— До чего же оно грязное, — заметил Рейн, едва прикоснувшись к нему пальцем, — но Джудит найдет тебе платья, подобающие одной из Монтгомери. Приятно будет увидеть тебя одетой, как тебе положено, но мне нравятся твои волосы вот такими. — И он потрепал локоны Аликс, словно она по-прежнему была его оруженосцем.
Времени было уже в обрез, когда он вытолкнул ее из дверей и усадил в седло. Аликс еще никогда не видела рыцарей в услужении, кроме посланцев Гевина. Рейну стоило только сделать еле заметный знак, и люди сразу же приступили к исполнению обязанностей. Они быстро и ловко почистили доспехи пагнеловского стражника, которыми завладел Рейн, а сам он снова оделся в зеленые шерстяные одежды, которые носил в лесу. Один из рыцарей бросил на него такой удивленный взгляд, что Рейн рассмеялся.
— От них вдобавок все тело чешется, — сказал ни. — Аликс, ты готова?
Не успела она ответить, как они уже выехали со двора галопом, к которому она привыкла, будучи его оруженосцем. Аликс не удивилась, что Рейн ехал так до самой полночи. Но что ее действительно удивляло, так это, как относились к ней рыцари Гевина. Они осведомлялись, как она себя чувствует и не устала ли она. Когда они остановились, чтобы поесть и дать отдых коням, один из рыцарей преподнес ей цветы. Другой расстелил свой плащ на земле, чтобы она могла сесть. И никто, казалось, не замечал, что подбитый мехом плащ был неизмеримо дороже, чем ее простое платье.
Удивленно и недоверчиво взглянула она на Рейна, но он даже не замечал этого рыцарского внимания. Один из них попросил позволения сыграть для нее на лютне, и, когда потом трое рыцарей запели, Рейн с некоторым весельем взглянул на Аликс, потому что те пели не очень хорошо. Однако Аликс отвернулась, потому что эти рыцари, такие вежливые и добрые, казались ей самим совершенством.
Усаживая ее снова на лошадь, Рейн пояснил:
— Они испытывают на тебе свои рыцарские приемы. Надеюсь, ты смиришься с этим.
«Смириться с этим!» — подумала Аликс, когда они снова пустились в дорогу. У нее было такое ощущение, словно она узрела благодать небесную при таком рыцарском служении, и, разумеется, могла с ним смириться.
Ночевали они в гостинице, и Аликс смущало ее одеяние. Но в том не было необходимости. Хозяин гостиницы только один раз взглянул на Рейна и на двадцать рыцарей в их богатых зеленых, с золотым шитьем, дублетах и буквально стелился ковром. Им была подана такая еда, которую она никогда прежде не пробовала и даже не видела, и в таком количестве, что Аликс разинула рот.
— Ты им позволить сесть за стол вместе с тобой? — спросил ее Рейн.
И она не сразу поняла, что он спрашивает ее разрешения для этих прекрасных рыцарей разделить с ней трапезу. Широко улыбаясь, она пригласила их садиться, показав на стулья.
Застольные манеры рыцарей были так хороши, что Аликс чрезвычайно внимательно следила за своими собственными. За ужином рыцари предлагали ей самые лакомые кусочки мяса и отборные фрукты. Один рыцарь очистил яблоко, отрезал верхнюю часть и преподнес Аликс на блюде, осведомившись, не соизволит ли она принять это подношение.
Они выразили ей сочувствие из-за потери голоса, а Рейн рассмеялся и сказал, что они и вообразить не могут, о чем сожалеют. И рыцари с достоинством попросили лорда Рейна объяснить свои слова. Он сказал, что никто не поверит ему, но у нее очень громкий голос, и Аликс покраснела.
В их комнате оказалась большая мягкая, блестевшая чистотой постель, и Аликс сразу же уютно улеглась под легкое одеяло. Через считанные секунды Рейн присоединился к ней, притянул к себе и стал ласково поглаживать ее живот, смеясь, когда ребенок в ответ толкался.
— А он сильный, — произнес Рейн, засыпая, — здоровый сильный ребенок.
Утром хозяин гостиницы постучал в их дверь и преподнес свежий хлеб, горячее вино и двадцать красных роз от рыцарей Гевина.
— К этому их приучила Джудит, — сказал Рейн, одеваясь. — Они все почти влюблены в нее, и, сдается, ты тоже завоевала их сердца.
Аликс покачала головой и жестами дала ему понять, что они так предупредительны к ней из-за ее брачных уз.
Рейн поцеловал Аликс в нос.
— Да наверное, все мужчины могут влюбиться и женщину, которая постоянно молчит.
Аликс схватила подушку и запустила в него, задев по голове.
— Это так ведет себя леди, да? — поддразнил он ее. Но несмотря на беспечность тона, Аликс весь день тревожилась о сказанных им словах. Она не принадлежала к его кругу и не знала, как ведут себя настоящие дамы. И как ей встретиться с этим образцом приличных манер, Джудит Монтгомери, если на ней, Аликс, все еще прожженное, грязное, бесформенное платье, похожее на мешок?
— Аликс, что с тобой? Что я вижу: у тебя слезы на глазах? — спросил Рейн, сидевший рядом.
Она попыталась улыбнуться, притворяясь, что в глаз попала соринка и что через минуту все будет в порядке. После этого она старалась владеть собой получше, но, когда вдали показался замок Монтгомери, ей захотелось поджать хвост и куда-нибудь скрыться.
Массивная каменная крепость, насчитывающая несколько столетий, была еще громадной, чем она себе представляла. Вот они подъехали ближе, и Аликс казалось, что старые стены сейчас обрушатся ей на голову.
Рейн направил всех к черному ходу, чтобы как можно меньше народу узнало об их приезде. Тропинка, ведущая к воротам, шла между двух высоких каменных стен, и, пока они ехали, с них то и дело слышались радостные восклицания стражников, приветствовавших Рейна. А он был здесь настолько свой, что стал казаться Аликс чужим и незнакомым. Люди, без слов исполняющие его приказания, огромный замок и все это пространство очень подходили ему, гораздо больше, чем лагерь бродяг в лесу.
Они въехали во двор, и Аликс с удивлением увидела за стенами несколько на вид очень удобных домов со множеством окон. В тех немногих замках, где они с Джослином пели, владельцы все еще обитали в башнях, отчего в замках было совсем неудобно жить, и многие из них уже обезлюдели.
Они только успели остановить лошадей, когда из небольшого, обнесенного стеной сада выбежала изумительно прекрасная женщина в красном шелковом платье, блистающем шитьем.
— Рейн! — воскликнула она и раскрыла объятия. «Но петь она не смогла бы», — самолюбиво подумала Аликс, глядя, как муж соскочил с коня и побежал навстречу женщине.
— Джудит, — сказал он, хватая ее, кружа в воздухе и целуя прямо в губы, по мнению Аликс, чересчур энергично.
— Миледи, — донесся слева чей-то голос, — позвольте помочь вам спешиться?
Не отрывая взгляда от Рейна и утонченно-изящной Джудит, Аликс позволила снять себя с лошади.
— Но где она, Рейн? — тем временем говорила Джудит. — Твое послание было таким туманным, что мы едва его поняли. Мы, наверное, ослышались но посланец сказал, что твою жену едва не сожгли на костре.