Через какую-то минуту Онор уже вихрем взлетела по крутым ступеням в свою спальню на верхнем этаже. Там царил уютный полумрак, но она рывком дернула шнур, и шторы взметнулись вверх. Свет! Теперь он лился сквозь узкие готические окна, уничтожая уют, но возвращая жизнь. Она не позвала служанку. Легко вспрыгнув на скамью, она извлекла объемную дорожную сумку и бросила прямо на застеленную бархатом кровать. Она бросала туда вещи, даже не раздумывая, что именно она берет с собой.
Ее прервал стук в дверь. Она услышала четкие удары и замерла. Ах, да, она же отпустила прислугу, совсем вылетело из головы… Она поспешно спустилась вниз, и, как была, простоволосая, с покрасневшими глазами, распахнула дверь.
На пороге стоял молодой человек.
Сердце Онор сжалось холодным комком.
— Вы не узнаете меня?
— Нет, — она хотела закрыть дверь, но нога в блестящем сапоге просунулась в щель. Он протиснулся сквозь узкий проход. Она с дурным предчувствием глядела на него. Молодой человек, щегольски одет, тонкие черные усики над верхней губой, благоухает ароматической водой. Очень даже привлекательный, но ее сердце упорно ныло.
— Что вам нужно? — выдавила она.
Он улыбнулся. Вот, что портило его — лукавая неприятная улыбка гиены.
— К вашим услугам Максимилиан де ла Монт.
Она пожала плечами. Имя ничего ей не сказало. Он шагнул к ней, развязно ухмыляясь.
— Я пришел поговорить с вами, — он выдержал паузу, — о кончине барона Дезины.
Ему казалось — это объясняет все. Онор молча опустилась на кушетку.
— Зачем? — бессмысленно спросила она.
Он изучал ее, как загадочного зверька.
— Вы хотите, чтоб я обо всем сказал сам? Извольте. Пять лет назад вы стали супругой старика, который был богат, как Крез. Деньги — вот, что манило вас. Вы стали женой человека, которого ненавидели. Как только вы вступили в свои законные права, дом таинственным образом загорелся, старый барон погиб, а через два дня чудом спасшаяся молодая предъявила свои права на наследство.
— Убирайтесь вон.
— И не подумаю. Я долгие годы искал вас. Но стоило мне приехать в Париж, как оказывалось, что вы накануне отбыли в Рим. Я мчался в Рим, но вы уже были на пути в Неаполь. Я гонялся за вами, и каждый раз узнавал, что вы снова снялись с места. Год назад я вообще потерял вас из виду. Где вы прятались все эти месяцы? Я уже бросил искать, и вдруг случайно узнал, что вы здесь.
Она молчала, ничего не понимая. Наконец, она поняла, что перед ней не сумасшедший.
— Вам-то что за дело, где я и что со мной?
— Неужели вы так мало знаете семью, в которую вошли? Монты — побочная ветвь рода баронов Дезина.
— Ну и что?
— И еще я был другом Генриха, — он начал раздражаться.
— Рада за вас.
— За тем самым Генрихом, который должен был унаследовать все за дядей!
— А вам что за дело?
— Кстати, Монты тоже были упомянуты в завещании. Но вы были его женой три часа — и получили все.
— Сожалею, — ее холодные сухие ответы действовали ему на нервы. Он раздраженно сунул руки в карманы и сел.
— Я думаю, не несчастный случай погубил барона. Я подозреваю вас, баронесса. Тот пожар… Простите, но уж очень много вы выиграли от его смерти.
— Меня не волнует, что вы думаете, — отрезала она.
— Вас должно это волновать, потому что я намерен передать мои улики прокурору.
— Какие еще улики? — удивилась Онор.
— Какие? Вашу записку Генриху д’Арно, написанную перед вашей свадьбой, — он издалека показал смятый листок.
— Я не писала ему никаких записок.
— Да что вы говорите? А это что? Впрочем, возможно, это ее первоначальный вариант, поскольку он достался мне от вашей горничной.
Она смутно припомнила, что в момент слабости пыталась написать Генриху, но так и не отправила ничего.
— И что я пишу? — поинтересовалась она. Он просиял, словно она признала свою вину.
— « Милый Генрих! Не думайте обо мне дурно. Все это ничего не значит для меня. Поверьте, мое сердце принадлежит вам. Хочется верить, что мы еще будем вместе. Ваша Онор-Мари.» Как мило, не так ли? — он торжествующе помахал листком, и она скривилась от отвращения к нему, а заодно и себе.
— Какая нелепость! Мне было восемнадцать лет. Я написала глупую записку, которую сама же и выбросила.
— Не выбросили, а отправили.
— Выбросила, — упрямо повторила Онор.
— Отправили, и знаете, кто это подтвердит? Ваш Генрих. Мой бедный друг. Он подтвердит, что вы планировали избавиться от старика, как только он подпишет завещание. Ведь «все это ничего не значит для вас».
Она медленно опустилась на стул. Итак, ей приготовили ловушку. Что ж, хорошо.
— Генрих? Странно. Почему же он сам не появился здесь?
— Почему? Не притворяйтесь, Онор-Мари. Ваш Генрих спился пять лет тому назад, сейчас он лишь жалкое подобие человека. Но до суда он дойдет, если потребуется, и произведет на присяжных неизгладимое впечатление.
Онор не знала, насколько он прав, а насколько блефует. Но никакого суда она не хотела. Она хотела уехать, и как можно скорее.
— Что вам надо? Денег?
— И денег тоже. Но, видите ли, вы не можете подарить мне наследственный майорат баронов. Вы получили его законно, и я тоже хочу получить его законно. То есть жениться на вас.
— То есть, вы хотите все? — проговорила Онор. — Ну и наглость!
— Так или иначе, я все получу. Но суд растянется на долгие месяцы, это мне не на руку, а вам он вообще ни к чему. Но в случае, если будете упрямиться… Что ж, тогда придется судиться. Но вы потеряете не только деньги, но и жизнь. В лучшем случае, свободу. Убийство нынче карается строго, — в нем был забавный щенячий задор игрока. Онор даже не рассердилась, она была слишком потрясена и обескуражена. Обвинять ее!
Какая мерзость! Но, поостыв, она осознала, что такой вот мелкий незначительный интриган может запросто пустить под откос всю ее жизнь.
«Я избавлюсь от него, « — подумала она.
— Что будет после нашей свадьбы? Вы отравите меня?
Он рассмеялся, запрокинув голову и непосредственно откинувшись на спинку дивана.
— Зачем же? Вы женщина молодая, привлекательная. Разве мы не найдем общего языка? Да и ни к чему мне нелады с законом. Ну как, согласны?
Ей показалось, что он искренен с ней. По крайней мере, похоже, что он привязался к ней, как охотник к дичи, и без нее жизнь потеряет для него остроту. Ведь он долгие годы вынашивал свой план!
— Хорошо, — наконец произнесла она.
— Отлично! Отметьте, что как муж, я не смогу свидетельствовать против вас. А записку я отдам вам сразу после свадьбы. Идет?
— Идет.
— Я принес проект брачного контракта. Хотите почитать?