Следующим вечером пара отправилась на бал, а в четверг, как раз накануне Судного дня, молодые люди вместе с родителями поехали в театр на премьеру. После спектакля лорд и леди Белшир решили поиграть в карты на площади Пиккадилли в компании старых друзей, так что молодые люди вернулись на Гросвенор-сквер вдвоем.
– Отвезите девочку домой, Седжкрофт, – распорядился лорд Белшир.
Он терпел новую дружбу лишь потому, что Джейн выглядела гораздо счастливее, чем в то время, когда началась подготовка к злополучной свадьбе. А подлец Найджел так и пропал, как будто в воду канул. Так что граф всем сердцем жалел старшую дочку и не мешал ей проводить время с человеком, который на поверку оказался куда более надежным, чем его «порядочный» кузен.
– Дома остались Саймон и девочки, – словно предупреждая, добавил отец. – Так что одним вам быть не придется.
И все же Джейн и Грейсон оказались наедине, если не считать суетящихся где-то в глубине дома слуг. Лорд Белшир совсем забыл, что сын и младшие дочери не поехали в театр, поскольку были приглашены на день рождения.
Вот так и случилось, что леди Джейн и маркиз Седжкрофт стояли на черно-белом мраморном полу холла, словно фигуры на шахматной доске, а в воздухе неумолимо сгущалось напряжение. Кто сделает первый шаг?
Грейсон вынул из высокой медной вазы одно из павлиньих перьев, которые так любила леди Белшир, и, театрально нахмурившись, пощекотал носик Джейн.
– Наконец-то мы одни, – прошептал он, нежно касаясь губами пышных волос. – Чем, по-вашему, следует заняться первым делом?
– Ну, во-первых, полезно перестать заниматься глупостями. – Девушка сняла сиреневую шелковую пелерину и значительно взглянула на спутника. После знаменательного вечера в лабиринте они еще ни разу не поддавались искушению.
– Не щекочите, а то я начну чихать.
– Будьте здоровы. – Грейсон провел пером по щеке. – Но я говорю вполне серьезно. Где вас лучше соблазнить – в розовой парчовой гостиной или в золотистой?
Джейн рассмеялась, пытаясь скрыть истинные чувства: вопрос не на шутку взволновал.
– Дело в том, что в нашем доме нет ни розовой, ни золотистой гостиной, так что о соблазнении говорить не приходится. А кроме того… уже поздно. Думаю, вам пора ехать домой.
– Но почему же? – Маркиз нежно обнял девушку за талию и прижал к себе.
Джейн взглянула в большое зеркало и увидела отражение высокой мужской фигуры в черном вечернем костюме, склонившейся над стройной женской фигурой. Девушка глубоко вздохнула, пытаясь унять неровное биение сердца. Павлинье перо бесшумно скользнуло на пол.
– Ни за что не оставлю вас в одиночестве, – решительно заявил маркиз, приподнимая лицо Джейн за подбородок.
– Но у нас же много слуг. Здесь совершенно безопасно.
– Мы можем посидеть подольше и поиграть в карты, – словно между прочим предложил маркиз, провожая свою даму в гостиную. – Не сомневаюсь, что вам есть что поставить на кон.
– О нет-нет, не могу. Совсем забыла, что завтра мне предстоит завтракать с Сесили и Армхерстом.
– Перенесите завтрак на следующую неделю, – почти приказал Седжкрофт.
– Невозможно. Нам обязательно надо встретиться до того, как все семейство отправится в Кент, чтобы заняться подготовкой имения к предстоящей свадьбе.
Седжкрофт плотно закрыл дверь гостиной и взглянул на спутницу. В комнате было темно, но маркиз увидел, как Джейн подошла к буфету. Весь вечер он умирал от желания прикоснуться к ней, даже в театральной ложе, когда рядом сидели лорд и леди Белшир. Одного лишь легкого движения плеча оказалось достаточно, чтобы по спине побежал холодок нетерпения. Когда девушка подошла снова, искушение заставило сердце биться с удвоенной скоростью. Казалось, кровь сгустилась и с трудом течет по венам, а желание захлестывало огненными волнами.
Прежде чем передать гостю стакан с виски, девушка сделала маленький глоток и поморщилась.
– О, если от этого у вас в груди не начнется пожар, то, значит, ничто не сможет его разжечь.
«Кроме тебя».
Длинные сильные пальцы сжали пальцы девушки, а свободная рука освободила узел платка на шее.
«Заставь меня уйти, Джейн, пока я окончательно не забыл, что дальше двигаться уже некуда».
Джейн подошла к стоящей в центре гостиной огромной софе и медленно опустилась на шуршащий шелк.
– Что вы думаете о пьесе?
– Я ее не смотрел. – Джентльмен расположился рядом. – Почему-то не смог сосредоточиться.
Девушка взглянула удивленно. В темноте глаза Грейсона казались серебристыми, но в то же время вовсе не холодными, а греховно раскаленными.
– Думаю, не стоит уточнять, что именно мешало сосредоточиться.
Разумеется, причина заключалась в самой Джейн. Притворяясь, что следит за развитием событий на сцене, маркиз пытался вспомнить все сплетни, которые слышал о своей подопечной. По мнению света, мисс Уэлшем всегда принадлежала сэру Найджелу, а потому Грейсон почти не обращал на нее внимания. Хорошо воспитана. Красива. «Синий чулок». Правда, «синий чулок» с телом, достойным королевского борделя. Никто и никогда не упоминал ни своеобразного едкого ума, ни колдовских зеленых глаз, ни трогательного налета беззащитности. И разумеется, не могло быть и речи о том, что все демоны души и тела найдут в этом хрупком создании свою пару.
– А кто такой Армхерст? – поинтересовался Грейсон.
– Приятель Сесили.
– Молодой?
– Думаю, да.
– В прошлом году какой-то Армхерст дрался на дуэли из-за разбитого сердца.
Джейн вздохнула. В голосе маркиза слышались ледяные нотки, а взгляд обжигал. Седжкрофт медленно склонился, и грива светлых волос красиво легла на воротник черного вечернего костюма. Запах только что выпитого виски гипнотизировал и притягивал.
– Отмените встречу, – коротко, обманчиво легким тоном попросил Грейсон.
Сердце Джейн дрогнуло. Да, они оказались на самом краю бездонной пропасти; еще мгновение, и оба улетят в неизведанное. Девушка чувствовала это и не знала, поддаваться страху и панике или попытаться им противостоять.
– Почему?
– Вы не должны видеться с этим Армхерстом. Я запрещаю.
– А если я ослушаюсь? – поинтересовалась Джейн, слегка поддразнивая.
– В таком случае я окажусь там же, и он не осмелится даже взглянуть на вас.
– Только не говорите, что никогда не участвовали в дуэлях, – заметила Джейн, не зная, как отнестись к столь резкому проявлению ревности. Что изменилось в их отношениях?
– Сейчас речь вовсе не о моих моральных устоях.
Девушка откинула голову на шелковую подушку.
– Хочу кое о чем спросить вас, Седжкрофт. Смогли бы вы жениться на той, которую не любите? Если бы ваша семья настаивала, или если бы невеста была красавицей, да еще и с кучей денег в придачу?