Да только верится в это лишь пока вокруг тебя — крепкие храмовые стены. А за ворота вышел — и вот она — Серая Сила. Безразличная к людской суете, равнодушная к молитве. Не злая и не добрая. Просто есть она — и все. Старые люди говорят, что раньше были умельцы, которые могли ту Силу на свою сторону перетянуть. Да мало ли что говорят старые люди…
***
После ухода ополченцев Иртин замер в ожидании.
Генрика каждый день, закончив дела по дому, спешила к Барбаретте, пытаясь как-то утешить испуганную женщину. Старая нянька плакала и беспрестанно бормотала о том, что наступают последние дни.
Генрика вполуха слушала причитания Барбаретты, а сама размышляла о том, что же означал "истинный" сон о красавице и мальчике. И о том, какова же на самом деле природа "истинных" слов.
В таком полусне-полуяви нельзя увидеть то, чего не существует. Нельзя увидеть умерших, даже очень дорогих тебе, людей. Прошлое и будущее скрыты от того, кто вызвал "истинный" сон. Но вот то, что происходит сейчас, в тот же момент… И не важно, как далеко от спящего до того места, которое он видит…
"Значит, все, что я видела, происходило на самом деле, — рассуждала девушка. — Вот только где? И с кем?"
А Иртин тем временем заполнили всадники принца Эдо. Кавалерия Восточной армии прошла через город и остановилась на ночевку на том же лугу, где разбивали лагерь ополченцы герцога Мора. Только теперь солдат было гораздо больше.
Вместе с Арчи и соседскими мальчишками Генрика побежала на луг, чтобы поглядеть на сунланцев. Спрятавшись в прибрежных кустах, они смотрели, как кавалеристы расседлывают коней и ставят палатки. Вскоре на лугу не осталось незанятого места, а степняки все подъезжали и подъезжали, располагались на обочинах дороги, ведущей в Вельбир.
— Смотри-ка, кирасиры! — шептались мальчишки.
— А это кто с мушкетами? Драгуны?
— Да, Гуннорский драгунский полк, в нем мой батька служил! — гордо сказал кто-то из малышей. — У батьки такая же красная куртка со шнурами есть, как у этих! И сабля!
— А это что за арбы такие?
— Это пушки у них. Говорят, они на ходу стрелять могут, — прокомментировал кто-то из ребят постарше.
— Ого! А это кто? Дикари?
— Сам ты дикарь! Мне батька говорил, что благороднее сунланских князьцев людей не видел! — почему-то обиделся сын гуннорского драгуна. — Они не врут и слово всегда держат!
— Я и говорю — дикари, — хихикнул другой мальчишка, но кто-то ткнул его под дых, и он замолчал.
Другие пацанята продолжали шептаться про диковинных степных воинов:
— Вы только посмотрите, какие шапки! А луки какие!
Легенды о сунланских лучниках, неуловимых и беспощадных, доходили и до Альвы.
— Ого! Егеря!
За невзрачными на вид, но выносливыми коняшками бежали привязанные на длинные поводки огромные псы.
И снова лес пик с яркими вымпелами…
Солнце уже скрылось вершинами деревьев, быстро темнело. Вдруг яркий зеленый луч полоснул по небу, осветив на миг лагерь Восточной армии. Генрика невольно подняла глаза вверх и вздрогнула. Закатные облака в зеленом небе были похожи на волны степных трав, а на их фоне возникла огромная тень то ли всадника, то ли кентавра — не разберешь…
Девушка проследила взглядом направление, откуда могла упасть тень, и увидела, как перед воротами в храмовый двор спешиваются несколько всадников.
— Глянь, Арчи, молиться поехали, — толкнула она приятеля.
Глазастый ученик мага многозначительно хмыкнул:
— Да это сам принц-командующий! Вымпел его, с чайкой и цветком.
— Как ты рассмотрел?
— Видел, как он туда поехал. А чего ты удивляешься? К господину Гелиусу все важные персоны едут, не могут без этого.
Генрика недовольно фыркнула:
— Ладно, умник, пошли домой! Что-то завтра будет.
— Ты уверена?
— Почти, — кивнула Генрика.
Этой ночью дочери старого некроманта снились кентавры. Их шкуры на фоне рассветного неба казались зеленоватыми, словно присыпанными звездной пылью. Или травяной сок оставил метки на боках, когда катались полканы по утренней росе, набираясь силы перед скачкой? А под копытами — то ли весенняя степь, то ли рассветные облака…
Генрика открыла глаза.
Комната наполняла зеленоватая полутьма. Солнце еще не взошло, и сумеречный свет пробивался сквозь молодую листву растущих под окном деревьев.
Где-то запела труба.
"Сунланцы уходят", — поняла девушка.
Теперь ей стало ясно, что пора собираться в дорогу.
"Так вот о ком был мой сон, — подумала она. — Кентавры промчались мимо Иртина! А мне надо не отстать от них"
Генрика быстро оделась и пошла в отцовский кабинет. Там она уложила в дорожную сумку несколько свитков и драгоценный ковчежец из слоистого серебра, который отец заказывал знакомым магам-стихиальщикам.
— Все-таки едем сегодня? — спросил Генрику отцовский ученик, когда она спустилась в столовую.
— Да. Перекусим — и на коней, — кивнула девушка.
Они столько лет прожили в одном доме, что понимали друг друга лучше, чем иные брат и сестра.
— Ешь быстрее, — наставительно проворчала Генрика, когда они сели за стол. — Ты оседлаешь лошадей, я соберу что-нибудь в дорогу. Меньше, чем за пару дней не управимся — днем через мосты не пройти.
Арчи лишь молча кивнул.
Когда Генрика и ученик некроманта выбрались из городка, сунланские кавалеристы уже свернули лагерь, и теперь с истоптанной луговины у дороги к верхним мостам уезжали артиллерийские двуколки. Дождавшись, когда конец колонны скроется за ближайшим холмом, юные маги неспешно потрусили за солдатами.
Дорога впереди была пустынна. Тысячи всадников, спешной рысью скачущие навстречу битве, распугали все живое в округе. Даже собаки в паре деревенек, которые пришлось миновать, куда-то попрятались.
Крестьянам, которые могли заметить Генрику и Арчи, не было до них никакого дела. Для долгих разговоров обитателям поселков и хуторов хватало и только что увиденной картины: армия Востока на марше.
Гораздо больше Генрика опасалась столкнуться с едущими в Иртин лекарскими повозками — еще вчера в храм стали прибывать телеги с ранеными. Монахи могли задуматься о том, что нужно двум юным некромантам на поле боя, и начать задавать ненужные вопросы.
Девушке не хотелось лишнего внимания.
Дело, которое задумал отец, было тайным и вряд ли могло понравиться многим из жрецов. Старик Гелиус, настоятель храма Эйван, вроде бы знал о планах своего приятеля Титуса. Генрика не раз слышала, как эйванит спорит с отцом о тех границах, в которых человек имеет право решать, не отдаваясь всецело на волю богов. Но рядовые монахи… Многих из них Генрика считала тупицами, которые тянулись к силе Богини из-за того, что не имели собственной. Поэтому, когда впереди показался небольшой обоз, девушка толкнула Арчи в направлении придорожных кустов.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});