Потому что ты хочешь наказать меня за это?
При этих словах меня что-то покалывает, как будто по коже пробегает электричество под низким напряжением, совсем чуть-чуть. Левин качает головой, его голубой взгляд устремлен на меня.
— Нет, Елена, — тихо говорит он. — Это не то, что я хочу с тобой сделать.
— Тогда что же? — Я смотрю на него так невинно, как только могу. — Ты хочешь связать меня? Заставить меня умолять об этом? Слизать с меня взбитые сливки? Что ты представляешь, Левин, что ты делаешь со мной, что заставляет тебя чувствовать, что это так ужасно?
— Ты читаешь слишком много романтических романов, — рычит он, его рука все еще сомкнута вокруг моего запястья, и когда я чувствую, как она сжимается, меня охватывает еще одно возбуждение.
— Может быть, — шепчу я, улыбка все еще играет на моих губах. — Но откуда, по-твоему, у меня идеи о том, как делать минет?
Выражение его лица говорит мне все, что нужно знать о том, понравилось ему это или нет. От одного упоминания о том, что я сделала, его челюсть напряглась, а глаза загорелись, и он не отпустил меня.
— Это не тот разговор, который мы должны вести. — Однако он не так уверен в этом, как мне кажется. — Еда остывает…
— Я хочу знать. — Я наклоняюсь к нему, глядя в его красивое лицо. — Я хочу знать, что ты представляешь, когда думаешь обо мне. Я расскажу тебе, о чем я фантазирую, если ты скажешь мне…
— Елена…
— Я знаю. — Я наклоняю голову и провожу пальцами другой руки по его волосам. — Это не игра. Но может стать ею. Хотя бы ненадолго. Ты мог бы показать мне, в какие именно игры тебе нравится играть.
Я вижу конфликт на его лице, то, как он борется с тем, чего, как я знаю, он хочет. Его руки опускаются к моим бедрам, и он смотрит на меня с тем жаром в голубых глазах, который я так хорошо узнаю. Я часто это видела.
— Хочешь знать, что я хочу с тобой сделать? — Его голос понижается, на октаву ниже, становится грубее.
Дрожь пробегает по моему позвоночнику.
— Да, — шепчу я, наклоняясь к нему еще немного, так что я прижимаюсь к нему спереди, и чувствую, как он начинает твердеть от моей близости. — Я хочу знать все это.
— Я был нежен с тобой. — Его пальцы проводят по моей линии роста волос, зачесывая их за ухо. — Я хотел быть осторожным. Я не хотел причинить тебе боль.
Я чувствую еще одну дрожь.
— И ты хочешь причинить мне боль? — Я не знаю, что я чувствую по этому поводу. Это не похоже на Левина, которого я знаю, но я также не уверена, что меня это беспокоит.
— Нет. — Он смеется, звук хриплый. — Я не хочу причинять тебе боль, Елена. Но и не хочу быть нежным. Ты знаешь, о чем я думал в том магазине?
Я тяжело сглатываю и качаю головой.
— Логично что нет. Поэтому я и спросила.
Левин глубоко вдыхает, его пальцы скользят по моей скуле.
— Я хотел задрать то платье на бедра, встать на колени и есть тебя, пока ты не выкрикнешь мое имя посреди магазина. Я хотел развернуть тебя в той примерочной и трахать сзади, пока ты будешь смотреть на это в зеркало, жестко и быстро, пока ты не кончишь мне на член. Вот что я себе представлял, и это было только сегодня.
Он напрягается, прижимаясь ко мне, его член упирается в мое бедро, и я чувствую, как ответный поток возбуждения проносится по моим венам, пока у меня почти не кружится голова.
— И это все? — Шепчу я, и Левин мрачно усмехается.
— Нет, красотка, — пробормотал он. — Это еще не все.
Медленно он поворачивает меня так, что я оказываюсь спиной к кровати, а задние поверхности моих бедер упираются в край матраса.
— Я хочу уложить тебя на эту кровать и снять с тебя всю одежду. Я хочу связать тебя и завязать глаза, чтобы ты не знала, к чему я собираюсь прикоснуться, поцеловать или лизнуть тебя. Я хочу, чтобы ты была связана и умоляла меня заставить тебя кончить, а когда я заставлю тебя кончить столько раз, сколько захочу, я хочу, чтобы ты умоляла о моем члене. Я так часто представляю себе это, Малыш: ты в моей власти, умоляющая обо всем, что я хочу тебе дать.
Я чувствую, как слабеют колени, желание захлестывает меня до такой степени, что мне приходится прилагать усилия, чтобы произнести следующие слова.
— Так почему бы тебе не сделать это? — Мягко спрашиваю я.
— Потому что ты очень невинна, Елена, — тихо говорит Левин, его пальцы все еще скользят по моей щеке. — И я не хочу быть тем, кто развращает тебя. Ты еще не знаешь, чего хочешь, и я…
Я прерываю его прежде, чем он успевает закончить, поднимаюсь на носочки и тянусь к нему, упираясь ладонями в его лицо.
— Как я узнаю, если ты мне не покажешь?
А потом я целую его, долго, нежно и медленно, пока не слышу и не чувствую его стон на своих губах, и понимаю, что он уже прошел точку невозврата. Он бормочет мое имя, когда мы падаем обратно на кровать, и я выгибаюсь под ним, глядя в его красивое лицо.
— Я хочу, чтобы ты сделал со мной все это, — говорю я ему, когда его руки проникают под мое платье и задирают его вверх. — Я хочу, чтобы ты связал меня, завязал мне глаза и дразнил меня. Заставь меня умолять об этом. Пожалуйста, — добавляю я, чтобы подчеркнуть. — Я хочу этого. Я хочу знать, каково это…
Левин стонет, его руки скользят по бокам моих ребер, когда он задирает мое платье, оставляя меня в одних трусиках.
— Ты — бесконечное искушение, — говорит он мне, его голос низкий и грубый. — Ты сводишь меня с ума, Елена. Ты заставляешь меня делать вещи…
— Ты хочешь их делать, — шепчу я хрипло. — Ты сам это сказал. Ты хочешь делать все эти вещи. И я тоже этого хочу, так что же в этом плохого?
По его лицу я вижу, что у него нет ответа. Он снова садится на колени, его руки скользят по моим бедрам, а пальцы зацепляются за край трусиков, медленно спуская их вниз по бедрам.
— Это то, чего ты хочешь? — Снова спрашивает он, отбрасывая их в сторону, оставляя меня голой и слегка ерзающей на кровати, пока он смотрит на меня