– Лучше пойди и поскорее переоденься, а я замочу блузку в холодной воде, – невозмутимо сказала Глория.
– Я сейчас же вернусь, – пообещала Лорен, поспешно покидая кухню и бросаясь в свою комнату. Она едва успела снять испачканную блузку, как услышала шум в холле. Прежде чем Лорен дотянулась до какой-нибудь одежды, чтобы прикрыться, дверь в комнату распахнулась, и Глория с Руди буквально втолкнули в нее Джереда.
Увидев порванную рубашку и окровавленную грудь мужа, Лорен тотчас забыла о своей наготе.
– Что случилось? – с ужасом воскликнула она.
Джеред смотрел на нее, вытаращив глаза, и молчал.
Может быть, он был в шоке от боли? Вместо него ответил Руди:
– Мы с Джередом чинили поваленную изгородь с колючей проволокой. Часть изгороди упала, и проволока хлестнула Джереда по груди. Его надо перевязать.
– Я сказал, что все в порядке, – проворчал Джеред, не давая Глории пропихнуть себя в глубь комнаты.
– Чепуха, – возразила Глория тоном, которым обычно говорила с детьми.
– Вылезай из этой рубашки, и я полечу тебя. Лорен, лучше помоги-ка ему.
Пряча улыбку, Глория достала флакон с антисептиком и вату. Лорен осторожно приблизилась к Джереду сзади и положила руки ему на плечи, помогая снять рубашку. Пропитавшаяся кровью ткань присохла к ранам на груди, и, когда Джеред оторвал ее, глубокие царапины опять начали кровоточить.
Глория, ловко подталкивая Руди к двери, сказала:
– Не торопитесь. Мы с Марией приготовим ужин. Тебе нужно полежать, Джеред. Ты потерял много крови.
Дверь закрылась, и Лорен осталась наедине с Джередом.
Лорен опустила запачканную кровью рубашку на свою блузку. Молча, затаив дыхание они смотрели, как мужская рубашка нежно прильнула к женской блузке.
Лорен быстро подошла к платяному шкафу, собираясь достать чистую блузку, но какой-то импульс заставил ее повернуть голову и посмотреть на Джереда.
– Очень больно? – тихо спросила она.
У Лорен перехватило дыхание, когда она увидела струйки крови, текущие из царапин у него на груди.
– О, Джеред! – воскликнула она, бросаясь к нему, уже не думая о том, что на ней одна лишь отделанная кружевами тонкая и прозрачная нижняя сорочка. Лорен последовала совету Елены и перестала носить корсет.
– Садитесь сюда, – распорядилась она, беря его за руку и подводя к изящному стулу у туалетного столика, который отыскала для нее Глория. – Позвольте мне промыть рану, чтобы увидеть, насколько она серьезна.
– Право же, ничего страшного, – снова повторил он непривычно низким и хриплым голосом. Неужели ему было так больно?
Она налила в таз для умывания свежей воды и намочила чистое полотенце. Приложив мокрое полотенце к его обнаженной груди, Лорен сделала глубокий судорожный вдох и крепко зажмурила глаза. Потом осторожными движениями стала промокать царапины и промывать слипшиеся от крови волосы у него на груди.
– Я стараюсь не причинить вам боль, – бормотала она.
Джеред заскрипел зубами, но не от боли, а от близости ее полуобнаженного тела, вызывавшей у него головокружение. Ее молочно-белая шея пахла лавандой, и этот аромат пьянил его, от него можно было потерять сознание. А может быть, это следствие потери крови? Какая разница, ведь результат один и тот же. Джеред чувствовал ее дыхание на своем лице, легкое, нежное и целительное.
Взгляд его невольно опустился ниже, на ее грудь. Джеред сцепил зубы, не в силах видеть эту поднимающуюся и опускающуюся грудь под тонкой тканью сорочки. От него потребовалась вся его воля, чтобы удержаться и не прикоснуться к этой груди, не разорвать прозрачную преграду, мешающую ему увидеть цвет ее сосков, которые казались неясными тенями, ускользающими и околдовывающими.
Непреодолимое, страстное желание охватило его. Он чувствовал свою разбухшую плоть, готовую вырваться из тесного плена кожаных штанов. Чтобы успокоиться, Джеред перевел взгляд на ее руки, окунавшиеся в таз и отжимавшие полотенце, на воду, красневшую от его крови.
«Думай о крови, – приказал он себе, – о боли, которую ты почувствовал, когда проволока вонзилась в твое тело. Думай о чем угодно, кроме…»
– Ну, – сказала Лорен, – думаю, пока будет достаточно.
Ее нежный, заботливый голос ласкал его слух.
– Эти царапины довольно глубокие. Разве на вас не было этого жилета из коровьей кожи, который вы обычно носите?
– Нет, – ответил он, мысленно благодаря ее за то, что она заговорила. В его ситуации могло помочь любое средство. – Я его снял, потому что стало слишком жарко. Если бы я этого не сделал, возможно, и не поранился бы.
– Сейчас снова будет больно, – предупредила Лорен извиняющимся тоном и обмакнула кусок ваты в какую-то дурно пахнущую жидкость, которую она предварительно налила из синей бутылочки.
– Ничего, я выносливый, – сказал он, глядя на нее с плутоватой, озорной улыбкой.
Их внезапная близость друг к другу словно загипнотизировала обоих. Их взгляды сошлись в безмолвном поединке, и переданное ими послание поразило каждого из них в самое сердце. Этот удар в сердце напугал и Лорен, и Джереда. Лорен первая отвела глаза.
– Я постараюсь больше не причинять вам боли, – сказала она, нежно прикасаясь к его груди.
Он шумно втянул воздух так, что тот со свистом прошел сквозь стиснутые зубы. На его лбу выступили капельки пота.
– Простите, – сказала Лорен, быстро смазывая царапины. Потом, к его восторгу, смешанному с мукой, она подула на больные места. Она наклонилась над ним, и ее глаза казались закрытыми. Ее веки были в тонких фиолетовых прожилках, а черные ресницы контрастировали с кремово-белыми щеками. Он перевел взгляд с ее изящного, прямого и тонкого носа на рот. Губы были розовыми, влажными, слегка приоткрытыми и по форме напоминали лук купидона, особенно когда были вот так сложены, дыхание ее холодило его горячую кожу. От ее дыхания шевелились волосы у него на груди, и казалось, что раны меньше горят, но зато возникло жжение в другом месте.
– О боже, – выдохнул он. Этот стон вырвался откуда-то из глубин его существа. Джеред резко вскочил, опрокинув прикрытую подушечкой табуретку, и порывисто сжал ее в объятиях. Он с такой силой прижал ее к себе, что дыхание со свистом вырвалось у нее из груди. Его требовательный язык приоткрыл ее губы, удивленно поддавшиеся неожиданному натиску. Однако, добравшись до этого сокровища, он стал нежно ласкать ее трепетный рот.
Руки Джереда скользнули по ее обнаженной коже, гладкой и прохладной, как атлас, он поднял ее руки и заставил их обвиться вокруг своей шеи. С минуту они лежали там совершенно спокойно, и он вздохнул с облегчением, когда они сомкнулись у него на затылке, а ее пальцы зарылись в его густые и непокорные волосы. Джеред притянул Лорен еще ближе, крепко прижав ладони к ее спине. Его ноги прижались к ее ногам, стараясь раздвинуть их, и тело Лорен изогнулось навстречу его призыву.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});