зверей. Единственная сила, которую признают Загонщики — аристократы. Но благородным нет дела до разборок среди бедных простолюдинов.
О, моя остановка. Сейчас и побеседуем с Васюном.
* * *
— Да? Вы за уткой? — сонно бормочет Васюн, раскрывая глаза. Сразу же он в ужасе отшатывается, точнее пытается, но закованному в гипс бандиту удается лишь подергаться: — Ты-ы-ы?!
— Нет, Васюн, я не за твоей мочой, — хмуро смотрю на бандита. — Я пришел узнать, сдал ли ты кому-нибудь меня. И да, Васюн, ты сдал, — я делаю шаг к нему. — Не мог же ты тихо-мирно утонуть, жирная сволочь.
— Не-е….ххххх, — его громкий бас резко обрывается, и он лишь беззвучно хлопает ртом.
— Помолчи, ты и так уже много наболтал, — сажусь на постель и хлопаю по гипсу на бедре. — Щекотно?
Бородатое лицо корчится в муках, он сжимает челюсти, сипит и терпит, но не выдает ни единого звука. Ведь ему приказано. Я внимательно смотрю бандиту в страдающие глаза. Еще раз прочитываю мысли, запоминаю лица Биты и Черепа.
— Егери, значит, — вздыхаю. — Захотели прибрать к рукам малолетнего телепата. Ну ладно, посмотрим, что они предложат, — я встаю с кровати. — Ну что, Васюн, прощаться будем?
Чтобы потом не мучаться муками совести, еще раз заглядываю в ворох воспоминаний бандита. Наблюдаю, как он грабил, убивал, насиловал. Мда, прошлое у Васюна бурное и мерзкое. Такого типчика совсем не жалко в расход. Даже, наоборот, чувствуешь, что помогаешь обществу вывести болезнетворную бактерию.
Решено. Красная кнопка нажата.
Бандит смотрит жалобными глазами, а потом подслеповато щурится и водит головой.
— Заметил, как зрение стало хуже? — холодно спрашиваю. — Тебе кажется, что ты в темноте. Один, совсем один. Это только цветочки.
Резко он сжимается от выстрелившей в мозг боли. Плотно сжатые зубы хрустят, ломаясь.
— Сейчас я стираю твои воспоминания одно за другим. Процесс запущен. Дальше твое ментальное пространство очистится, память сотрется, ты не сможешь нормально соображать.
Телепатический взрыв. Так называется этот прием. По сути просто очень мощный пси-разряд. Он опустошает половину моих сил, а Васюна превращает в безмозглую куклу.
— До скорого.
Встаю и ухожу. Мимо попадается группка медсестричек, но никто меня не видит. Телепатический плащ защищает от чужого внимания. Я же пользуюсь случаем и заглядываюсь в декольте халатика одной фигуристой сестрички. Всего на секунду. Оу. Четверочка. Так и бы и нырнул туда с головой, как Васюн с моста. Эх, мои способности — мое проклятье.
Интересно, а есть ли телепаты — извращенцы? Так подумать, какой простор открывается для воплощения их грязных фантазий? Накинул телепатический плащ и потопал посматривать в женскую раздевалку сборной по гимнастике… Нет, мелко мыслю. Извращенные властью газлайтеры не пойдут в раздевалку, они заставят понравившихся женщин раздеваться перед собою и будут брать их прямо на улице на глазах зомбированной толпы.
Я еще раз бросаю взгляд на аппетитную медсестричку. Выпуклости девушки буквально вырываются из халата. Меня аж волнение берет за горло от чувства вседозволенности. Мда. Власть опьяняет. Я ведь, и правда, могу с ней сделать буквально всё. Затащить в пустую палату и выпустить пар, и никто мне слова не скажет, никто даже не услышит ее визгов и стонов, а она сама получит неземное удовольствие — я могу внушить ей, что всё происходит по взаимному согласию. Я могу стать для нее лучшим из мужчин, бывших и будущих… Только мои моральные принципы сдерживают меня. Такой подход слишком жалок для меня. Да, насильная телепатия карается законом. Но, во-первых, нет заявления в полицию — нет преступления.
Во-вторых, нас, телепатов, очень мало. За того же Васюна мне ничего не будет. В этой дешевой больнице нет камер, как и кондиционеров. Доктора же спишут разложение нервной системы на какой-нибудь рассеянный склероз, причиной которого послужила травма при падении. А ментальные следы способен определить лишь другой телепат. Но в штате больницы его нет, да и полиции нашей тоже. У Загонщиков? Тоже нет, телепаты слишком дороги, их могут позволить себе только богатые дворяне и специальные госслужбы.
Потому в школе ко мне и липнут аристократики. Моя активность, мои пси-волны — для них бесплатная стимуляция Дара. Та же красотка Камила, благодаря обедам со мной, экономит кучу денег своему роду. Но, видимо, не настолько много, чтобы пытаться заграбастать меня в род. Хотя, те же Соколовы очень подозрительны в общении со мной. Я сейчас про Дмитрия Степановича. Мог ли отец Светки отгонять от меня настырных дворян? Типа, показывать им фигу, дескать, это наш будущий слуга, кусайте локти. Вполне-вполне. Соколовы, по меркам столицы, не богаты, но в нашем регионе они чуть ли не первые по влиянию и силе. А из столичных акул, в принципе, пока никто не мог мной заинтересоваться.
Я покидаю больницу и сажусь в автобус на остановке. Тарахтящий транспорт ползет улиткой, и мне удается прибыть только к третьему уроку. А второй — как раз математика. А математичка у нас классная, блин. Антонина Павловна, королева шеста. Уже вечером она будет звонить маме и требовать причину пропусков. Придется что-нибудь придумать. А, точно: скажу был в больнице, проведывал друга, хе.
— Я одного не понимаю, — за обедом произносит Камила. Она только что взяла поднос и садится последней. Мы с Гришкой внимательно ее слушаем. А наши взгляды изучающе ощупывают ее тело. Фигуристая… подтянутая… всё на месте.
— Хватит уже, — шипит Света, заметив пристальное мужское внимание и не к ней. Хотя блондинка, стоит признать, во внешности ни в чем не уступает брюнетке. Просто брюнетку мы реже видим, она для нас свежачок.
— Светлана Дмитриевна, мы всего лишь слушаем нашу одноклассницу, — разумно замечаю.
— Пф, — Опять туда же. Скоро она разучится говорить, только и будет всегда фыркать.
— И что вы не понимаете, сударыня? — с любезной улыбкой спрашивает Гриша Камилу.
— Даниил, вы же со Смольной встречаетесь? — вместо ответа спрашивает меня брюнетка, как раз, когда я закинул в рот кусок котлеты.
— Кха-кха… — чуть не подавился я фаршем. Бросаю взгляд на соседний столик, оттуда Лена с тревогой смотрит на меня. К счастью, верный Гриша приходит на помощь и стучит по моему хребту, как тараном в ворота. — Харе-харе, убьешь…спасибо.
— Так я не услышала ответа, — хмуро напоминает о себе Камила.
— Ну, встречаются, — говорит Света, как-то странно посмотрев на меня. — И что?
— Хм, странно, — задумывается брюнетка. — А почему тогда вы обедаете не вместе? Обычно, когда люди заводят отношения, они каждую минуту хотят быть поближе друг к другу.
Я, взглянув на нее, ничего не отвечаю. Это не вопрос, а сплошная провокация. Такое мог спросить Гриша, да даже Света, и то без посторонних, но уж