Читать интересную книгу Ковчег - Олег Шелонин

— Еще сто восемь тысяч четыреста семь лет, и ты встретишься со своей Алисой. — Грев подсчитал быстрее.

— Верно. Есть, правда, одна непонятка. Почему здесь все так изменилось? Если мы вместе с Ковчегом прыгнули вперед… — Блад посмотрел на запертую дверь и только тут заметил на ее поверхности довольно характерный отпечаток.

— Нет, — виновато сказал Драгобич, — переместились только мы с привязкой к месту. А Ковчег все эти тридцать лет где-то болтался в космосе.

— Так это ж замечательно! — обрадовался Блад. — Ковчег спасен. Он в другом измерении и в другой вселенной, мой двойник… — капитан вспомнил свои бредовые видения, — наверняка сейчас разворачивает базы. Осталось только рвануть назад в будущее… — Его взгляд упал на разбросанные по полу осколки. — Повреждения серьезные?

— Мне бы на местной помойке покопаться, — неуверенно пробормотал ученый. — Опять же рюмочка нужна…

— Будет тебе рюмочка с любым содержанием.

— Мне не всякая рюмка подойдет. Мне ее форма важна, а не содержание.

— Разберемся. Ладно, подходящей рюмки у нас все равно под рукой нет, а потому планы меняются, — подошел к пульту управления Блад. — Срочно ищем моего двойника.

— Зачем? — спросил адмирал.

— Пришло время платить по счетам. Надеюсь, императора будет проще найти, чем рюмку. Этот подонок лишних тридцать лет на этом свете задержался.

— Надеешься сесть на трон вместо него?

— А почему бы и нет?

— По всем раскладам, твоему двойнику сейчас не менее шестидесяти.

— Вашей королеве Станиц обещал бессмертие. Сомневаюсь, чтобы император позволил своему телу состариться. Уж если наш Драгобич может биологический возраст по своему желанию менять, то мой двойник тем более. Мне тридцать три, ему по виду тоже. Уже не юнец, еще не старик. Оптимальный возраст. Думаю, он на нем и остановится. Так что будем гасить.

— Один справишься? — поинтересовался Грев.

— А вы с Мойшей не со мной? — удивился Блад. — Нет, Драгобич ладно, он не боевик, а…

— А я языков не знаю. Меня тут сразу как чужака расколют, и пойдет месиловка.

— Да, это проблема, — согласился Блад.

— Может, прикинуться глухонемым? — задумался адмирал.

— Ну да, — фыркнул капитан, — и табличку в руки: «Сами мы не местные, помогите кто чем может…»

— А что, хорошая идея, — флегматично хмыкнул Грев. — Пока на нее хлебалом будут щелкать, мы их ножом по горлу чик!

Драгобич нервно икнул.

— А может, просто языку обучимся? — робко спросил ученый.

— Издеваешься? — полюбопытствовал адмирал.

— Так на нас же мыслефоны, — Мойша поправил диадему в волосах, — с их помощью не только из систем, — кивнул ученый на пульт управления, — но и из мозга информацию можно извлекать.

Блад с Гревом выпучили на ученого глаза.

— Ты в этом уверен? — прошептал капитан.

— Конечно! А ты думаешь, как я на «Ара-Белле» и Нереиде столько кристаллов наковырял? С системой договорился.

— Черт! А у нас, как назло, лишней диадемы нет, — расстроился Блад. — Я свою Алисе подарил.

— У тебя в кармане камень власти, император, — напомнил Грев.

Блад поморщился, но все-таки надел на шею амулет.

— И что дальше?

— Думаю, тебе надо сосредоточиться и начать думать на родном эпсанском, — предположил адмирал.

— Русском! — поправил Блад.

— Пусть будет так.

Капитан прикрыл глаза и начал думать.

— Как, получается? — спустя минуту спросил он.

— На русском говори, — попросил Грев.

— Да, надо скорее выучить язык, а то, по-моему, у нас уже пошли проблемы, — испуганно проблеял Мойша.

— Какие проблемы, — распахнул глаза Блад.

— Нас засекли и уже ищут, — ткнул пальцем в голограмму над пультом управления ученый.

Голограмма мерцала алыми сполохами, на фоне которых четко выделялась надпись: «Тревога! Взлом защиты. В районе машинного зала появились двое неизвестных. Судя по опознавательным кодам, это системные программисты Адам Мицкевич и Василий Коробеев, пропавшие без вести тридцать лет назад».

— А вот теперь приплыли, — Грев поставил бластер на боевой взвод, — пора тикать. Интересно, кто из нас Адам, а кто Василий?

— Твоя диадема говорит, что Адам — ты, — сообщил Блад.

— Обалдеть! Мойша, как так получилось, что ты, чистокровный представитель народа избранного, стал Васей, а я, потомок викингов, заделался Адамом? Кстати, капитан, ты когда заговоришь по-русски?

— Я на нем уже говорю, а ты на нем мне отвечаешь, — ухмыльнулся Блад. — Так, господа, бластеры в кобуру. Прорываемся бескровно! — Капитан сорвал с шеи амулет, приложил его к углублению в двери рубки управления, и она распахнулась. — Проверим надежность нашей легенды. За мной, господа. Выше нос, больше нахальства. С таким императором, как я, вы просто обречены на успех!

25

Император сидел в своей каюте, небрежно развалившись в кресле, и изучал отчеты с баз о проделанной учеными работе. В руке бокал вина, ноги на столе, перед глазами зависшая над столом голограмма со страницами отчетов, которые перелистывались после прочтения, повинуясь его мысленному приказу. Тихий стук в дверь заставил императора оторваться от этих дел, и он с удовольствием отключил голограмму.

— Да?

Внезапно до императора дошло, что так быть не должно. Посторонний на «Ара-Белле», а системы охраны молчат? Бокал вина отлетел в сторону. Император чуть не кубарем скатился с кресла, сдергивая со стола шпагу, однако, увидев на пороге юную девушку с элегантной диадемой в роскошных рыжих волосах, сразу успокоился.

— Какого черта, Ева? — раздраженно спросил он, закидывая шпагу обратно в ножны.

— Боюсь, что у нас проблема.

— Это я уже заметил. Но хочу напомнить, что именно ты отвечаешь за безопасность. Почему охранные системы позволили тебе сюда войти без моего разрешения?

— Потому что я их отключила, — спокойно сказала девушка, входя в каюту.

— Что?!! Присутственные места императора обязаны находиться под усиленной охраной. Кроме меня никто, даже дежурный оператор не имеет права их отключать. Да это же физически невозможно!

— Для меня возможно.

— Любопытно. — Император смерил девушку задумчивым взглядом. — Похоже, я дал тебе слишком много воли. И зачем ты ее отключила?

— Говорю же, есть проблема. Думаю, когда узнаете, о чем пойдет речь, сами не захотите, чтобы нас прервали. Лишние свидетели при этом разговоре ни к чему. Я заблокировала связь с Ковчегом, и, пока не сниму запрет, на «Ара-Беллу» невозможен даже аварийный телепорт.

— Многообещающее начало, — хмыкнул император, плюхаясь обратно в кресло, и жестом предложил девушке присесть напротив, но та отрицательно качнула головой. — В чем дело? — нахмурился император.

— Сидеть в присутствии императора верх неприличия, — усмехнулась девушка, огибая стол, и застыла напротив, облокотившись на спинку кресла. — И потом, разговор у нас будет тяжелый, кое-кому придется покаяться в своих грехах, так что я лучше постою.

— И кому же каяться придется? — полюбопытствовал император.

— И мне и вам.

— Ну раз так, начнем с тебя. — Император откинулся на спинку кресла и вновь водрузил ноги на стол, незаметно извлекая при этом из кармана камень власти. — Перед кем грешна?

— Разумеется, перед вами.

— Какой кошмар! — притворно ужаснулся император. — Я ей по доброте душевной даровал бессмертие, а она грешит!

— О да, ваш дар бесценен, — девушка поправила на голове диадему, — не каждый в столь юном возрасте удостаивается такой чести, но, уж будьте откровенны до конца, мой император, у вас не было другого выхода. После смерти мамы только я владела технологией дачи клятвы на крови. Больше никому секрет своей разработки она не доверила.

— Да, твоя мать была чертовски талантлива, — согласился император. — Вот только подозрительна не в меру.

— И поэтому вы ее убили? — в упор спросила Ева.

— Девочка, — снисходительно улыбнулся император, — ни один нормальный человек, убив чью-то мать, не доверил бы ее дочери пост главы имперской безопасности. А что до твоей мамы, то, если припомнишь, тогда шла война, а на войне с таким грозным противником, как кроги, потери неизбежны.

— Да, это приходило мне в голову, — кивнула Ева.

— Хвала небесам, которых мы лишились, но, возможно, скоро обретем, — ухмыльнулся император. — Так в чем тогда твой грех, прелестное дитя? В том, что ты сумела взломать мой персональный код и отключить охранную систему? Признаюсь, талантливо, но наверняка твой самый страшный грех в другом. Стой! Не говори. Сам догадаюсь. Ты повинна в том, что отвергла своего благодетеля, — император артистически приподнял шляпу и столь же театрально опустил ее назад, — и до сих пор не прыгнула в его постель. Успокойся. Этот грех прощаю. Ситуация забавная. Она мне даже нравится. Все вокруг такие послушные, такие податливые. Стоит моргнуть глазом, сами начинают раздеваться. А некоторым и моргать не нужно.