Читать интересную книгу По ту сторону - Александр Доставалов

Охранник не колебался, у него даже мысли не возникло, что постовому не положено отвлекаться. Он послушно отошел в самый угол, в тень. Здесь они были недосягаемы для случайного взгляда и следящих камер . центрального пульта. Офицер дал ему сразу три палочки-мерки, это означало три пары обуви, и начал что-то длинно объяснять о полноте стопы в одном из заказов, о подъеме и вросших ногтях своего очередного приятеля. Охранник довольно кивал, запоминая, думая о двенадцати неожиданных марках и о том, как бы поделикатней сплюнуть накопившуюся слюну. Еще одну тень, что скользнула за его спиной к охраняемой двери, он не почувствовал и не увидел. Офицер, зорко следивший за его взглядом, держал правую руку в кармане и говорил, говорил, тревожно блестя глазами… Затем очертил прокуренным ногтем на одной из палочек полноту, оставил задаток и улыбнулся странной улыбкой, оставив в душе охранника ощущение тревоги и неясного беспокойства. Затем поляк исчез так же бесшумно, как появился. Вот он был— а вот уже растворился в душной черноте.

На следующий день с этого склада взяли комплект одежды и снаряжение для гильбронавта, уходящего в очередной рейд. Еще через сутки охранник благополучно получил свой паек, причем гречку, оказалось, не изъяли, а заменили по весу пшенной крупой. Так что несколько последних дней своей жизни охранник посвятил обычным торговым операциям, выменивая на барахолке разные мелочи и торопя своего сапожника закончить заказ.

Арестовали его только на следующей неделе. Еще через день непрерывно воющий, с кроваво-красными лоскутами содранной кожи манекен охранника специальным самолетом был отправлен в Запорожье.

За последние десять лет трижды предпринимались попытки захватить гильбростанцию и прорваться в другой мир. Каждая такая операция требовала длительной подготовки, бойцов Сопротивления стягивали с разных сторон, обеспечивая будто бы случайные переводы или командировки в нужный район.

Каждый раз на карту ставилось все.

Первая попытка была самой массовой, тогда у подполья был мощный приток свежих сил, предчувствие удачи хмелем бродило в крови, и, казалось, все получается. Провал случился на последней перед штурмом стадии. То ли среди подпольщиков нашелся иуда, то ли кто-то попал под выборочный психологический контроль. В районе, где уже сосредоточились боевые отряды Сопротивления, развернулась десантная дивизия СС — и началось кровавое похмелье. Так погибли объединенные силы Праги и Парижа; все организации подполья были интернациональны, но базировались в каком-нибудь крупном, обычно столичном городе. Разгром был полным. Ни во Франции, ни в Чехии движение уже не возродилось.

Затем был удавшийся штурм в Багдаде. Но здесь сработала самоликвидация системы запуска, и смявшие охрану боевики смогли захватить только горящие здания. Гильбростанция оказалась уничтожена, и это был успех, но целью штурмовавших являлась именно рабочая гильбростанция. Тогда, и это было уникально, им удалось даже отступить. Добили Каирскую организацию позже, уже в самом Египте.

Потом пошла длинная череда провалов, не доходящих собственно до стрельбы, и боевая операция в Рио, когда нападавшим элементарно не хватило сил.

С тех пор им не хватало сил уже никогда.

Последние годы истекающее кровью Сопротивление не могло набрать бойцов и удачи на мало-мальски серьезную попытку прорыва. Тогда они изменили план действий.

Досыта хлебнувшие коммунизма люди решили предупредить о Вторжении. Они шли на смерть, чтобы спасти незнакомый мир от свинцовых волн «счастья народов». В гильбронавты пробовали внедрять своих добровольцев, потенциальных перебежчиков, но, несмотря на все ухищрения, их кандидаты ни разу не смогли пройти психотропной проверки. Пытались обрабатывать уже действующих агентов, тщательно фильтруемых СД и СА, с тем же отрицательным результатом. Психологическая броня оказалась слишком серьезной. Мозг человека прозрачен, а на подготовку своих гильбронавтов СА не жалело ни времени, ни средств.

Иногда подпольщикам удавалось устраивать сбои и взрывы на самих станциях, что отодвигало сроки Вторжения, но не решало задачу. Все страны, которые могли бы им помочь, давно были захвачены коммунистами; катастрофически не хватало снаряжения и денег. Бойцами Сопротивления двигала ненависть. Бескорыстная, безнадежная, мстительная ненависть к режиму.

Операция, к которой в центре Польского Сопротивления готовились почти год, продумывалась до мелочей. Предупреждение должен был пронести «на себе» ничего не подозревавший агент СА, у которого заменили обувь. Согласно действующим инструкциям, агентам запрещалось иметь при себе любые нестандартные вещи, если этого не требовалось для выполнения задания, любые предметы, которые могли бы навести на размышления людей «того» мира. Даже если агент попадал в автомобильную катастрофу, осмотр его тела не мог никого насторожить.

На этот раз в каблук ботинка был вмонтирован небольшой передатчик, призывно верещавший на полицейской волне, и кассета с длинной, испещренной фотографиями и документами микропленкой. В этом, собственно, и состояло Предупреждение— агент сам должен был привлечь к себе внимание полиции, а уж микропленку в каблуке прочитают.

И все-таки не получилось. Где именно произошел прокол, так и осталось неизвестным, возможно, что выполнению тщательно разработанного плана помешал какой-нибудь пустяк. Агента с «маяком», по слухам, арестовали местные власти. Тот, разумеется, тут же скончался от «сердечного приступа» — биологическая программа самоликвидации была обязательной для всех гильбронавтов. Полиции достался труп с работающим в каблуке передатчиком, но само Предупреждение почему-то не состоялось. Вся операция, прекрасно продуманная и осуществленная — чего стоило хотя бы внедрение «офицеров» в Делийский центр гильбронавтики— свелась к тому, что был ликвидирован рядовой индийский агент, каких коммунисты считали сотнями. И все.

Мало того, подпольщикам не удалось замести следы.

Ивс Вагнер вцепился в этот инцидент мертвой хваткой, чувствуя за ним организацию. Эсэсовцы провели целую серию арестов, просеивая всех, кто имел отношение к Делийской операции, безжалостно отрабатывая подозреваемых, превращая их в шлак, снимая информацию даже с мертвецов. Они открывали все новые и новые связи, ликвидируя вместе с реальными подпольщиками десятки непричастных людей.

Аресты, начавшись среди индийцев, быстро переметнулись на французов и поляков. Дважды Варшавская группа пыталось направить карающий удар по ложному следу, подбрасывая наркотики, деньги и «мертвых террористов», направляя сверху рекомендации «закрыть дело», и оба раза уловка не удалась, приведя только к новым жертвам. Пришлось отозвать из Дели всех, кого еще можно было спасти, часть людей переправили в Испанию и в Иран. Все было слишком шатко, торопливо и ненадежно. Работать против психологических машин вообще очень сложно, система тестов и периодических проверок на специальных детекторах наносила организации тяжелый урон, выбивая самых лучших. Сейчас за этой мощной, но в обычные годы почти слепой силой ощущалась стальная воля Ивса Вагнера. Руководитель проекта «Счастье народов» контролировал расследование от первого до последнего пункта, отдал приказ о специальном самолете на Украину и лично выпотрошил в своей лаборатории четырех охранников, трое из которых пострадали ни за что. Он вывел эсэсовцев на первую нить и обозначил направление; просмотрел материалы следствия, представил несколько человек к награде, а двоих отдал под трибунал. Вагнеровские медики придумали контрпрепараты против фармакологических ухищрений подполья, они не давали арестованным скрыть информацию или хотя бы достойно умереть. Вагнеровские спецгруппы, бойцы отряда «Медведи», проводили наиболее важные аресты так, что подозреваемые не успевали покончить с собой. Понимая, что до окончательного, большого провала остались считанные дни. Варшавская организация решилась действовать на «исконно коммунистической» территории.

В России, Германии и на Украине операции удавались редко, и стоило это, как правило, больших денег и потерь. Но другого выхода не было.

Это покушение предстояло организовать в считанные дни. Неудача фактически означала катастрофу для Варшавского подполья. На земном шаре уже не осталось страны, куда могли бы скрыться противники коммунистического режима.

Если обергруппенфюрер Вагнер останется среди живых, все подполье исчезнет в лабораториях СС и местных отделениях гестапо.

Ивс сидел в своем любимом кресле и слушал Чайковского, Он не любил яркого света, и в небольшой его квартире стоял полумрак. Красивая безделушка из пестрого стекла, медленно вращаясь, перемещала по стенам цветные пятна. Именно так — классическая музыка, кофе или сок черной смородины — Ивс обычно обдумывал важные вопросы. Не спеша. Иногда он их даже расписывал, поскольку рядом всегда лежал лист бумаги, фиксировал общую цепочку логики, заносил на разные стороны листа все доводы «за» и «против». На душе у него было неспокойно. Прежде чем принять решение, следовало окончательно выяснить детали.