тугой пучок, этого было достаточно, плюс рядом всегда была Латифа и никто не осмеливался сделать мне замечание — все знали что я приехали из другой страны и понимали, что воспитана я немного в других традициях.
Теперь же, если мне представиться возможность выйти на улицу мне придется соблюдать правила, меня даже могут оштрафовать?
В Израиле живет много мусульман и многие из них покрывают голову, но это их личный выбор, конечно правительство не заставляет их этого делать и более того — показывает, что с уважением относиться к тем их гражданам которые несмотря на все междоусобицы живут вместе с евреями и уважают религию друг друга. В этом плане мой любимый Иерусалим уникальный город — переплетение религий, народов и традиций.
Как же я скучаю!
В гостиной включаю телевизор и начинаю листать каналы, практически те же самые, что были в доме Латифы, но есть парочка и иностранных. Немецкий канал, французский, ББС и на секунду я перестаю дышать — русский, Первый канал!
Практически целый час я просидела не двигаясь, наблюдала сначала за тем как Якубович пытался подсказать одной из участниц правильную букву, а после ужасалась вечерним новостям. Да, на часах уже почти одиннадцать ночи, а Касима все нет. Где он может быть? Кажется он ушел когда было ещё светло, а это примерно часов в шесть вечера. Может он не собирается возвращаться, может он где-то в другом месте, у какого-то друга…или подруги…
Мой живот вновь заурчал так, что руки затряслись, и я направилась на кухню в поисках еды.
В холодильнике меня ждали яйца, овощи немного апельсинового сока которого я с удовольствием тут же и выпила прямо из пластиковой бутылки (Да-да не гигиенично, но у меня просто снесло голову) и даже немного жареного мясо которое обычно продают в небольших кафешках на улице срезая прямо с гигантского вертеля.
Яиц было много, поэтому я без зазрения совести взяла три яйца, овощи и быстро сделала себе яичницу с салатом. Уплетала я это за милую душу сидя прямо перед телевизором и наслаждаясь просмотром какого-то американского фильма с русским переводом.
Горячий душ возымел эффект возрождения меня из пепла.
Укутавшись в полотенце я выглянула из ванны и проверила — возможно я не слышала как пришел Касим? Но нет, в доме было все также тихо…слишком тихо.
Вытащив из рюкзака вещи я оценивающе взглянула на свою ночную рубашку, сказать по правде она мне настолько надоела, что я готова была сию же минуту выкинуть её в мусорный ящик, но я не привыкла раскидываться вещами, возможно она ещё мне пригодится?
В голове возник план — как намекнуть Касиму о том, что я сожалею о своих словах не говоря этого напрямик? Сделать как он просил.
Я распахнула шкаф, быстрым, оценивающим взглядом просканировала полки с его майками и выбрала самую потасканную (конечно по моему мнение) в которой Касим обожал ходить — ничего особенного, обычная темно-синяя майка с карманом на левой груди, но именно от неё больше всего пахло им. В выдвижном ящике я нашла нижнее белье — плавки и шорты — они же семейные трусы. Мои глаза полезли на лоб когда в самой глубине ящичка, моя рука наткнулась на что-то очень гладкое, как будто шелк!
— Это ещё что такое? Невероятно!
В мои руки кажется попались шорты которые никто никогда не надевал, они явно были намного меньше чем все остальные трусы, но определенно были мужские. Серые шорты с сердечками и улыбающимся Микки Маусом! Просто невероятно! Вот и сложилась моя импровизированная пижама которая должна очень ярко и громко намекать — ПРОСТИ МЕНЯ!
* * *
Я не знаю куда себя деть. Сна ни в одном глазу. Я точно не знаю который сейчас час, но определено уже далеко за полночь, а Касима все нет. Я пытаюсь отвлечься, говорю себе что должна уснуть и каждый раз вскакиваю при малейшем шорохе.
Когда наконец я слышу как в замок вставляют ключ и открывается дверь, быстро зарываюсь под одеяло и делаю вид что сплю, а сердце между тем колотиться так сильно, что мне кажется кровать подо мной ходит ходуном и очевидно, что я не сплю.
В коридоре включается свет и тут же выключается. Слышу какой-то шорох на кухне, кажется открылась дверца холодильника. Из-за гробовой тишины квартиры каждый шорох становится очень ярким и раздражающим.
Проходит ещё около получаса, когда наконец я слышу шаги около двери спальни.
Сердце отказывается работать.
Кровать прогибается под весом Касима, и я слышу шорох одежды которую он бросает на пол.
Стараюсь не шевелиться и не дышать.
По спине бегут мурашки, это первый раз когда мы будем спать вместе — если не считать того случая, когда он перенес меня из моей каморки, и я сходила с ума под его руками и губами…Боже…
Несколько яркий вспышек этих минутных слабостей перед глазами, и у меня пересыхает во рту. За воспоминаниями я не заметила как Касим лег в кровать и замер.
Он уже заснул? Так быстро? На долю секунды поворачиваю голову и вижу его голую спину, такую большую и такую притягательную. Он лежит на левом боку и я не вижу его шрамов и от этого мне становится очень больно — если бы не этот взрыв какой бы он был? Нет не физически, а морально… Конечно он бы не стал таким какой он сейчас, на каждого из нас влияет даже малейшее события в нашей жизни, а тут такое — потерять отца и самому надолго быть прикованным к кровати, думать, что никогда не сможешь ходить.
Это ужасно!
Эти мысли словно магнит тянут меня к нему, мне так хочется прижаться, обнять его, и просто забыть обо всем — хотя бы на одну ночь. Рука сама тянется к его спине я не могу себя контролировать и словно со сторону вижу как кончики пальцев проводят вдоль его лопатки. Касим дергается и оборачивается — его лицо, такое странное, даже немного смешное, оно потеряно, явно не понимает, что происходит?
— Касим, я…я…
— Шшш…нет. Иди, иди сюда Илана.
— Я хотела сказать… — шепчу я, пока Касим притягивает меня к своей груди, и не дает сказать. Поворачивает меня спиной к себе и целует в волосы.
— Пожалуйста девочка, я очень устал, завтра… завтра будем ругаться, а сейчас спим. Ты такая теплая.
Я вздрогнула когда моя спина коснулась холодной груди Касима. Наверное я могла бы настоять на разговоре, воспользоваться ситуацией, но