Об этом же красноречиво высказалась Изабель Паттерсон:
Что же касается частного филантропа и частного капиталиста как таковых, то возьмите случай истинно нуждающегося человека, вполне трудоспособного, и представьте, что филантроп дал ему одежду, пищу и крышу над головой, а когда все это будет съедено и изношено, он окажется там же, где был, разве что разовьет за это время привычку к зависимости. Но представьте, что некто, и не думающий ни о какой благотворительности, а просто нуждающийся в рабочей силе, наймет этого нуждающегося за определенную плату. Наниматель сделал благое дело. Но и условия нанятого изменились. В чем же главное различие между двумя действиями?
Оно в том, что не думающий о филантропии наниматель вернул нанятого им человека в производство, подключил его к великому потоку энергии, тогда как филантроп отвел его энергию в то русло, из которого невозможен возврат в производство, и тем самым понизил вероятность того, что объект его попечительства когда-либо найдет работу…
Если бы мы провели перекличку искренних филантропов с начала времен, то обнаружили бы, что все вместе они своей филантропической деятельностью не дали человечеству и десятой доли тех благ, которые принесла чисто эгоистическая активность Томаса Алвы Эдисона, не говоря уж о величайших умах, которые дали миру научные принципы, использовавшиеся Эдисоном. Несчетное множество мыслителей, изобретателей и организаторов способствовали повышению комфорта, здоровья и счастья людей именно потому, что это не было их целью[41].
Во-вторых, резкое сокращение или ликвидация налогов должны сопровождаться эквивалентным уменьшением государственных расходов. Скудные экономические ресурсы не должны впредь тратиться на расточительные и непроизводительные нужды – на многомиллиардные космические программы, общественные расходы, военно-промышленный комплекс и т.д.
Эти ресурсы должны высвободиться для производства товаров и вещей, нужных массовому потребителю. Расширение производства обеспечит потребителей товарами и услугами более дешевыми и более качественными. Правительственные субсидии и контракты перестанут быть помехой для роста производства и эффективности. Более того, энергия и изобретательность лучших ученых и инженеров перестанут расходоваться на расточительные правительственные программы исследований и будут высвобождены для мирной и продуктивной деятельности, для изобретений, полезных потребителям[42].
В-третьих, правительство могло бы прекратить поборы с бедных, т.е. перестать облагать их налогами в пользу богатых (см. выше о сельскохозяйственных субсидиях, ирригации, высшем образовании, Lockheed Corporation и т.п.). Покончив с этой практикой, правительство сняло бы с бедных бремя, сковывающее их производственную энергию.
Наконец, правительство могло бы оказать бедным самую большую услугу, если бы устранило созданные им самим препятствия. Так, законы о минимальном размере заработной платы выталкивают с рынка труда самых бедных и наименее производительных членов общества. Привилегии, предоставленные правительством профсоюзам, позволяют им не допускать к самым оплачиваемым видам деятельности представителей самых бедных меньшинств. Законы о лицензировании, запрет азартных игр и другие установленные правительством ограничения не позволяют бедным начать собственный малый бизнес и самим создать для себя рабочие места. Так, власти всех уровней повсеместно поддерживают ограничения на торговлю вразнос, используя при этом как прямые запреты, так и очень дорогие лицензии. С торговли вразнос начинали многие иммигранты, совсем бедные и безо всякого капитала, и некоторые из них стали потом крупными предпринимателями. Но сегодня этот путь закрыт. Сделано это преимущественно для защиты стационарных предприятий розничной торговли, опасающихся убытков в результате открытой конкуренции с юркой толпой уличных торговцев.
Типичным примером того, как правительство тормозит производительную активность бедных, является история нейрохирурга д-ра Томаса Мэтью, основателя негритянской организации взаимопомощи Negro, финансирующей свою деятельность за счет облигационных займов. В середине 1960-х годов д-р Мэтью, несмотря на противодействие нью-йоркского муниципалитета, основал успешную межрасовую клинику в негритянской части Куинса. Вскоре он обнаружил, что общественный транспорт там настолько не развит, что это создает серьезные затруднения для сотрудников и пациентов клиники. Тогда д-р Мэтью купил несколько автобусов и организовал автобусное сообщение – регулярное, эффективное и пользовавшееся популярностью. Проблемой было то, что у него не было городской лицензии на автобусные перевозки – это привилегия неэффективных, но защищаемых законом транспортных монополистов. Обнаружив, что нелицензированным перевозчикам запрещено взимать плату за проезд, изобретательный д-р Мэтью сделал свои автобусы бесплатными, но пассажиры получили возможность покупать за 25 центов облигации компании.
Затея оказалась настолько удачной, что Мэтью создал еще один автобусный маршрут в Гарлеме, но тут нью-йоркские власти встревожились и пошли на решительные действия. В начале 1968 года они подали в суд и закрыли оба маршрута за работу без лицензии.
Спустя пару лет д-р Мэтью и его коллеги захватили пустующее здание в Гарлеме, которое принадлежало городским властям. (Муниципалитет Нью-Йорка – это крупнейший в городе владелец трущоб, потому что к нему отходят все дома, брошенные собственниками из-за непосильных налогов, а потому постепенно приходящие в полный упадок.) Д-р Мэтью создал дешевую клинику – и это в период быстрого удорожания медицинских услуг и нехватки больничных коек. Город сумел закрыть и эту клинику под предлогом нарушения требований пожарной безопасности. Раз за разом роль правительства сводилась к тому, чтобы перекрыть все инициативы по развитию бедных районов. Неудивительно, что когда белый чиновник нью-йоркского муниципалитета спросил д-ра Мэтью, чем власти могли бы помочь проектам развития негритянской взаимопомощи, Мэтью ответил: «Уйдите с пути и дайте нам самим позаботиться о себе». Вот еще один пример того, как действует государство. Несколько лет назад федеральное правительство и власти Нью-Йорка громко объявили, что намерены капитально отремонтировать 37 зданий в Гарлеме. Но вместо обычной практики, когда продаются контракты на капитальный ремонт каждого дома в отдельности, правительство решило, что всеми 37 домами будет заниматься один подрядчик. Тем самым правительство гарантировало, что на контракт не смогут претендовать небольшие, принадлежащие темнокожим владельцам строительные фирмы, и проект, естественным образом, достался крупной строительной компании, принадлежавшей белому. Еще один пример: в 1966 году федеральное Управление по делам малого бизнеса открыло программу поддержки создания малых фирм темнокожими предпринимателями. Но правительство выставило определенные условия получения льготных кредитов. Во-первых, оно решило, что заемщиками могут быть только те, кто живет за чертой бедности. Но поскольку очень бедные люди обычно не создают новых компаний, это условие поставило вне игры многие небольшие фирмы, принадлежащие людям с довольно скромными доходами – как раз тем, кто способен быть мелкими предпринимателями. К этому было добавлено еще одно условие: все негры, претендующие на льготное кредитование, должны сначала «доказать, что их община действительно нуждается в этих услугах» и они заполнят заметную «экономическую пустоту», – и все это для пользы бюрократов, не имеющих представления о хозяйственной жизни[43].
Поразительные данные о том, в какой мере правительство «помогает» бедным, содержатся в неопубликованной работе Вашингтонского института политических исследований. Задачей исследования была оценка притока государственных денег (федеральных и местных) в бедный негритянский район Шоу-Кардозо в Вашингтоне и сопоставление этой величины с оттоком денег в виде налогов. В 1967 году население Шоу-Кардозо составляло 84 000 человек (в том числе 79 000 черных),а средний семейный доход был равен 5600 долларов в год. Совокупный личный доход жителей района составил в том году 126,5 млн долларов. Величина правительственных субсидий (от социальных пособий до расходов на содержание государственных школ) была равна 45,7 млн.Субсидии были столь щедры, что составили почти 40% совокупного дохода жителей Шоу- Кардозо? Возможно, но при этом общая сумма выплаченных ими налогов равнялась 50 млн – чистый отток средств из этого бедного гетто за год составил 4,3 млн долларов! Можно ли после этого утверждать, что ликвидация разбухшего, непроизводительного «государства всеобщего благосостояния» больно ударит по бедным?[44]