затаив дыхание.
— Артём, не томи, умоляю! Я сейчас умру от беспокойства!
— Мужчина рассказал, что его наняла девушка. Для того, чтобы он узнал, можно ли незаметно для всех из дома унести ребенка. Она плакала, и рассказывала, что это её ребёнок, которого здесь удерживают насильно.
— Но ведь это ложь! — не сдержавшись, воскликнула я.
Всё же один из моих вариантов оказался верным — он похититель! Кому-то всё ещё нужна Олечка! От злости мое тело дрожало, и от беспомощности мне хотелось плакать!
— Таня, успокойся! Он этого не знал. Ему было жаль девушку, и он согласился ей помочь. Ну, по его словам, — ответил мне Артём.
— Но кто эта девушка?! Зачем ей наша Оленька? Бедная малышка… Все хотят её забрать у меня!
— По описанию незнакомка похожа на Маргариту. Её ищут, но пока не могут найти, — ответил мне муж.
— Я сама её найду! Артём, твоя мама сказала, что Маргарита живёт в отеле. Я обойду их все, и найду эту змею! Пусть она ответит мне за всё! Я готова задушить её голыми руками, и я сделаю это, если она не оставит в покое мою семью! Зачем ей Оля?! — пылко сказала я.
— Егор и ребята из его отдела ищут её. Я передал ему информацию о том, что она живет в одном из отелей нашего города. Теперь её быстрее найдут, и привлекут к ответственности.
— Пока идёт расследование, Олю нужно беречь, как зеницу ока, и глаз с неё не спускать, — добавила мама.
Встав, она пошла в комнату к Оленьке, проверить, всё ли у неё в порядке.
Мы остались в гостиной ждать её возвращения.
— Зачем чужому человеку наша малышка? Должна быть причина и объяснение её поступку, — рассуждала Лидия Сергеевна.
— Угу, — хмуро ответила я, — она желает побыстрее отправиться на тот свет! Я с радостью ей помогу!
Через несколько минут мы услышали быстрые шаги мамы.
— Ребятки, Оленька заболела! Она очень горячая. Наверное, у неё температура.
Я бросилась в детскую, схватив по дороге аптечку. Измерив малышке температуру, я убедилась, что она высокая!
— Артём, вызывай скорую! — кричала я.
Почему на плечи этой крохотной девочки свалилось столько бед?! Мало того, что едва не похитили, так теперь ещё и заболела!
— Уже вызвал. Они обещали, что приедут быстро, — ответил Артём.
— Господи! Что с ней?! — причитала я, вытирая слёзы, бегущие по щекам.
— Всё будет хорошо. Не волнуйся, — уговаривал меня муж.
В комнату вошли медики в сопровождении моей мамы.
— Девушка, не плачьте! С ребёнком будет всё в норме. Мы поможем, — обратился ко мне мужчина постарше.
Хотелось поблагодарить врача, но рыдания сдавили горло, и я лишь что-то невнятно прогудела в плечо Артёма.
Молодой медик молча открыл укладку-чемодан. Достав стетоскоп, он послушал малышку. Затем осмотрел горлышко, и померял температуру.
— У вашей девочки обычная простуда. Лекарства и обильное питье помогут ей выздороветь. Вот вам список лекарств. Они помогут. Выздоравливайте, — немного успокоив меня, медики вышли.
Мама провела их до двери, и вернулась к нам.
— Таня, дай мне список, и я всё куплю. Оля быстро выздоровеет. Я в аптеку, и обратно, — Артём заботливо гладил мои плечи.
— Не забудь жаропонижающие! Они сейчас очень нужны! — кричала я ему вдогонку.
Он выбежал из комнаты, а я осталась с Олей на руках. Лидия Сергеевна принесла малышке пить. Она жадно хватала теплый малиновый чай, и тихонько хныкала.
— Болеть ни кто не любит. Ни взрослые, ни дети, — сказала моя мама, погладив Олю по голове.
— Где же Артём?! Почему так долго?! — нервничала я.
— Танечка, угомонись, — успокаивала меня мама, — это обычная простуда! Ты такой болела сто раз, и всё с тобой хорошо! И Олечка выздоровеет обязательно. А если ты не будешь так нервничать, то она выздоровеет в два раза быстрее!
— Не могу, мам! Сердце, кажется, сейчас выскочит из груди! Ну как я могла так недоглядеть ребёнка?!
Я ждала, и минуты казались для меня часами. Наконец, на первом этаже послышался шум. Затем в комнату вошел Артём.
— Пришлось ехать в дальнюю аптеку. Здесь рядом не было нужных лекарств, — словно читая мои мысли, сообщил муж.
Мы дали Оле лекарства, и через четверть часа померяли ей температуру. Она упала до нормы. По поведению Оли было видно, что ей стало лучше. Прошло ещё несколько минут, и малышка уснула.
Нервное напряжение дало о себе знать. Сильная головная боль и головокружение накрыли меня. Я ничего не могла поделать. Слишком много нервничала…
Артём на руках отнёс меня в спальню, но облегчение не наступало, а впереди была ночь.
ГЛАВА 63
Я лежала, закрыв глаза, и старалась не делать резких движений. Голова кружилась, и пульсировала болью в висках. Кроме боли досаждал и страх. Что это такое?! Со мной никогда не происходило ничего подобного!
— Любимая, успокойся. Ты много нервничаешь, и совсем не думаешь о себе, — ласково утешал меня Артём, сидя на кровати рядом со мной, и нежно гладя меня по голове, — как любая мать, ты волнуешься об Оле. Понимаю. Но не стоит уж настолько изводить себя, милая. Оленька поправится, и ты тоже. И мы все вместе пойдём валяться в снегу.
Лидия Сергеевна принесла мне мятный чай, а мама успокоительные капли. Все пытались мне помочь. Поддерживали и подбадривали меня. Через час головная боль утихла, и я почувствовала себя намного лучше.
Мне захотелось проведать Олю. Артём шел рядом со мной. Он придерживал меня под локоть, и помогал идти.
— Таня, я недавно был у Оли. Она спит, и у неё все хорошо, — уговаривал меня Артём.
— Мне этого мало. Я очень волнуюсь за малышку, и хочу взглянуть на неё хоть одним глазком, — ответила я мужу, и открыла дверь в комнату доченьки.
В детской у Оли горел ночник. Свет мягко освещал комнату и кроватку, в которой спала Оля. Было видно, что кризис миновал, и малышка чувствовала себя намного лучше. Убедившись и успокоившись, что жизни Оли ничего не угрожает, мы вернулись к себе в спальню.
— Таня, обещай мне, что утром поедешь к доктору! Я очень волнуюсь за тебя, и твоё здоровье, — твёрдо уговаривал меня муж.
— Обещаю. Я и сама хочу это сделать, — ответила я.
Вторая половина ночи прошла без происшествий.
Утром я проснулась позже обычного. Ночные события дали о себе знать. Мама и Лидия Сергеевна напоили Олю лекарствами, и играли с ней в её комнате.
Артём ждал меня на кухне.
— Завтракай и собирайся. Мы едем в больницу, — решительным голосом сказал мне он.
— А как же