Глава 49 Майя
Он оказался другим. Совсем не тем, ради кого я приехала в этот город. Обычный парень, со своими тараканами в голове и передозом гормонов в штанах. Хотя на второе мне грех жаловаться. Тело поет рядом с ним, я словно заново себя узнаю, когда Кирилл со мной. Я не устала и вовсе не хочу выспаться без него. Я снова ему соврала. Просто хочу включить, наконец, мозги. Когда он рядом, у меня смена реальности происходит, включается внутренний блок, который запрещает мне думать о том, зачем я, собственно, здесь. Даже мысли о Любочке не спасают.
А ведь Кирилл и правда помог мне с Эдиком. Инна оказалась права, хоть и не знала всех подробностей. Оказывается, у бывшего маминого любимца рыльце в пушку. Он дважды проходил по уголовным делам, связанным с распространением наркотиков, еще на него подавала заявление какая-то девица и утверждала, что Эдик ее избивал. Это все Дудкин накопал по своим каким-то связям. И теперь копии документов у меня есть, а с ними хороший юрист способен на многое. Но, как сказал Кир, вряд ли Эдик вообще сунется в это дело.
«Ты бы видела его морду, когда Ал и Сашка Морозов тыкали ему в статьи законов и на пальцах объясняли про инвалидность и сколько нужно обить порогов, чтобы ее получить. Ну и про органы опеки тоже ужасы рассказывали. Я сам проникся, когда слушал. Короче, если проявится, сразу мне говори. Сама не лезь и денег ни в коем случае не давай. Поняла меня?»
Вот тебе и рыжий кобель. Подонок, который только и делает, что баб трахает напропалую и бросает их на грани самоубийства…
Бью кулаком по подушке, будто она в чем-то виновата. Выход есть всегда, его нужно просто найти. Просто…
Засыпаю ближе к трем часам. И только утром, собираясь на работу, вспоминаю, что Кир мне вечером не позвонил и не написал, когда я уехала домой.
Утром встречаю Габи в отличном настроении: Алевтина перевела ей на карту зарплату, да еще и налом добавила. Моя напарница разве что не летает по салону. Довольная и счастливая.
— Слушай, утро пока. — Смотрит на меня непривычно умоляющим взглядом. — Девочки с округи потянутся к нам в лучшем случае ближе к обеду. Я вообще не вижу смысла, чтобы вдвоем нам быть. Но если Алевтине не влом нам обеим платить как за полную смену, ну так и пусть.
— Ты чего хочешь? — Рассматриваю ее новую прическу. В последние дни Габи заметно похорошела, но я только сейчас это отчетливо осознаю. Сама целую неделю в облаках витаю.
— Я на пару часов отъеду, хорошо? То есть отойду.
Ого! А глаза-то как блестят, и куда-то делось вечное недовольство всем миром! Наверняка перемены в личной жизни, но меня это не касается, я лишь коротко обещаю Габи ее прикрыть.
До обеда, действительно, мало кто заходит, поэтому спокойно вынимаю книжку из сумки и собираюсь немного почитать. Но быстро откладываю в сторону. Кирилл не звонил с утра, вообще никак не объявлялся. А ведь так не хотел, чтобы я ночевала у себя. Чтобы отвлечься от дурных мыслей и не смотреть постоянно на мобильный, уже в пятый раз обхожу медленно магазин, поправляю вешалки, смахиваю несуществующую пыль…
— Салют! — раздается знакомый голос, и я радостно оглядываюсь. — Ну как, выспалась без меня?
Кир, видимо, не в духе, но, как и прежде, собственнически меня обнимает и целует так, что понимаю: соскучился.
— Более или менее, — отвечаю уклончиво, потому что про мои ночные терзания ему точно знать не нужно. — А ты как?
— Да нормально вроде… — Он задумчиво касается пальцами нижнего белья, надетого на манекене. — Слушай, а такой же я на тебе разорвал на днях, мм?
Не дожидаясь моего ответа, почему-то смотрит на ценник.
— Ух, восемь тысяч. Немало…
— Хочешь мне такой же новый купить? — усмехаюсь. — Да, Кир, я люблю дорогое белье. А ты против?
— Да мне плевать. — Усаживается в кресло напротив витрины, забрасывает ногу на ногу и скрещивает руки на груди. — Но я понял кое-что важное, Майя. Я ведь так ничего о тебе и не знаю.
«А зачем тебе знать?» — чуть не восклицаю я. Но тут же натягиваю на лицо беззаботную улыбку.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Да я вроде рассказывала тебе о себе. Я из Питера, там родители живут, ты знаешь про Эмму, Эдика и Любочку. А об этом мало кто из моих знакомых знает. Алевтина предложила поработать в ее новом магазине, я согласилась и приехала сюда. Мне без разницы, где жить. Предложат в другом городе — поеду туда.
Он терпеливо меня слушает, не перебивает, но по его мрачному виду понимаю, что не удовлетворен. Его что-то беспокоит. И беспокоит очень серьезно.
— Я был всего раз в твоей квартире, мне понравилось. И район престижный, и дом новый, — медленно, словно нехотя, произносит Кирилл. — У тебя нет машины, но ты всегда на такси… Раз тебя так парил Эдик, значит, денег на хорошего юриста у тебя нет при этом, так? Ты же из простой семьи, верно? Родители обычные люди…
— Ты вообще к чему это?! Хочешь познакомиться с родителями? А не рано ли?
Я еще пытаюсь обернуть разговор в шутку, хотя понимаю, что Кир просто так не отступит.
— Я лишь хочу понять, откуда у тебя это все? Твоя квартира, твои расходы… Майя, я знаю, сколько плачу своим ребятам, я знаю, сколько может получать в таком салоне, как этот, обычная девочка-продавец.
— А с чего это тебя вдруг волнуют мои расходы? Я сама себя обеспечиваю и не собираюсь требовать, чтобы ты меня содержал. Удобно, да?
— Нет. Неудобно. — Он встал с кресла и медленно подошел ко мне. — Неудобно. Откуда у тебя деньги, Майя? Бывший любовник? Или нынешний?
Вперил в меня тяжелый взгляд, от которого по спине пробежал холодок. Я еле удержалась, чтобы не сделать шаг назад. Ты не перестаешь меня удивлять, Кирилл. Где тот кобель, которому было плевать, кого трахать?!
— Тебя это не касается, Кир. Откуда у меня деньги, как я живу и чем занимаюсь. У тебя нет никаких прав мне что-то предъявлять! Или ты реально думаешь, что я с кем-то трахаюсь за тряпки и деньги на такси?!
Он молчит, не отвечает. А мне вдруг становится очень больно. Настолько больно, что даже не понимаю, из-за чего мне хуже: потому, что он считает меня шлюхой, или потому, что я не могу сказать ему правду.
— Просто секс, так ты сказала, да, Майя? А я, дебил, не понял сначала. А ты права оказалась насчет «резинки». Надо было предохраняться, и не от залета.
Со всего размаха, не думая о последствиях, не думая сейчас вообще ни о чем, вложив в удар всю свою обиду и боль, я залепляю ему пощечину.
Чуть не взвыла от боли в руке. Захотелось попрыгать на месте, подуть на руку, а лучше во что-нибудь холодное ее окунуть. А он даже не дернулся, продолжает сверлить меня взглядом, в котором намешано все: и злость, и ревность, и ненависть, и еще что-то, похожее на разочарование.
— Пошел вон. — Мой тихий голос отдается болью в груди. — И больше не приходи.
— Майя! — Он явно сделал над собой усилие, чтобы назвать меня по имени. — Если у тебя… черт, ты же не говоришь ни хера! Что я должен думать?!
Он уже не сдерживается, кричит, но не уходит. Он ждет от меня правды, похоже, считает, как и все, что я ноги за деньги раздвигаю. Если бы все было так просто!
Но я молчу. Душа кричит, требует признаться, что у меня только он и что…
— Э-э… ребята, у вас тут что происходит?
Мы не заметили, как в салон зашла Габи, но именно ее появление решило все.
Кирилл чуть дернул головой, а потом, не глядя на меня, молча вышел из магазина.
Глава 50 Майя
— Вы поругались? — испуганным шепотом спросила Габи.
Я не ответила.
Он больше не заходил к нам, а я, подумав, решила, что так, наверное, к лучшему, прежде всего для него самого.
Об этом думала, когда плелась вечером домой совсем без сил. И это здорово — по крайней мере, вырублюсь сразу же, едва на кровать лягу.
Поднявшись на этаж, слышу чьи-то приглушенные рыдания, переходящие в жалобный вой. Похоже, кому-то еще хуже, чем мне. Чем ближе подхожу к квартире, тем громче звуки.