Читать интересную книгу Мировой кризис - Андрей Мартьянов

— …Очаровательный город, ничем не отличается от таких же древних поселений в королевстве Чешском или на западе Венгрии, — говорила Ева Прохору Ильичу. Авто они оставили возле поста городового у Новоплановского моста и решили прогуляться до телеграфа пешком.

Вокруг «Руссо-Балта» моментом образовалась толпа мальчишек, жаждавших хоть пальцем потрогать чудо техники — единственный автомобиль в городе принадлежал княгине Анне Хилковой, и увидеть его можно было только по большим праздникам. — Крепость на скале, обрывистые берега реки, средневековые домики, церкви… Вам нравится, мсье Вершков?

— Мне больше нравится Венеция, — прямолинейно ответил Прохор. — Ездили туда с барином. Вот где красота.

На телеграфе первым делом узнали, есть ли сообщения до востребования на имя болгарской подданной Анны Медковец. Да, одна телеграмма — почему-то из Мемеля, Германия.

Примите, распишитесь.

— Мемель? — поперхнулась Евангелина, разрывая конверт. — Газета! Ну конечно!

«Яблоки ожидаются с нетерпением тчк умоляю не сорвать поставки тчк должен предъявить хозяину товар высшего качества тчк»

Значит, подполковник находится в Германии вместе с августейшим патроном. Крайне подозрительно!

Ответную депешу Ева послала на обычный, ничем не примечательный адрес — Санкт-Петербург, Малая Морская дом 13, флигель «б», Акционерное общество купца Фефилова. Крайне желателен срочный ответ.

Конспиративный адрес жандармерии.

С вас восемнадцать копеек за «молнию», уважаемая дамочка.

В «Книготорговой лавке Юрия М. Сцетюнича», располагавшейся напротив телеграфа, Евангелина скупила все доступные периодические издания за последнюю неделю: русские, австрийские, немецкие, румынские. Нагрузила кипой газет Прохора, непонятно сказав, что «надо разобраться».

В чем, спрашивается?

Посетили кафе, Ева потребовала лимонад и пирожное с заварным кремом, мсье Вершков ограничился пивом. Затем направились обратно к мосту.

Застали скандал: давешний городовой нещадно драл за уши шкета лет десяти — оказывается, сей разбойник осмелился незаметно подобраться к авто и погудеть в клаксон. Бесчинство было незамедлительно пресечено.

Обаятельный и улыбчивый Прохор Ильич разрешил конфликт незамедлительно: извлек хулигана из рук полицейского, выдал блюстителю серебряный полтинник за беспокойство, зареванного парнишку устроил на заднем сиденье и прокатил до городской заставы (Ева вести автомобиль отказалась, сосредоточившись на заграничных газетах). Мальчонка был счастлив — теперь он стал первым героем среди сверстников, вряд ли кому другому посчастливится проехать на настоящем авто!..

— Ну что, господа, — Ева непринужденно вошла в «господскую» палатку. — Страшных предзнаменований за последние часы не случилось? Вы сами мне рассказывали, как два года назад пробуждающийся Фафнир на Рейне разорвал в клочки поденных рабочих?

— Боже мой, мадемуазель, не накличьте беды! — ужаснулся Джералд. — С тех пор я стал мнителен до невозможности! Нет-нет, все спокойно.

— Мы решили устроить праздничный ужин, — воодушевленно дополнил Робер. — Его сиятельство граф выдал солдатам бренди из наших запасов, стряпухам поручено сделать свиное жаркое. Пригласили господина Львова — он столько для нас сделал! Я потрясен, как много хороших, отзывчивых людей мы встретили в этой стране! Из любых сословий, от дворян до апашей!

— Не обращайте на Монбрончика никакого внимания, — рассмеялся Тимоти. — Он на радостях в одиночку уговорил полбутылки своей любимой мятной настойки… Ева, какие новости привезли?

— Подполковник Свечин сейчас в Мемеле. И это неспроста. Помните статью? Отчего человек в сравнительно невысоком чине — он не генерал, не министр и не паркетный шаркун при дворе! — сопровождает императора на встрече с Вильгельмом?

— Ева, дорогая, вы опять увлеклись конспирологическими версиями! Господин Свечин один из доверенных сотрудников министра внутренних дел, ничего особенного! Я понимаю ваше беспокойство за общее дело, но, по-моему, вы все-таки видите то, чего не существует.

— Время покажет, — пожала плечами мадемуазель Чорваш. — Предчувствия очень уж скверные, в груди щемит — никогда не испытывала настолько сильного беспричинного страха. И он не связан с «волшебством», обычное интуитивное предчувствие большой беды. Между прочим, моя матушка, урожденная Брезой-Цепеш, была исключительно талантливой предсказательницей… Хорошо, оставим. Если предстоит торжественный ужин, давайте приберемся на столе — прислуга отсутствует, значит, придется наводить порядок самостоятельно!

— Тимоти, переложи, пожалуйста, бумаги в саквояж! Доктор, доставайте посуду, вино и коробку с сигарами. Судя по ароматам, доносящимся со стороны кухни, трапеза нас ожидает не хуже, чем в лондонском «Вавилоне» на Кенсингтон-стрит!..

* * *

— Толщина плиты — один дюйм три линии, — сообщил поручик Львов, извлекая ручное сверло из свинцовой преграды. — За ней пустота. Металл мягкий, все зависит от ваших пожеланий — можно, к примеру, разбить купол кувалдой, по шву. Если не хотите повредить артефакт, мы просверлим несколько десятков отверстий и выпилим часть плиты, чтобы человек мог пробраться внутрь.

— Второй вариант более приемлем, — согласился Джералд. — Иначе представители Академии наук и Археологического общества обвинят нас в варварстве и дилетантизме. Сколько времени это займет?

— Час или полтора… Прикажете начинать?

Гробницей вплотную занялись с половины девятого утра 28 июня. В расширенную камеру перед объектом, условно названным «свинцовым саркофагом», притащили инструменты, дававшие яркий не колеблющийся свет карбидные горелки и даже приобретенный в Одессе фотографический аппарат.

В качестве эксперта пригласили господина поручика — требовалась инженерная мысль. Львов первым делом определил, насколько серьезно препятствие, и вывел, что вскрыть могильник (или что оно такое?) большого труда не составит, на вооружении саперов есть специальные цепные пилы, которыми не то что свинец, гранит резать можно.

Пока Львов, фельдфебель и двое солдат поздоровее возились в раскопе, нежданно объявились гости из города — и не кто-нибудь, а генерал-майор Верховцев, командир гарнизона, сопровождаемый адъютантом.

Потребовали Джералда и графа Баркова на приватный разговор.

Выяснилось следующее: ранним утром генерал-губернатору Каменца-Подольского доставили грозную шифротелеграмму из столицы за подписью аж самого главы кабинета министров и военного министра впридачу. Такого в Каменце не случалось во времен волнений 1905–1907 годов, и то депеши поступали лишь от ведомства по внутренним делам!

Приказ звучал категорично: «Обществу содействия культурным и археологическим изысканиям» незамедлительно выделить обязательную вооруженную охрану, но не полицию, а только армейских. Дело государственной важности. Об исполнении доложить в течение двенадцати часов.

Генерал-майор сразу повел речь о комендантском взводе — пришлем тотчас, не извольте беспокоиться, господа. Однако его сиятельство возразил:

— К чему эдакое беспокойство, ваше превосходительство? Саперы квартируют в лагере больше недели, господин поручик показал себя грамотным и волевым офицером. Оставьте их здесь, если необходимо — вооружите, они прибыли без винтовок. Двадцати шести кадровых военных, пусть из инженерной части, для охраны лагеря вполне хватит. Тем более, мы друг ко другу привыкли…

— Рационально мыслите, граф, — быстро согласился Верховцев. — Не смею отказать. Оружие доставят. Но чтобы переодеть, комендантских я все-таки размещу в Усте на временный постой — будут рядом. Вы надолго здесь обосновались?

— Это сейчас неизвестно, ваше превосходительство. Можем закончить и в неделю, а можем задержаться на два или три месяца.

— Хорошо. Позовите господина Львова, я обязан его проинструктировать в соответствии с новыми обстоятельствами и полученными предписаниями. Никогда бы не подумал, что миссия обычнейших археологов может находиться под пристальным надзором председателя правительства…

Прибежал поручик, черный от свинцовой пыли. Выслушал бесстрастно — приказ есть приказ, начальству виднее. С тем генерал-майор и отбыл в Каменец, всё устроилось как нельзя лучше.

Ближе к десяти утра проход был готов: свинцовый прямоугольник три на пять футов выломали из плиты и не без труда оттащили в сторону — тяжеленный, зараза.

— Внутрь заходить не стали, — отчего-то понизив голос, сказал Львов. — Посветили фонарем, по-моему, там очень древняя каменная кладка… Взгляните сами.

Первым в черный зев гробницы отправился Джералд, как признанный глава предприятия. За ним — Тимоти, Ойген и граф Барков. Места хватило всем.