Читать интересную книгу Врач от бога - Ирина Градова

– А что? – ощетинилась девушка.

– Да ничего, – пожал плечами майор, – просто вы вполне профессионально рассуждаете – прямо как настоящий юрист!

– А она у нас вообще – вундеркинд! – с гордостью сказала я, словно Вика была моей собственной дочерью.

– Ну, тогда понятно, – усмехнулся Карпухин. – В отношении последних двух смертей у нас и в самом деле имеются лишь косвенные доказательства, но и их достаточно, чтобы обвинить Светлина. Вы помните, откуда доставили пострадавших?

– «Парк Победы», «Московская», «Электросила»! – выпалила Вика.

– Правильно, и произошли убийства в течение полутора часов, прямо друг за другом.

– Вы хотите сказать, что Светлин просто проехал на поезде, оставляя бутылки с отравой в кафе у метро одной и той же линии?

– Не очень умно с его стороны, но тем не менее факт! – подтвердил майор. – Правда, бутылок на местах происшествий не обнаружили, так как никому в кафе не пришло в голову вызывать милицию, только «Скорую», ведь, во-первых, никаких признаков насильственной смерти не было, а во-вторых, пострадавшие умерли не на месте. Зато работники кафе опознали мужчину с фотографии и рисунка.

– А первые пять убийств? – спросила Павел.

– С ними сложнее – особенно с Ириной Пластун, так как прямой связи ее с Вартаном Гаспаряном не наблюдается, но теперь уж позвольте нам поработать. Лично я думаю, что в этой цепочке одно слабое звено – Петр Глушко.

– Почему Петр? – удивилась я.

– Потому что ему придется терять меньше других, – пояснил Лицкявичус. – У Тюлениной – деньги мужа и фирма, у Томилина – банк тестя, у Гаспаряна – отцовский бизнес, а Светлин в этой ситуации может потерять больше всех – плюс организация убийств, а это пожизненное заключение. И только Глушко – пешка в игре, рискующая лишь собственной свободой. Если мы договоримся, он заложит нам всех фигурантов с потрохами, а там и остальные заговорят. Так что, даже если сам Светлин уйдет в отказ, его признание не понадобится.

– А могу я… присутствовать на допросе Глушко? – спросила я.

– Зачем это вам? – удивился Карпухин.

– У Агнии Кирилловны имеются личные мотивы, – сказал Лицкявичус. – Прошу вас разрешить ей присутствовать – в виде исключения.

Никак не ожидала поддержки от этого человека – век живи, век учись!

– Ну, разве только в виде исключения, – развел руками майор.

* * *

Честно говоря, я ожидала, что меня посадят за стеклом – одним из тех, что являются прозрачными с одной стороны и выглядят как зеркало – с другой. Насмотревшись детективных сериалов, я вполне могла на это рассчитывать, но в следственном отделе ничего подобного не оказалось. Я сидела в маленькой каморке, где был установлен небольшой черно-белый телевизор, и наблюдала за допросом Глушко на экране. Вел его сам Карпухин. Еще в комнате находился молодой мужчина в форме, который, по-видимому, вел протокол.

– Черт меня дернул на этот школьный юбилей пойти! – говорил Глушко подавленно. Выглядел он как человек, до сих пор не верящий в то, что совершил, – запавшие глаза, заострившиеся черты, трясущиеся руки, с трудом удерживающие сигарету, любезно предложенную майором. – Ведь не хотел я, да Валька потащила – пойдем да пойдем, интересно же поглядеть, какими все стали! А чего тут глядеть-то? И так ясно, что нам хуже всех живется… Наверное, она потому и рвалась туда, чтобы лишний раз меня мордой в дерьмо ткнуть: вот, мол, смотри, чего ребята добились, а ты, идиот, загниваешь в своем НИИ! Отношения у нас уже и так были никакие, и Валька заявила, что тогда без меня пойдет. Я этого, конечно же, допустить не мог: черт-те что она могла про меня ребятам наплести, да и совсем неудачником, который даже жену свою приструнить не хочет, выглядеть не хотелось. А ведь знал, знал – добром это не кончится!

– Кто завел разговор об убийстве? – спросил Карпухин, присаживаясь на край стола.

– Да не помню я… Помню, напились мы тогда крепко – все пятеро, а я как выпью – на откровенность тянет. Вот и начал жаловаться на жизнь, рассказал, что Валька мне всю судьбу поломала, а то жил бы сейчас поживал в Штатах, нормальные бабки зашибал бы… Да еще дочку Валька забрать грозилась к себе во Владик – это ж как до Китая лететь, а у меня зарплата двадцать тысяч с копейками! Она мне все время поминала, что меня, видите ли, выбрала, хотя в школе гуляла и с Толькой, и с Валентином… А я, выходит, ее ожиданий не оправдал! У них вот и дело свое, и бабла – до фига, а я тоже мог бы, если б не Валентина. Но я все терпел от нее – все, кроме того, что она Галинку увезти вознамерилась! В общем, плакался я, плакался, а Анька возьми и скажи: «Думаешь, самый несчастный здесь, а? Самый бедный?» И рассказала, что мужик ее, конечно, женился на ней и все такое, но он ведь юрист, как и она, вот и состряпал брачный договор, по которому ей в случае развода ни фига не достанется. А сам гулял по бабам, что твой кот, ей работать запретил, а ее партнерство в его адвокатской конторе – всего лишь номинальное. Унижал ее всячески и постоянно попрекал отсутствием детей, а Анька к кому только не обращалась с этой проблемой – все говорили, что она-то здорова, а вот Дмитрий ее наотрез отказывался от любых обследований, обвиняя Аньку в бесплодии. Со стороны ее жизнь казалась идеальной, и никто бы не догадался, что Аньке переживать приходится из-за муженька каждый божий день! Она так жалела, что практику оставила – хотела мужу угодить, а теперь, почти в сорок, начинать с нуля уже поздно, а уж «ноль» ей Дмитрий обеспечит – в этом Анька нисколько не сомневалась. Ну, стоило ей высказаться – и пошло-поехало! У всех у нас, оказывается, проблемы – да такие, которые миром не решишь. У Толика жена, набитая деньгами, надумала ноги от него сделать и укатить за границу с любовником, а Тольку оставить ни с чем. Он очень рассчитывал на то, что тесть поставит его во главе банка, когда сам на покой соберется, а он уже вовсю об этом поговаривал. А супруга, значит, все втихаря решила сделать, ни слова о своих планах не сказала, зараза! Если бы Толька не заподозрил неладное и не влез в ее электронную почту, то и не узнал бы ничего и остался с носом. У Вартана вообще кошмар – да вы и сами знаете! Эта модель, так называемая, совсем его папашу окрутила, он готов был ей ноги целовать, а мать на старости лет вынуждена была такое унижение терпеть! Вартан у нас вообще парень горячий, а тут – того и гляди с катушек бы слетел и папашу своего с любовницей голыми руками… А еще он боялся, что отец от матери уйдет, а Ирка эта все его денежки и бизнес к рукам приберет. Девка она была жадная, все время из отца деньги тянула – то на квартиру, то на машину новую. Вартан-то о существовании этой девки случайно узнал. Отец и раньше погуливал, но это все несерьезно было – свернет налево на месяц-другой, а потом все равно к жене бежит. Но на этот раз, похоже, все иначе оказалось: Вартан даже частного детектива нанимал, когда увидел, что отец деньгами их автосервиса оплачивает непомерные счета своей зазнобы. Аппетит у нее, я вам скажу, отменный: дорогие рестораны, спа-салоны всякие, поездки за границу…

– И тогда Светлин предложил вам план? – мягко вставил Карпухин, когда в речи допрашиваемого образовалась пауза.

– Да сначала это даже не план был – так, размышления на тему! – махнул рукой Глушко, ероша неопрятную шевелюру пятерней. – Напились мы – мама, не горюй! А Валька, он почти трезвый был. Это я сейчас понимаю, потому что иначе ему бы такое в голову не пришло… В общем, сказал, что к таким делам надо с умом подходить, не рубить сплеча, чтобы не лишиться всего в одночасье и не загреметь по статье…

* * *

– …Итак, по предложению Светлина необходимо было разработать план, – говорила Вика возбужденным голосом, когда мы все, за исключением Лицкявичуса, сидели в ставшем уже традиционным местом встречи «Потапыче». Сегодня она, по просьбе главы ОМР, обзвонила нас и пригласила встретиться, так как поступили последние сведения от Карпухина. Лицкявичус, видимо, решил, что мы, мелкие сошки, все же имеем право знать, чем закончилось наше расследование. – Он не стал посвящать своих школьных друзей в подробности своего финансового положения – в смысле, в то, что «Фармакон» находится на грани разорения и того и гляди придется продать его «Фармации», чтобы вообще не остаться ни с чем. Светлин лишь намекнул, что они могут убить сразу двух зайцев – избавиться от родственников и заставить «Фармацию» заплатить за свое «хамство на рынке», как он сам выразился, выдавив конкурента из бизнеса. В сущности, Светлину было все равно, какой именно препарат «Фармации» станет «фигурантом» в деле об отравлениях, но роль сыграло то, что, по словам Анатолия Томилина, его жена Лидия уже принимала «Виталайф». Это, кстати, была хорошая идея: БАД лучше, чем лекарственное средство, так как нашим заговорщикам предстояло убедить своих родичей принимать его, а к лекарствам большинство людей относятся с подозрением. Другое дело – БАД. Здесь тебе и витамины, и минералы, и прочие полезные вещества, сдобренные большим количеством невыполнимых обещаний – и повышение потенции у мужчин, и усиление либидо у женщин, и рост волос и ногтей, здоровье кожи – список, как мы с вами знаем, бесконечен. Еще один плюс «Виталайфа», причем огромный, это его широкая реклама во всех средствах массовой информации. На сегодняшний день «Виталайф» – самый раскрученный отечественный БАД, поэтому с его помощью гораздо легче дискредитировать «Фармацию». Одно дело – когда в связи с гибелью людей упоминается какое-то малоизвестное название, и совсем другое – широко разрекламированная марка! Будучи генеральным «Фармакона», Светлин взял на себя изготовление нескольких штук поддельного «Виталайфа». Ему всего-то и требовалось – приобрести несколько баночек препарата и немного изменить формулу, добавив вместо вытяжки из сладкого миндаля вытяжку из горького – чтобы в организме жертв появились следы синильной кислоты.