съешь сам, — бросил я. — Кое-кто из нас слишком торопится, и, кроме того, мне внезапно расхотелось есть!

Добравшись до кабинета Брюстера, я узнал, что он ушел.

Несколько минут потребовалось, чтобы подтвердились мои подозрения — Пит Кустис исчез вместе с ним.

Я позвонил в морг и спросил Макалпина. Мне сказали, что в первой половине дня его не будет. К этому времени у меня созрела идея о том, где я могу их всех найти.

Но я ошибался.

Приехав на кладбище Гленвуд, я целый час тщетно их искал. Затем я решил, что надо думать головой, и снова позвонил в морг. Дозвонившись до секретарши Макалпина, я, пытаясь говорить искренне, сказал:

— Я, должно быть, перепутал кладбища. Я должен был сегодня днем раскапывать вместе с Сэнди ту могилу, и я был уверен, что это на кладбище Гленвуд.

— Могилу? — она спросила озадаченно.

— Могилу, склеп, черт его знает, — холодно ответил я. — Сэм Брюстер съест меня за то, что я заблудился. Меня не было, когда приходил курьер, а наш дежурный не мог вспомнить, куда они поехали.

— А, это без проблем, — ответила девушка. — У меня есть копия судебного ордера. Сейчас посмотрю… Кладбище Саннивейл, фамильный склеп семьи Вагнер. Это прямо по дороге на юг от Гленвуда.

— Наверное, поэтому я и перепутал, — сказал я, почувствовав, что внезапно у меня стало сухо во рту.

Я поблагодарил ее, повесил трубку и буквально понесся к машине. Включив сирену и мигалку, не жалея покрышек, я летел к ближайшему кладбищу.

Проехав ворота кладбища, я отключил сирену. Но затормозил я только тогда, когда, проехав по дорожке, увидел машину «скорой помощи» из морга и полицейскую машину напротив склепа, построенного из коричневого мрамора в викторианском стиле, размером с прибрежный коттедж.

Они все еще пытались открыть тяжелые бронзовые двери, когда я вылез, подошел к ним и спросил Брюстера:

— Что такое, Сэм, что за чертовщина здесь происходит?

Брюстер и Кустис с несчастным видом переглянулись, а Макалпин и его ассистентка были просто озадачены. Затем Брюстер сказал:

— Послушай, Прайс, ты же с ней все-таки спал, как известно!

Я взглянул на готическую надпись «Вагнер» над дверью и прорычал:

— Теперь уже и Пат подозревают? Она не имеет никакого отношения к семье Вагнер, только по браку. И ее мужа вы здесь тоже не найдете. Он был кремирован!

— В этом все и дело, — успокоил меня Кустис. — Последним родственником Карла Вагнера была его тетя, и она умерла два года назад. Я ничего не смог обнаружить на кладбище Гленвуд. Но, зная, что ведьмы используют обычно то, что под рукой, я посмотрел здесь и сразу нашел, по-видимому, именно то, что надо.

— Не совсем уверен, что я вас понимаю. — Я сдвинул брови. — Вы думаете, Мама Палавер и ее сын могут быть здесь?

— Где-то же они должны быть, — сказал Кустис. — А этот склеп не открывали по меньшей мере два года — официально. Но, что более важно, его никто не будет открывать и в ближайшем будущем. Твоя девица, как вдова Карла Вагнера, является его официальной владелицей. Но ее семья живет далеко и…

— Вы совсем меня запутали, — сказал я. — Пат сейчас в Аллендорфе, если это вас интересует. Так зачем вся эта таинственность? Почему вы не хотели, чтобы я принимал в этом участие?

— Ну Сэм же сказал, что тебя это в определенном смысле эмоционально затрагивает.

— Имеется в виду, что я рассказал бы Пат?

— Эта мысль приходила нам в голову.

— Вы, значит, оба потеряли свои головы, по-видимому. Ваше представление и так видно всем вокруг.

Опять я заметил, как Брюстер бросил на Кустиса странный взгляд. Но Пит просто пожал плечами и пробормотал:

— Все в порядке, только один оборот остался. Все крепко взялись за свои животики?

— Открывай, — сказал Брюстер.

Кустис нажал на инструмент, всунутый в ржавый замок, и дернул за тяжелую бронзовую рукоятку. С протестующим визгом несмазанных петель дверь открылась наружу, и Кустис, прочистив горло, сказал:

— Добро пожаловать во Внутреннее Святилище.

Никто не засмеялся.

Несмотря на солнечный день, внутри было довольно темно. Кустис, доктор Макалпин и лейтенант догадались взять фонарики. Ассистентке, Барбаре, и мне пришлось обходиться без них.

— Это, должно быть, последнее официальное захоронение, — заметил Макалпин, осветив темный гроб из красного дерева, расположенный в нише около двери. Проводя лучом по шву под крышкой, он добавил:

— Свинцовая подложка не нарушена. Не думаю, что кто-то здесь выкидывал фокусы.

— А как насчет этого? — спросил Кустис. В свете фонаря он прочитал надпись на бронзовой пластине: — «Герман Манхайм Вагнер, 1867-1941». Дядя Герман умер уже давно, не так ли?

— Пломба сломана, — сказал Макалпин. — Посмотрим?

Пит начал взламывать крышку при помощи конфискованной фомки, которую он взял с собой из машины. Но Макалпин сказал:

— Только обзорную панель, сержант. Верхняя треть открывается отдельно, видите?

Кустис кивнул и, переводя фомку вдоль шва, пробормотал:

— Крышка перекошена. Болты тоже, по-видимому, не затянуты.

Затем он открыл секцию, прикрывающую голову и плечи того, кто был внутри, и пошутил:

— Ку-ку!

Рядом со мной Барбара прошептала:

— Я просто без ума от могильного юмора, а вы?

Я не ответил. Я подумал, что ей и Макалпину это должно быть привычно. Но сам я чувствовал, что у меня может начаться нервное хихиканье. Если вы собираетесь наложить в штаны, то остроумные замечания всегда это перебивают.

— И что мы имеем, Сэнди? — спросил Брюстер, когда Макалпин посветил в открытый гроб.

— Пару скелетов, — пробурчал Макалпин.

— Пару? — «поразился» Брюстер.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});