всё же нанести неуклюжий удар в пустоту, новобранец подмят и отброшен. И всё же недаром его прозвали Здоровяком. Вооружившись попавшимся под руку молотом поверженного и оглушённого зверем Цуга, рицанин тут же атаковал врага, целясь тому в широченный, покатый лоб. Зверь явно подустал, а ранения не были столь безболезненными. Он на какое-то время опустил голову, тяжело дыша, словно позабыв о схватке. Молот едва не впечатался в голову чудища, так смело и отчаянно бросился на врага рицанин. Но всё же оно успело в последний миг среагировать и на эту атаку. Первым ударом мохнатая лапа выбила оружие из рук Здоровяка, вторым уложила его на пол пещеры. Зверь уже ухватил рицанина за ногу, чтобы освежевать, как иных, но его отвлекла повторная атака последних оставшихся на ногах орденов. Это спасло жизнь Вили, а расправившийся с последними храбрецами враг всё ещё твёрдо стаял на когтистых лапах.
Аск, к его стыду неожиданно поражённый страхом, долго колебался. Пока ордена и даже Вили уже сражались со зверем, он всё ещё оставался на месте, не в силах пошевелиться. Пара мгновений, за которые в широко распахнутых тёмно-карих глазах пронеслась его недолгая жизнь и все несбывшиеся мечты, и вот уже ошалевший новобранец Ордена рванул прочь из пещеры. Он совершенно не думал о том, сможет ли сбежать и как выживет в одиночку, а тем более сумеет ли разобрать завалы. Тем более позабыл о своём желании стать храбрым воином, преуспеть в рядах столь уважаемых им орденов, впечатлить Лидию. Страх перед столь близкой смертью победил в нём всё остальное. Убегая, юноша зацепился за тело одного из поверженных зверем воинов и грохнулся в пещерную пыль. Едва приподнялся, перед глазами оказался обагрённый кровью меч. На гранях вставленного в навершие рукояти белого камня играл лунный свет. Удивительно, но меч зачаровал бывшего работягу. В его голове словно щёлкнул переключатель, заставивший юношу измениться. Внезапно и мгновенно Аск освободился от морока запредельного страха, сумев совершенно иначе взглянуть на происходящее. Он поднял меч и, вместо такого, как ему самому до того казалось, спасительного бегства, шагнул навстречу смерти. Сердце готово было выскочить из груди, он будто и не чувствовал ни ног, ни рук. Не так Аск представлял себе свой конец и оттого было ещё больнее умирать, здесь и сейчас. И всё же он крепко сжимал рукоять меча с белым камнем, сближаясь с, казалось, неутомимым и бессмертным монстром.
Марк стоял у стены, сжимая в трясущихся руках самострел. Вскоре от страха ноги у него подкосились. Он присел напротив чудища, не в силах даже подняться. Зверь стоял посреди растерзанных тел, луж крови, утыканный изломанными стрелами и, видно переводя дух, напряжённо сопел. В лунном свете, на огромной лохматой морде, блестели большие, чёрные, горевшие яростью глаза.
Именно сейчас Марк прицелился, насколько мог в такой полный ужаса и растерянности момент своей жизни, и послал болт прямо в морду чудовища. Голова зверя качнулась, раздался душераздирающий рык, а подбежавший Аск со всей дури стал колоть зверя в огромный, мохнатый бок. Тот сначала неловко толкнул рицанина, слегка оцарапав когтями, но Аск, лишь покачнувшись, продолжил атаку. Враг намеревался загрызть юношу, дохнув на него смрадом огромной, смертоносной пасти, но, внезапно остановившись, стал оседать в окровавленные ошмётки. Аск продолжал колоть из последних сил, зверь не отвечал, а после, с громким вздохом, рухнул на пол. Не веря в его смерть бывший работяга всё ещё колол, уже совсем ослабевшими, непослушными руками, обмякшую, неподвижную тушу. Затем долго стоял над зверем, сильно вздрагивая и смотря в никуда широко открытыми, пустыми глазами. Всё произошло очень быстро, но для Аска с момента крика Ларса и до смерти зверя прошла целая вечность. В изнеможении, с расцарапанным лицом и грудью, в крови и поту, он повалился на пол у расписной стены. При этом не выпуская меч из внезапно одеревеневших рук и почти уже не соображая, что происходит. Вскоре задремал, а может потерял сознание от волнения и усталости. Марк, выронив самострел, завалился на бок и застыл, будучи не в силах пошевелиться. Сердце, до того выплясывавшее лихой танец, постепенно успокаивалось. Его глаза закрылись, а мозг выбрал пусть и болезненный, но спасительный сон.
Окутывавшая место схватки пещерная пыль медленно оседает. На полу пещеры валяются израненные воины, вперемешку с останками их погибших товарищей. С последним рыком умирающего зверя резко стихли стоны его жертв. В пещере стало тихо, как до самой схватки, словно и не было тех мгновений жизни и смерти. Лишь едва слышное гудение ветра и странное попискивание слегка нарушали эту тишину. Всё также в безоблачном небе светил полный, серебристый месяц и тысячи ярких звёзд равнодушно мерцали в бесконечной дали.
Глава пятая. Утро выживших
Глава пятая
Утро выживших
Пещеры. Агрия. День пятый
Тяжёлый, тревожный сон без сновидений был прерван громким разговором. Аск вздрогнул и проснулся. По слегка приоткрытым глазам резанул забежавший к ним сквозь купол пещеры солнечный свет. Ноздри щекотал дразнивший пустой желудок запах скотобойни. Он громко и с надрывом чихнул. Всё тело отозвалось болью, а глаза, яростно вспыхнув, широко распахнулись. Оказалось, всё не так уж хорошо, как представилось в первые мгновенья после пробуждения. Над ним склонились Борг и Имар. Именно Борг тряханул его во время чиха, да так, что Аск, вышедший из схватки со зверем лишь с синяками да царапинами, рисковал серьёзно пострадать от лап гиганта.
— Эй, рицанин, как ты? Что беспокоит? Жив ещё? — спрашивали его воины.
— Я нормально, — основательно прочувствовав насколько сильно помяты бок и плечо, постарался побыстрее успокоить Борга Аск. — Как остальные?
— Целёхонек, как и Марк. Избранники божьи, не иначе, — заулыбался Имар. Но тут же его лицо перекосила гримаса боли. Левая рука лучника безвольно висела на перевязи, а сам он был не просто грязный, но с ног до головы залит кровью. Впрочем, и Борг, и остальные воины, выглядели не лучше.
— Не только моя кровь, помогаем другим, — добавил Имар, заметив, с каким удивлением