Читать интересную книгу Эти двадцать убийственных лет - Валентин Распутин

Справедливость для нас превыше всего

– Получается, что бедность в каком-то смысле предпочтительнее богатства. И вы (так же, как Виктор Сергеевич Розов!) заговорили о преимуществе не богатства, а достатка: «Зачем человеку нужно богатство, если существует достаток? Зачем человеку лишнее?» Но, кроме богатства материального, есть еще и духовное богатство (или духовная бедность, нищета), о чем нынче совсем не говорится. Входит ли это, по-вашему, в понятие «качество жизни», которым сегодня вовсю бряцают? Иметь все (в материальном смысле), но жить бессовестно – это качественная жизнь?

Хочу обратить ваше внимание на расхожий оборот, который и у вас прозвучал: «Жить получше». Понятие «хорошо жить» у нас ныне действительно сводится лишь к «жирному куску». Кто его урвал, тот, дескать, и живет хорошо.

Но разве это так? Разве не точнее сказать наоборот, что человек плохо живет, если этот его кусок – ворованный, если у него отсутствует совесть, если он идет на все ради такой «хорошей жизни»? И не потому ли произошло у нас явное смещение понятий, что нравственный закон в нынешней нашей жизни фактически отменен?

– Это, знаете ли, как в сообщающихся сосудах: прибывает в одном – убывает в другом. Человек, прельстившийся материальными благами, как правило, теряет духовные. Всегда найдутся ему примеры для дальнейших соблазнов: у счастливчика машина последней марки, и даже не одна; у него не дом, а дворец; жена его шикует в таких нарядах, какие простым смертным и не снятся. И так далее. Вставший на этот путь, что называется, закладывает душу дьяволу: деньги его не могут быть честными, приемы жизни далеки от порядочности. И все, это уже не гражданин и не человек в ряду других, а небожитель. Россия перестает для него быть родиной и превращается в сверхприбыльную скважину, независимо от того, как, каким образом и какой хваткой достаются бешеные капиталы. Ни у одного из наших олигархов деньги не могут быть праведными, а этих олигархов за годы президентства Путина прибавилось многократно.

Почему мы говорим (говорим, конечно, для простых смертных) о преимуществе достатка? Потому что эта мера есть и материальная, и духовная. Человек, живущий в достатке, свободен. Он не ворует, как богатый, и ни перед кем не пресмыкается, как нищий. Совесть его спокойна. На заграницы он не молится и на Родину свою как на временное пристанище с презрением не смотрит. Дети с малолетства в домашних трудах и заботах и не вырастают ни белоручками, ни шалопаями.

Это, быть может, слишком благостная картина, потому что в больном обществе все болит – и где густо, и где пусто, и где в меру. Никуда не деться от чужебесия на TV, от школы, в которой скоро отучатся читать и писать на родном языке, от безобразных нравов. И все же семьи со средним достатком, по-моему, справляются со всем этим лучше. Если детям внушают не страсть к наживе, а честь и совесть. Внушают прежде всего примером собственной жизни.

Красиво жить не запретишь – это верно, но как раз в этом-то образе жизни и есть возможность сохранить красоту истинную.

– Недавно мне выпало счастье беседовать с человеком, которого вы знаете уже много лет и, насколько мне известно, очень уважаете. Это Илья Алексеевич Сумароков, генеральный директор сельскохозяйственного производственного кооператива «Усольский свинокомплекс» в родной вашей Иркутской области. Выдающийся он, конечно, хозяйственник (и, замечу, многолетний член бюро Иркутского обкома КПРФ). Но на меня огромное впечатление произвели не только экономические достижения хозяйства, которым руководит директор-коммунист. Может быть, еще больше восхитили отношения людей в этом коллективе.

Да и экономические успехи во многом объясняются человеческими отношениями, которые здесь утверждены. А главное в том, что сохранено в полном смысле слова коллективное хозяйство, что коллективная собственность не «схвачена» директором, как произошло почти повсеместно, а принадлежит всему коллективу.

Собственность, собственник… Эти слова звучат теперь зачастую зловеще. Из-за этого и раздоры, и взаимная ненависть, и кровь. У Сумарокова в кооперативе совсем иначе. Здесь принято общее решение: собственность хозяйства остается неделимой, то есть никто присвоить ее не может. И директор, как все другие, получает зарплату, которую назначает ему коллектив. Это ли не пример человеческой справедливости?

– Я это хозяйство и его хозяина знаю хорошо. С Ильей Алексеевичем мы вместе были народными депутатами СССР, сидели на съездах рядом и голосовали, голосовали, голосовали, пытаясь противостоять межрегиональной группе, которая творила разрушительное дело и беспардонно, гадко, как последняя шпана, обливала грязью государственников. Это она вместе с подобными ей среди российских депутатов привела к власти Ельцина. Столь дурного и мстительного царя Россия никогда не видывала. В месяцы огромная и богатейшая страна превратилась в развалины. Совхозы и колхозы разогнали, заводы замерли, у народа отняли сбережения. Грабеж всего и вся достиг небывалого размаха. Под видом приватизации будущие олигархи в одночасье присвоили богатейшие месторождения и крупнейшие предприятия, чья продукция имела спрос на мировом рынке. Обнищавшее население или затаилось, или бросилось уже по мелочи подбирать все, что плохо лежит.

Почему не удержались от растащиловки? От безвластия, вседозволенности, анархии и той озлобленности к прошлому России, которую выказали новые правители. Ни стыд, ни честь и совесть, ни благоразумие, ни святость – ничто не удержалось в этом окаянстве. И во все последующие годы и по сей день из всех каналов и распоряжений нас отучали и отучают от своих ценностей и традиций. На инаковость русского человека, на непохожесть его на европейца стали смотреть как на врожденную дурную болезнь, требующую лечения.

Отсюда и печальные результаты.

У Ильи Алексеевича Сумарокова в хозяйстве его удержалось все, что работало и приносило благо людям. Ему пытались мешать, и неоднократно, а он в ответ в самые клятые годы пристроил новые цеха и модернизировал производство. И хотя понимал, что в отдельно взятом хозяйстве при общем разгроме сохранить мир и благополучие непросто, но сохранил, потому что был уважаем коллективом, как отец родной.

Я согласен с вами: такие, как Илья Алексеевич, всему обществу пример. В эту бы сторону перестраивать у нас и управление, и все отношения между людьми.

– Илья Алексеевич Сумароков в беседе нашей немало говорил о том, сколь важны справедливые отношения, будь то отдельное хозяйство или общество в целом. Вспоминал, как в советское время было. Разумеется, не все было идеальным, но он подчеркнул главное, с чем нельзя не согласиться: была государственная установка на развитие отношений в направлении как можно большей справедливости.

За последние годы очень часто приходилось слышать, что завистлив, дескать, русский человек, потому, мол, у нас в стране, в отличие от других, дела и не ладятся. Про зависть не зря твердят. Тут цель понятная: оберечь, затвердить, окончательно узаконить тех, кто «схватил». Чтобы оставшиеся ни с чем даже и думать не могли о каком-либо изменении положения. Вот им и внушают: не завидуйте!

Я помню, что на прошлогоднем Всемирном русском народном соборе, говоря о резком контрасте богатства и бедности, митрополит Кирилл призвал не наступать еще раз на одни и те же грабли. Он имел в виду, что революцию в свое время породила все-таки не зависть, как принято было утверждать в последние годы, а чувство несправедливости. Мне такое признание представляется знаменательным. А как вы думаете – примет ли окончательно наш народ ту несправедливость, которая ему сейчас навязана? Смирится ли с ней?

– Он никогда с этим не смирится. Крепостное право на Руси просуществовало сотни лет, в 1861 году его отменили, но в 1905-м взбунтовавшиеся крестьяне жгли помещичьи усадьбы. Сейчас народ едва ли решится на массовый бунт, да и нынешние «помещики» оградились неприступными стенами и их оберегают целые армии наемников. К ним не подступиться. Но обида на несправедливость перешла на заведенные властью новые порядки. Миллионы и миллионы чувствуют себя свободными от выполнения гражданских обязанностей. Они не забудут, что уворованные у народа бешеные богатства господа Березовский и Гусинский (да и не только они) пустили на развращение и унижение его же, народа, и это унижение продолжается до сих пор. Абрамович употреблением своих немереных капиталов продолжает удивлять весь мир, а народ сделал из его имени ругательство. Как и из имени Чубайса. От Москвы и до самых окраин «денежные мешки», не считаясь с законами, делают, что хотят. Мешает им исторический памятник – сожгут, а на его месте водрузят свой аляповатый дворец; встанет кто на дороге со своими законами о справедливости – уберут.