Читать интересную книгу Остаюсь с тобой - Леонид Гаврилкин

- Кто они? - помрачнел Скачков.

- Точно не знаю, могу только догадываться... Так вот, придраться не к чему. Пустили слушок, будто вы недалекий человек, дальше своего носа не видите. Нет, дескать, широты, перспективного мышления. Один узкий, слепой практицизм. План любыми средствами. И где я это услышал, как вы думаете?.. В министерстве. По дороге из санатория заезжал в Москву. Кстати, Балыш знает о вас все, следит за каждым вашим шагом. Его кто-то информирует. Скорее всего, тот, кто хочет на ваше место. Вот так, дорогой Валерий Михайлович. Вы думаете, я случайно спросил сегодня у вас по телефону насчет перспектив?

- Котянок? - высказал догадку Скачков.

- Какие у вас основания так считать?

- Сегодня утром мы как раз вели речь о планах на будущий год. И Котянок вел себя как-то нервозно, суетливо. Подленькая ухмылочка не сходила с его лица. Это бросалось в глаза.

- Конечно, им ничего не остается, как ухмыляться. Каждым своим шагом, в том числе и сегодняшним совещанием, может быть, особенно сегодняшним совещанием вы выбиваете из-под них конька. Не исключено, что последнего.

- Не верю, чтобы Котянок... Он так помогал мне. План мероприятий по ликвидации всяких недостатков составил. Мне казалось, он честный работник.

- Один из ваших недостатков, Валерий Михайлович, что вы обо всех судите по себе, - точно упрекнул Скачкова генеральный директор. - Он, может быть, и честный, но честный для себя. Ой, немало теперь таких. Я убедился в этом. Если бы все жили в первую очередь для других, для общества, то проблемы, над которыми мы, бывает, бьемся годами, давно были бы решены... Но, знаете, я не уверен, что Котянок. Не исключено, что кто-то другой рвется на ваше место. Котянок не тянет. Молод. Мне кажется, что Котянок скорее пешка в чьей-то игре. Кто дирижер? Вот вопрос. Не исключено, что сам Балыш. Но это не доказано. Ясно одно, кому-то было выгодно, чтобы мы с вами завалили план. Тогда прогнали бы и меня вместе с вами. Не получилось. Но мне не повезло. Сразу же намекнули на пенсию. Не знаю, кто рвется на мое место, однако такой человек есть, уверен. Уверен также, что не вы. Ибо в таком разе не придирались бы так к вам. Тот человек, который займет мое место, на самые ответственные должности в объединении посадит своих людей. Так что старайтесь не ошибиться. Опирайтесь на таких, например, как главный геолог Протько. Таких большинство среди инженеров, бригадиров, рабочих.

- Спасибо за откровенность, Виталий Опанасович.

- Вам спасибо, Валерий Михайлович. Мне приятно, что я ошибся. Извините за подозрение... Ну поехали, а то ночь нас застанет в пути... - Дорошевич покосился на небо и первым направился к машине, что ждала их за рощицей.

Скачков кивнул фотографии на обелиске: "Ну, прощай, батя!" - и зашагал следом за Дорошевичем. В душе он жалел, что разговорились они слишком поздно.

- Грустно, - сказал Скачков уже в машине. - Едва узнали мы друг друга, едва пришли к обоюдному пониманию, казалось бы, сейчас только работать да работать, а надо расставаться.

Когда машина подъехала к шоссе и высветила фарами подъем, он вдруг предложил:

- Виталий Опанасович, здесь недалеко моя мать живет. Может, заглянем? Угостит нас чайком на травках, яблочками...

- Поехали! - согласился Дорошевич.

- Тогда давай, браток, вправо, - попросил Скачков водителя.

Прошло больше недели после того, как Алла Петровна и Фаина Олеговна отослали свое письмо в райком партии, но ответа не было. И никто не приходил проверять школу. Может, в райкоме нашли их жалобу мелкой? Так написали бы, чего проще. Они ведь подписались своими именами, указали адреса.

Директор тем временем побывала в районо, добиваясь увольнения строптивой учительницы. Там с нею, видно, не согласились. Во всяком случае, приказа пока что не было. Однако Антонина Сергеевна не смирилась. Правда, на уроки к Алле Петровне она больше не заглядывала. Зато зачастил завуч Виктор Иванович. Если на педсовете он хотя робко, но защищал Аллу Петровну, то теперь стал настойчиво-придирчивым. Не было урока, который бы пришелся ему по душе. То одно, то другое, обязательно к чему-нибудь придерется.

Алла Петровна знала, что у завуча больная жена, трое детей - мал мала меньше, - ему часто приходится отлучаться из школы, иногда уходить, не кончив урока, поэтому он и побаивается директора, и, идя наперекор совести, старается угождать ей. Угождал он и сейчас. Аллу Петровну это сначала раздражало, потом стало злить. Однажды она сказала:

- Вы говорите таким тоном, как будто не верите сами себе...

Виктор Иванович смутился, покраснел, так что его стало жалко. Какое-то время он стоял, пожимая плечами, потом проговорил вяло, с запинками:

- Я желаю вам добра, поэтому и обращаю внимание прежде всего на недостатки.

"Ничего себе добро!" - усмехнулась про себя Алла Петровна. А Фаине Олеговне, когда они как-то вместе возвращались домой, пожаловалась:

- У меня такое впечатление, что директорша мстит мне, вот и гоняет бессловесного Виктора Ивановича на мои уроки. Уж не сообщил ли ей кто о нашем письме?

- Все может быть. Она здесь давно работает, ее все знают, - задумалась Фаина Олеговна и, глянув на погрустневшую Аллу Петровну, решительно добавила: - Мы вот что... Подождем еще с неделю. Если все будет так, как сейчас, пойдем в райком, а то и поедем в область. Отступать нам никак нельзя. До завтра, коллега! - Она протянула свою твердую, сильную руку.

А назавтра, когда все собрались в учительской, прибежала секретарша и сказала, что Антонина Сергеевна срочно приглашает всех в актовый зал.

На сцену поднялись директор и незнакомый молодой человек. Антонина Сергеевна была в голубом костюме и, казалось, вся светилась радостью. Молодой человек был скован, будто чего-то стыдился. Он был невысокого роста, с узкими глубокими залысинами и большими ушами, как у летучей мыши.

- Смотри, ну точно катит на велосипеде, - хихикнула Фаина Олеговна, имея в виду молодого человека.

Алла Петровна сдержанно улыбнулась.

- Дорогие мои коллеги, - торжественно начала Антонина Сергеевна. - Есть приятная для всех нас новость. В нашу школу прибыл инструктор райкома партии Игорь Климович Шутик. Он будет изучать нашу работу по воспитанию подрастающего поколения. Мне это очень приятно. Надеюсь, что это не менее приятно и всем вам. Когда работаешь не щадя себя и особенно если еще кое-чего добиваешься, хочется, чтобы твои старания заметили. Конечно, каждому из нас хочется работать еще лучше. Со стороны яснее видны наши недостатки. Надеемся, что Игорь Климович даст нам ценные советы. Мы все будем только благодарны ему за это. Так что, товарищи, не стыдитесь показать то лучшее, что есть в вашей работе. Недостатки тоже не скрывайте. Тем более что скрыть их все равно не удастся. Игорь Климович учился в нашей школе, кстати, окончил ее с золотой медалью, и, сами понимаете, от него ничего не скроешь.

Алла Петровна слушала директора и ничего не понимала. Неужели она и вправду не боится проверки? Неужели она думает, что в школе нет таких недостатков, за которые нельзя не тревожиться? А может, она просто умеет владеть собой, умеет строить хорошую мину при плохой игре? Алла Петровна поискала глазами Светлану Марковну, которая всегда производила впечатление непосредственной женщины. Во всяком случае, играть, притворяться, менять мысли было не в ее натуре. Светлана Марковна сидела с блуждающей улыбкой на лице. Ее синие глаза сверкали от восхищения тем, что происходило в зале. Алла Петровна перевела взгляд на Фаину Олеговну. Ее маленькое личико было, по обыкновению, грустным, задумчивым. Можно было подумать, что она думает о чем-то своем и не слышит, не видит ничего вокруг.

Директор между тем закончила речь и отпустила учителей.

- Чего она такая веселая? - выходя из актового зала, сказала Алла Петровна.

- А чего ей журиться? - Фаина Олеговна посмотрела на Аллу Петровну так, будто не верила, что та и правда ничего не понимает. - Разве не слышали, что этот из райкома их бывший ученик? Может, медаль-то ему сделали. Недаром она напомнила о ней со сцены.

- Он же будет ходить на уроки, беседовать с учителями... Правду не скроешь. - Алла Петровна не верила, чтобы знакомство могло повлиять на результаты проверки. - Не станет же он лгать сам себе. Он понимает, что в его положении.

- Он и не будет лгать, - хмыкнула Фаина Олеговна. - Он напишет правду. Правду о тех уроках, на которых поприсутствует, правду о тех учителях, с которыми побеседует. Ходить будет на те уроки, на которые посоветует директорша, беседовать - с теми учителями, с которыми скажет та же директорша. Так обставят, что с кем надо, а с остальными он и не встретится.

- С кем же он встретится?

- Они сделают так, что на нас у него не хватит времени.

- Сами подойдем.

- Разве что.

- А вдруг он не по нашему письму вообще? - высказала догадку Алла Петровна.

- Не думаю...