Читать интересную книгу Всеобщая история государства и права. Том 1 - Олег Омельченко

Разнородные конфликты и социальные противоречия, осложненные не очень удачными для Рима внешними войнами, создали качественно новую государственно-политическую ситуацию: государственная организация республики обнаружила свое несоответствие времени и главенствующим общественным настроениям, и Рим стал решительно двигаться в направлении к военной монархии эллинистического типа, с классическими образцами которой соприкоснулся в ходе восточных завоеваний. Несколько исторических факторов способствовали этому движению.

Во-первых, государственная организация республики сохраняла — в институтах магистратур, порой с очень значительными властными полномочиями — политическую возможность установления единоличной власти; как только реально слабела деятельность народных собраний (а это было естественно в многосоттысячной общине), магистраты, опираясь на народное недовольство властью аристократии — Сената, начинали доминировать в государстве. Во-вторых, непрестанные войны, вызванный ими рост армии, превращение ее с начала I в. до н. э. в практически постоянную, обогащавшуюся за счет войн, выдвигал видных полководцев в политические лидеры; а управление подчиненными провинциями давало им реальные возможности укрепления личной власти; военное руководство превратилось в самостоятельный государственный институт, едва ли не более важный, чем многие другие. В-третьих, Рим становился огромной державой — даже не средиземноморского, а уже мирового масштаба, и власть в такой империи уже по природе своей (в условиях античного общества) не могла быть построена иначе, чем на монархических началах. Кроме того, за годы войн и кризисов резко обозначилось социальное расслоение римского народа: формировались крупные земельные владения — латифундии, огромные состояния, дававшие возможность вести иной образ жизни (то, что позднее римские же историки назовут «падением нравов», выделяя чуть ли не как главную причину заката республиканской системы), а с другой стороны — массы люмпенизированного плебса, живущего в значительной степени за счет государственных раздач хлеба (только в Риме в сер. I в. до н. э. таких было 320 тысяч!). Социальная база старой республики была подорвана, и рост частных рабовладельческих хозяйств стал плодотворным социальным фоном для политической эволюции власти.

Главнейшим показателем кризиса республиканской организации стало формирование в I в. до н. э. института военно-политической диктатуры одного лица, которая стала в Риме почти постоянным институтом. Исторически первым этапом новой власти была диктатура Суллы (82–79 гг. до н. э.), видного военачальника и лидера оптиматов. Для выхода из кризиса Сенат предоставил Сулле исключительные полномочия «для написания законов и установления республики» в виде диктаторской власти. Однако это уже не была прежняя диктатура: Сулла получал диктаторство пожизненно, а кроме того, специальным законом (проведенным интеррексом) получил полную власть в отношении римских граждан. При Сулле были сокращены полномочия народных трибунов, изменены сферы деятельности некоторых магистратов. Аграрный закон, а также отпуск на волю 10 тыс. рабов репрессированных граждан с дарованием им прав римского гражданства, создали новую социальную базу для диктатуры. Вошли в практику расправы над гражданами и конфискации их имущества без судов, по спискам, составленным диктатором (т. н. проскрипции). Хотя политически деятельность Суллы была подчинена идее аристократического консерватизма, реально именно она сформировала новую власть.

Вторым этапом была военная диктатура Юлия Цезаря (45–44 гг. до н. э.). После развязанной им гражданской войны, в которой Цезарь, опираясь на верное ему войско, одержал победу, провозглашенный императором, Цезарь сосредоточил в одних руках наиболее значительные магистратуры: бессрочное диктаторство, пожизненную власть трибуна, цензорские полномочия, сохранив еще и права великого жреца-понтифика. Одновременно реально сократились полномочия Сената, деятельность народных собраний. Проведенная Цезарем аграрная реформа, согласно которой общественный фонд был практически переведен на положение индивидуальной собственности, сформировала большое число сторонников новой власти. После убийства Цезаря, организованного ярыми республиканцами, старый порядок окончательно расшатался. Необходимость скорейшего выхода из внутренних смут стимулировала передачу всей возможной власти одному из духовных наследников Цезаря — Октавиану Августу. Правление Октавиана Августа (30 г. до н. э. — 14 г. н. э.) стало завершающим этапом становления нового строя. Формально все учреждения и магистраты старой республики сохранились, но их полномочия менялись, а главное — важнейшие сосредоточились в одних руках. Сам Август последовательно закрепил, за собой звания императора (29 г.), первого сенатора — принцепса (28 г.), трибунскую власть (23 г.), должность консула (19 г.), проконсула провинций (23 г.), цензора (12 г. до н. э.), верховного понтифика (13 г. до н. э.). Власть Сената стала полностью зависеть от прерогатив принцепса, о народных собраниях только вспоминали. Активная законодательная деятельность Августа (присвоенный в 27 г. титул «благословенного» стал наследственным), внешне направленная на сохранение патриархального уклада и нравов «строгой республики», способствовала созданию и нового правового уклада будущей империи. Сложившийся в результате диктатуры и преобразований Августа государственно-политический уклад, вариант эллинистической монархии, получил название принципата. Такой строй сохранился в Римской империи примерно до конца III в.

Государственная организация принципата

Государственный строй принципата представлял переходный тип — своего рода диархию, двоевластие. Власть была юридически и фактически поделена между императором-принцепсом (полномочия и роль в государстве которого возрастали от десятилетия к десятилетию) и республиканскими учреждениями — Сенатом и народными собраниями (полномочия и деятельность которых постепенно сокращались). Номинально все республиканские институты продолжали существовать, но их взаимоотношения и правовой статус настолько изменились, что облик нового строя определялся уже не ими.

1. Основные государственные полномочия были в руках императора (принцепса, августа). Эти полномочия были совокупностью важнейших старых республиканских магистратур, но некоторые были заново сконструированы в правовом отношении. Императору принадлежали трибунская власть (хотя и Август, и его ближайшие преемники были в основном патриции), проконсульская власть над провинциями (военная, гражданская и юрисдикция), права главного понтифика. В качестве princepsa (первого сенатора) он определял ход обсуждений в Сенате. На него были возложены специальные управленческие функции по Риму (обеспечение продовольствием и т. д., хлебные раздачи). Со временем во власти принцепса сконцентрировались права, которые ранее вообще не были принадлежностью определенных институтов: право войны и мира, основания римских колоний, выдвижения кандидатов на выборы должностных лиц. Как обладающий особой властью — auctoritas, император единолично мог даровать права гражданства, по сути, действуя помимо законов. В конце I в. к правам императора были прибавлены цензорские полномочия, он стал «постоянным цензором» (невыборным), надзирателем нравов граждан.

Особа императора была признана священной и неприкосновенной; при Тиберии был издан специальный закон «о величии государства», согласно которому уважение величия римского народа переносилось на принцепса. При Домициане был принят титул «Бога и Господина» в отношении императора. Он имел особый дом (на Палатине), особый двор из прежних своих вольноотпущенников, причем полномочия их начали специализироваться и превращаться в государственные функции. Император располагал особой свитой из ликторов, носил специальную тогу, ему оказывались военные почести вне города.

Специальные прерогативы и новый объем власти императора основывались на цельном законе — lex de imperio, который Сенат издавал при восшествии нового принцепса. Согласно «закону о власти» Веспасиана (I в.), император получал право заключать договоры с кем хочет, делать, что сочтет нужным «в интересах государства, божественных и человеческих, а также частных дел»; приказанное императором «законно и обязательно, как если бы все это было сделано по приказанию народа или плебса». За выполнение приказа или распоряжения принцепса даже вопреки законам республики любые лица освобождались от ответственности — т. е. для указов императора признавалось безусловное правовое верховенство. Хотя вначале собственно законодательная власть не входила в полномочия императора.