Читать интересную книгу Скоро полночь. Том 2. Всем смертям назло - Василий Звягинцев

— Ты где так долго? — осадил его Сашка. — Без связи черт знает что в голову приходит…

— Поковырялся я там и при всей своей технической неграмотности сообразил, как с бронеходов на флигер дополнительный боезапас переставить. Получилось… Я думаю, — сказал он после короткой паузы. Все ж таки инженеры и специалисты его сейчас слушали. Исключая Шульгина и Ненадо.

— Посмотри, Олег…

Левашов посмотрел.

— Все здорово. Функционирует. Контакты стандартизированные, пушки однотипные. Теперь у вас «снарядов» вволю.

— И я так подумал, у меня этими «аккумуляторами» весь отсек завален. Двадцать штук. На сутки хватит.

«Сутки, — внутренне усмехнулся Ненадо. — Ты сначала час проживи. Видели, знаем».

Однако сам, невзирая на скептический настрой, прожил на разных войнах не час и не сутки, а теперь уже двенадцать полновесных лет. Если по закону, год за три — тридцать шесть получается, по Малинину и Буренину[63].

Пока Шульгин, роботы и капитан разбирались со средствами огневой поддержки, Андрей отозвал в сторону Левашова.

— Так что там с Лихаревым?

— Ты сказал — я сделал, — ответил Олег. — Не так и трудно. И Валентин, и девчонки в порядке. Им я ничего не говорил, а Валентину сказал. «Пусть она поплачет, ей ничего не значит», — не совсем к месту вспомнил он Лермонтова.

— Ты лучше остальной текст вспомни. Не вернусь, моей «племяннице» объясни: «Что умер честно за царя, что плохи наши лекаря, и что родному краю поклон я посылаю».

«Скажи, что я писать ленив, что полк в поход послали, и чтоб меня не ждали», — неожиданно продолжил Ненадо, подойдя как-то сбоку.

— Да, Игнат Борисович, позавидуешь вашей начитанности, — оторопело удивился Новиков.

— О чем вы! Это мы в учебной команде проходили. Штабс-капитан Енгалычев наизусть требовал. Вы, говорит, будущие фельдфебели, может, больше ни одной книжки в жизни не прочтете, по врожденной глупости, окромя Уставов, а уж поручика Лермонтова — извольте. Или — никаких увольнений до самого выпуска.

— Умнейший был человек, — подумав, сказал Шульгин.

— В чем-то, — согласился Ненадо. — А вот в армию пойти (он, естественно, подразумевал белую) ума не хватило. Так и сгинул где-то.

Но обстановка не предполагала долгих рассуждений на отвлеченные темы.

Одна из патрульных «медуз», какими-то из своих локаторов обнаружившая физическое скопление и мысленное шевеление в локальной точке «классовых врагов», стрельнула, не очень прицельно, разрядом в сотню киловольт.

Метра четыре броневого остекления просто испарилось, остальной разряд ушел по стволу станции в землю.

Реакция робота с нашивкой «Боб Динамит» соответствовала его имени. Агрессивностью и взрывным характером. За разговором люди не заметили, как им были приведены в боеготовность «Иглы».

Все-таки дуггурская «медуза» была не бронированным штурмовиком типа «ИЛ-2», а биологическим объектом. С правильно выставленным на осколочно-фугасное действие взрывателем ракета, попавшая под мантию, разнесла ее в клочья.

От грохота выстрела, срезонировавшего в довольно замкнутом пространстве, все невольно присели.

— Ну ты, предупреждать же надо! — возмутился Андрей. Хотя претензию следовало предъявить не роботу, а дуггурским пилотам. Ныне, правда, уже не существующим.

— Идите обратно, ребята, — сказал Шульгин товарищам, на минутку вообразив себя капитаном Штоквичем, комендантом крепости Баязет. — Мы немножко продержимся и скоро вернемся. За нас не бойтесь. Стакан лафита каждый получит. А вы уж там…

Смысла в происходящем, если исходить из обывательской логики, не было никакого. Есть возможность уйти в лагерь Дайяны, вообще сразу на полвека назад и вперед, в недоступную для очень странного противника реальность, так чего же за никому не нужное место цепляться?

Так ведь и из Баязета можно было отступать до Игдыря, Эривани, Тифлиса, Георгиевска и Ставрополя. Сначала отряду полковника Хвощинского, потом группировке генерала Тер-Гукасова, а там и всему Кавказскому корпусу. Жизнь ведь дороже? Или — наоборот?

Лучше всего Сашкино настроение понял опять же капитан Ненадо. Чего-чего, а Сартра и Бертрана Рассела штабс-капитан Енгалычев своих воспитанников читать не заставлял. Потому Игнат Борисович и сохранил абсолютное природное здравомыслие.

— Уходим, Александр Иванович. В Африке скучно нам стало. Сейчас в другом месте побегаем… Ох и спасибо вам, ох и спасибо, — поправил усы капитан.

— За что же? — Андрей считал, что втянутые ими в смертоубийственные ситуации люди должны испытывать как минимум неприязнь к «господам».

— А вы представьте, как гнусно сидеть в грязных окопах и помирать в них же. И никто из моих подпоручиков и прапорщиков не увидел Москвы две тысячи пятого года…

Следующий лучевой удар прошел по нижнему этажу Станции. Здание встряхнуло.

— Хватит болтовни, уходите! — нервно вскрикнул Новиков. Что-то уж слишком долго они плели не соответствующие обстановке разговоры. Так не бывает, по-нормальному! Их опять затягивает Ловушка или тщательно спланированная дуггурами психопровокация?

— Уходят, — удивительно спокойным голосом сказал Антон. — Они уходят, я остаюсь.

Рамка прохода закрылась.

— Тогда постреляем, братан, — уважительно предложил Сашка. — Держи, — протянул он форзейлю «ПКМ» с полной лентой. — Еще немного пошутим…

Глава 12

Ирина, не желая нервировать Новикова, не говорила по радио всей правды. Хотя хотелось ей, чтобы они с Шульгиным оказались здесь. Сразу двумя заботами стало бы меньше.

Но и Станцию сдать просто так было нельзя, она это понимала.

Им с Дайяной и Ростокиным на своих позициях приходилось трудно. Монстры большие, средние человекообразные и омерзительные членистоногие продвигались вперед достаточно успешно. Оборона держалась, но буквально еле-еле.

Ростокин, сам по себе мужчина воинственный и отчаянный, в чем Ирина убедилась еще в московских событиях, принял на себя командование передовыми отрядами. Жизнью он, похоже, не дорожил. Да и как иначе, если весь подчиненный ему контингент состоял исключительно из юных девчонок? Он видел фильм «А зори здесь тихие», и пусть время, обстоятельства и персонажи тех и этих событий имели очень мало общего, в глубинных архетипах натуры основное сохранялось. Не может тридцатипятилетний крепкий мужик сбросить с себя хоть долю процента риска, приходящегося на долю куда более слабых.

О том, что это совсем не так и каждая из девушек превосходит его по любому физическому показателю, Игорь просто не задумывался. Ему достаточно было их внешнего вида и вызванного этим биологического настроя.

Если бы противник использовал только гориллоидов, было бы куда проще. Ростокин несколько раз контратаковал бронеходами и уничтожил несколько стай монстров, державшихся кучно. Луч гравипушки сминал толпу, ломая кости и позвоночники. Живучие существа долго еще шевелились, агонизируя, но опасности больше не представляли. Дайяна научила Игоря, как снижать мощность гравизаряда до необходимого минимума, чтобы надольше хватило.

Пули митральез броню танков не пробивали, так что риска не было почти никакого.

Зато прочие «солдаты» дуггуров представляли куда большую опасность. Перемещались они, используя складки местности и естественные укрытия, весьма стремительно, действовали рассыпным строем, и если бы имели дальнобойное оружие, огнестрельное или даже метательное, вроде кванговских арбалетов и пружинных ружей, фронт девушек давно бы рухнул.

В очередной раз вернувшись из вылазки в глубь ущелья, Ростокин возле опорного пункта, представленного двумя резервными машинами, укрытыми за россыпью крупных, с дом, камней, собрал девчат, поставленных командовать взводами.

Вдали продолжали потрескивать короткие автоматные очереди, но в целом наступило некоторое затишье. Противник, очевидно, перегруппируется перед новым наступлением.

Это Игоря и пугало. Если у дуггуров хватит ума перенести направление атаки километров на десять левее или правее, развернуть фронт он не успеет. Останется полагаться на резерв, сосредоточенный непосредственно в поселке.

Имен, как и большинство рядовых, его «лейтенантши» не имели, обходились наскоро намалеванными на тренировочных куртках номерами. Несколько неприятно (как в концлагере), но Дайяна вовремя не озаботилась, так не ему же в крестные отцы записываться.

У взводных номера начинались с двести девяносто второго. Следующие, значит, по старшинству после погибших. Среди них были и знакомые Игорю «Ольга» и «Надежда».

Девушки толпились вокруг него, на удивление спокойные. Будто не война идет, а очередная полевая игра. Да кто его знает, может, начальница их именно так и ориентировала. Учения в обстановке, приближенной к боевой.