— А глаза? — продолжал настаивать фон дер Вер. — Какие у зверя глаза?
— Как огонь, — ответила Зара, которой уже успела наскучить эта игра. Она чувствовала себя очень скверно и хотела только уйти подальше от места побоища, где все пахло кровью и смертью. — Пылают красным пламенем.
И поняла свою ошибку, когда Сальери выступил вперед и торжествующим голосом заявил:
— Что я вам говорил! Глаза как огонь! Это создание не из сего мира!
Лакеи позади него стали лихорадочно креститься и со страхом оглядываться, как будто ждали, что бестия, или черт, или оба вместе в любой момент выпрыгнут из засады и набросятся на них.
— Это дело нечистого! — громким голосом продолжал Сальери. Наконец он получил подтверждение своих слов и теперь наслаждался триумфом. — Наказание Божье, чтобы направить нас, бедных грешников, на путь истинный! И есть лишь одно средство, чтобы умилостивить Господа: мы должны принести покаяние! Мы должны покаяться и показать Богу, что мы по-прежнему являемся его овечками!
— Аминь, — чуть слышно прошептал бургомистр фон дер Вер. Лицо его было бледным, блестящим от пота, и он так согнулся, как будто тяжесть грехов всего мира давила на его плечи. — Аминь, о Господи…
Грегор не сказал ничего, но его бесстрастное лицо говорило само за себя. Он искоса бросил взгляд на Зару.
— Вы присоединяетесь к мнению, что Бог наслал на нас бестию и что зверь — наказание за наши прегрешения?
— Даже если так, — ответила Зара, — что это меняет?
Она охнула и скривила лицо, слишком резко повернувшись и почувствовав боль, когда пули в ранах сдвинулись с мест. Стоявший рядом Фальк поддержал ее, и Зара понадеялась, что никто ничего не заметил, но от Грегора д'Арка ее реакция не ускользнула. Его лицо выражало озабоченность, когда он с тревогой спросил:
— Вам нехорошо, мадам? Зверь нанес вам рану?
— Не такую, чтобы я могла ею похвастать, — солгала Зара.
— И все же вам лучше вернуться домой, — настаивал д'Арк. В его взгляде по-прежнему читалась неподдельная тревога, но добавилось еще иное выражение, которое Зара была не в состоянии определить. — Отдохните, займитесь своими ранами, чтобы как можно быстрее снова прийти в форму, потому что бестия по-прежнему бродит по лесам, и теперь, когда вы знаете, с чем имеете дело, мы, как никогда, нуждаемся в вашей помощи.
Зара устало кивнула.
— Можете рассчитывать на меня, — пробормотала она.
Фальк положил руку ей на плечи, стараясь поддержать, когда они тронулись прочь из ущелья. Лакеи боязливо отступили перед ними, давая место, когда Зара приблизилась к ним. При каждом шаге она ощущала движение свинцовых пуль в теле, и хотя боль можно было терпеть, она с превеликой охотой избавилась бы от нее.
Лошадь Фалька стояла у выхода из ущелья, поводья были привязаны к кривой сосне, но прежде чем они подошли к ней, Зара внезапно услышала быстрые шаги на снегу и рядом с ними оказался Грегор д'Арк. В первый момент Зара решила: он раскусил ее обман, что бестия убила всех мужчин, и решил призвать к ответу, и инстинктивно рука потянулась к рукояти меча. Но когда д'Арк встал перед ней, во взгляде его не было и тени враждебности, только искренняя тревога — тревога за нее…
— Пожалуйста, простите мою назойливость, — вопреки своей обычной манере застенчиво обратился к ней д'Арк, как будто не знал, как ему себя вести. — Не будете ли вы так добры, чтобы держать меня в курсе состояния вашего здоровья? Ваше благополучие действительно очень волнует меня, и, если я смогу хоть чем-нибудь помочь — лекарствами, медицинским обслуживанием или еще чем-то, пожалуйста, незамедлительно поставьте меня в известность.
— Что ж, — шутливо ответила Зара, — и в самом деле, натерпевшись такого страха, я бы не отказалась выпить.
Грегор д'Арк некоторое время озадаченно молчал, явно раздумывая, не ослышался ли он. Затем на лице появилась та обворожительная улыбка, на которую Зара обратила внимание еще накануне вечером в трактире, и мгновенно вся нерешительность испарилась. Он просто сиял от радости.
— Нет ничего лучше! — крайне обрадованный, заметил он. — Для меня большая честь, если вы составите компанию и придете на небольшую круговую чарку вечером в моем доме. Бокал-другой вина, легкие закуски, все крайне непринужденно и без церемоний.
Взглядом, полным надежды, он смотрел на нее, и снова она заметила то странное выражение в его глазах, которое не в силах была объяснить. Что это? Любопытство? Просто интерес? Или нечто иное?
Она немного подумала, затем решилась и кивнула:
— Бокал хорошего вина для крепкого сна, что может быть лучше.
— Значит, увидимся позже, — улыбаясь, заметил д'Арк. — Я пришлю за вами карету.
С этими словами он повернулся и пошел к своим спутникам. Он больше не оглянулся на них, возможно, потому, что знал, Зара ждет этого, а он не хотел, чтобы в его глазах она прочитала причину его приглашения.
Фальк смотрел д'Арку вслед, пока тот не присоединился к своим спутникам.
— Хотя эта облавная охота и не привела ни к чему, кроме как к десяткам бессмысленно забитых животных, одной разорванной на куски девушке и банде мертвых бродяг, но по крайней мере, получено приглашение на вечерний tête-à-tête с господином ландграфом. — Он прищелкнул языком. — Это уже кое-что.
— Никакой это не tête-à-tête, — возразила Зара, пожалуй, излишне сурово, чтобы слушателю ее слова показались правдой.
— Да, а что же это в таком случае? — спросил Фальк, снова положил ей руку на плечо, и они, прихрамывая, направились сквозь все усиливающийся снегопад к его лошади. — Ведь после подобного пиршества жажды у тебя при всем желании просто не может быть…
Глава XVIII
Свинцовая пуля размером с вишню упала в таз с жестяным и в высшей степени приятным звуком:
Клонг!
Зара была чрезвычайно рада наконец освободиться от пуль, которые вошли в тело на глубину пальца. О том, как из каменного мешка она вернулась обратно в номер гостиницы, Зара могла вспомнить весьма туманно, как Грегор д'Арк исчез из поля зрения, и она села с Фальком на его лошадь. Тут изнеможение черной волной нахлынуло на нее. Частично оттого, что схватка с бродягами отняла у нее больше сил, чем она хотела бы отдать; но большей частью приступ слабости был психологического характера — защитным механизмом, не позволяющим критически разобраться с тем, что именно она сделала. Проще окунуться в темноту забытья, чем примириться с мыслью, что за несколько минут она разрушила все, к чему стремилась в течение долгих лет, осознать, что она так и осталась монстром, демоном, кровопийцей, без зазрения совести убивающей людей, движимой только жаждой крови и желанием разрушать.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});