пройти апгрейд, мы никогда не сможем тягаться на равных с искусственным интеллектом. Будущее Харпер лежит в ее способности чувствовать; это делает ее человечнее и возносит существенно выше машин.
Искусственный интеллект приведет к сокращению рабочих мест; и тот, кто этого не признаёт, заблуждается. В каждом конкретном случае это может означать трагедию, но не служит оправданием того, что мы все можем позволить себе всё больше, что мы должны работать, чтобы держать темп. Но даже если алгоритмы помогают диагностировать рак груди или нас везет автомобиль, пока я дремлю рядом на водительском сиденье, останется немало областей, в которых машины окажутся на втором месте, поскольку люди умеют это делать лучше. Уход, дипломатия, мораль, образование, ремесло, терапия, философия, воспитание, искусство, право — вот длинный перечень занятий, в которых, несмотря на прогресс, необходимы сочувствующие люди. Машины не испытывают страха и стыда, необходимых для того, чтобы уважать чужие границы. Они не знакомы ни с гневом из-за несправедливости, ни с творчеством, рождающимся от скуки, ни со страстью, которой можно увлечь и восхитить других. Ни один алгоритм не может любить ребенка таким, какой он есть. Ни один компьютер не умеет передавать ценности классу. И ни один робот не способен проявить сострадание к больным или пожилым людям, а также дать им почувствовать свою ценность — то, что эти люди заслужили.
Нам нужно гораздо больше признания почти во всех областях, в которых человек уже сейчас незаменим и останется таковым.
При взгляде на это у меня внутри всё сопротивляется любой форме пессимизма. Не впервые Homo sapiens приходится доказывать, как легко он приспосабливается. Мы сами посмеемся над собой, если научим машины думать, а потом не сможем перестроиться, чтобы занять на большой сцене несколько иную роль. Человек стремится развиваться всю жизнь. Именно сейчас это особенно важно, и я уверен, что всё у нас получится.
На более камерной сцене нашей жизни важно признать, что нет отрицательных чувств, бывает отрицательное отношение к ним, а каждый элемент мира наших чувств для нас ценен. И хотя каждый чувствует себя по-своему, мы не одиноки в своих чувствах. Мы все порой испытываем страх, сердимся, теряем терпение, влюбляемся до безумия или ощущаем неудовлетворенность жизнью. Знание этого дарит спокойствие и освобождает нас от стресса.
Несколько лет назад я ужинал со знакомой парой в ресторане. Когда мы прощались, подруга заметила, что я изменился: «С тех пор как ты занимаешься этой темой, ты более открыто стал говорить об отношениях, стал увереннее и спокойнее». Под «этой темой» предполагалась моя работа над книгой. Любое путешествие (а мои изыскания с первого дня были именно путешествиями) меняет нас. Нельзя провести интервью, прочитать об эксперименте и остаться тем же человеком. Каждый раз мы что-то узнаём для себя. Вопрос в том, насколько и как мы применяем полученное знание.
Во время моего путешествия я научился внимательнее прислушиваться к своим чувствам, распознавать их как человеческую способность и оценивать менее строго, позволяя им появляться и исчезать, быть такими, какие они есть, — и себе тоже. Но я, конечно, не стал совсем другим человеком. Заботы по-прежнему иногда заставляют меня проснуться среди ночи; я замечаю за собой склонность отца к чрезмерной страсти к работе, что порой опасно, и мне с трудом удается смотреть в окно поезда, а не на экран телефона. Я продолжаю свой путь не как суперчеловек, а гораздо спокойнее, ведь чувства будут сопровождать нас до конца наших дней.
«Самый удивительный парадокс заключается в том, что, когда я принимаю себя таким, какой я есть, я меняюсь». Я горячо поддерживаю это высказывание американского психолога и терапевта Карла Роджерса. Я уверен, что, если люди примут себя такими, какие они есть, — испытывающими чувства живыми существами, — у всех нас будет шанс измениться и решать вызовы будущего общими мировыми усилиями. А каждый человек сможет вести лучший для себя образ жизни, оставаться психически здоровым и прежде всего человечным.
Желаю и вам приятного продолжения нашего путешествия!
Благодарности
«Ты не сдаешься», — с улыбкой повторяла Луиза, излучая веру в меня. А трое остальных говорили: «Не торопись». В первую очередь я хочу поблагодарить моих любимых Луизу, Ханнеса, Биргит и Фло. В глубине души я надеюсь, что когда-нибудь мне будет легче писать. Но пока мне очень нужна ваша поддержка. За эти два с половиной года вы вытаскивали меня из глубоких кризисов, читали и правили мои тексты. Без вас я оставил бы эту идею или заблудился бы в мыслях о капуцинах, донорах стула либо об электростимуляторах мозга. Благодарю вас за вашу любовь, веру в меня и четкое мнение.
«Леон, я готов созвониться с тобой. Дж. Каган». Получив весной 2019 года первое согласие на интервью, я не мог поверить своему счастью. Исследователи, с которыми я провел интервью во время подготовки книги, для меня оказались теми, кем для многих стали Брэд Питт или Бейонсе, — звездами. Я от всего сердца благодарю всех, кто ответил на мои письма и нашел время поделиться своим знанием. Вы расширяете наши горизонты, вы несете знание и помогаете нам многое понять. Ваша работа нужна современному миру как никогда.
Наряду с названными в тексте учеными, при работе над книгой меня в разной степени и в разной форме поддерживали доктор Брайан Денни, доктор Джоана Дуартэ, профессор Пол Гилберт, профессор Крэг Хассель, профессор Илона Де Хоге, профессор Эрих Кастен, доктор Отумн Куджава, профессор Гарри Левандовски, профессор Филип Ливенс, профессор Ростами Реза и команда из Тегерана, профессор Джулия Руклидж, профессор Филипп Шеперс и профессор Джун Тэнгни.
А на первом месте стоит Энди Хартард, которую я не могу назвать «просто» редактором: она была для меня гораздо важнее. Ее возражения, правки, идеи и прежде всего гармоничная страсть к исследованиям бесценны.
Большое спасибо моим менеджерам, команде Тене Штальмайера, Марселю Свирсу и Селине Гэер за важные решения, терпение, интерес к сути и ваш опыт. Йоханну Лангмаак из издательства Rowohlt благодарю за веру в эту книгу и готовность обсуждать текст, обложку и каждую деталь — не по одному разу.
Кроме того, хочу поблагодарить доктора Маркуса Павельцика за мудрый взгляд в конце; Лукаса Кладшински за глубокие беседы (психологического содержания); Фридеманна Финдайзена за вопросы «Что?», «А значит что?», «А теперь что?»; Атце Шредер за многочасовые прогулки по миру чувств; Хайко Нойманна и Анне Бодиль Волерт из команды PR за то, что об этой книге услышали; моих соседей за ужины и дискуссии; а Нину Верес и команду MS Günther за