Конечно, Команданте уважал Ким Ир Сена за его боевые подвиги, за участие в движении Сопротивления японской оккупации в 1930-х годах. Конечно, он уважал его за то, как тот пришел к власти, и лучше, чем кто бы то ни было, понимал, насколько прочно северокорейский «Великий вождь» эту власть удерживает. Но я убежден, что мой экс-патрон отрицательно относился к безумному культу личности в Северной Корее. Разумеется, на Кубе существует культ личности Фиделя, и глупо поступают его поклонники, пытаясь это отрицать. Но все это в меньших масштабах и в более тонких и скромных формах: ни гигантских статуй, ни огромных портретов на улицах, правда, есть таблички с изречениями Лидера максимо на обочинах. Да, и не забыть бы еще его фотографии в каждом доме, которые позволяют проверить, насколько жильцы разделяют идеи революции. Наконец, Фидель ясно видел, что как политик и в интеллектуальном плане превосходит своего корейского коллегу, ибо очевидно, что за пределами Северной Кореи никто не пошел бы за Ким Ир Сеном. А вот влияние Фиделя в тот момент было огромным, и не только в Латинской Америке, но и во всем остальном мире.
* * *
Позднее, в сентябре того же 1986 года, мой путь – то есть путь Фиделя – пересекся с путем другого диктатора: Муамара аль-Каддафи. Произошло это в Хараре, столице Зимбабве, где проходила 8-я встреча глав неприсоединившихся государств. Атмосфера была наэлектризованной, прежде всего из-за разногласий внутри самой организации, а также из-за крайне взрывоопасной ситуации в регионе: в нескольких сотнях километров от Зимбабве – ставшей независимой совсем недавно (в 1980 году) – бушевала гражданская война в Анголе, где марксистское правительство, поддерживаемое тридцатью тысячами кубинских солдат, отражало атаки прозападных мятежников, поддерживаемых расистским режимом Южно-Африканской Республики.
Я прилетел в Хараре за три недели до Фиделя в компании всей команды «первопроходцев», в задачу которой входила подготовка к приезду Команданте. В состав возглавляемой министром внутренних дел Хосе Абрантесом авансады (передовой группы) входили еще трое телохранителей, врач из личной медицинской команды Фиделя, специалист по логистике (ему было поручено заниматься транспортом), специалист технического отдела и сотрудник службы протокола. На меня было возложено решение всех вопросов, связанных с безопасностью: подбор надежных мест проживания, проверка маршрутов, по которым будет ездить Фидель, оценка возможных пробелов в мерах безопасности, намеченных зимбабвийскими властями.
Едва я приземлился в зимбабвийской столице, как получил тревожную информацию: в Зимбабве направляется южноафриканская диверсионная группа, чтобы убить Фиделя Кастро.
Авансада тут же объявила красный уровень тревоги. Это, в частности, означало, что кубинские МиГи, дислоцированные в Анголе, были тотчас приведены в состояние боевой готовности на все время встречи глав государств. Другое ближайшее последствие: Гавана решила усилить эскорт, которому предстояло стать очень многочисленным к приезду Фиделя: практически весь личный состав его ближней охраны, а это тридцать телохранителей, а к ним на подмогу прислали подкрепление из числа бойцов войск спецназначения, снайперов, саперов, всего сто человек дополнительно. Эта поездка в Хараре осталась в анналах истории: никогда еще столько охранников не было мобилизовано для сопровождения главы государства при его зарубежном визите.
В Хараре, этом чистом городе, являющемся великолепным образчиком британской колониальной архитектуры в Африке, я первым делом тщательно осмотрел наше дипломатическое представительство. А там – кабинет посла. И – удача! Между двумя балками я обнаружил микрофон, спрятанный под навесным потолком. Я его тотчас же изъял и отправил в Гавану для изучения (позднее я узнал, что оборудование было установлено нашими же спецслужбами: или для прослушивания разговоров посла, или для проверки моей компетентности…). В результате от идеи поселить Фиделя в нашем посольстве пришлось отказаться: это было слишком рискованно.
С чемоданчиком, в котором лежали выданные мне двести пятьдесят тысяч долларов наличными, я отправился на поиски безопасного жилья для Команданте. Я нашел подходящую виллу, которая и сегодня является резиденцией кубинского посла в Зимбабве. Я купил ее и полностью отремонтировал силами рабочих, специально присланных с Кубы. Они заново покрыли крышу, перекрасили стены, укрепили забор и… вырыли бомбоубежище глубиной десять метров на случай, если бы южноафриканцам пришла в голову идея подвергнуть дом Лидера максимо бомбардировке с воздуха. Также, следуя инструкциям начальника технического отдела, они провели работы по звукоизоляции, чтобы никто не мог прослушивать снаружи разговоры Фиделя при помощи мощных направленных микрофонов, способных ловить звуки через стены.
Это было не все. Я приобрел поблизости еще два дома – впоследствии проданные, – чтобы поселить там министра внутренних дел Хосе Абрантеса и дипломата Карлоса Рафаэля Родригеса. Кроме того, наши рабочие установили в саду два разборных домика, где планировалось разместить сотрудников охраны, которые могли бы спать на многоярусных кроватях. Наконец, логистик отправился в Замбию покупать необходимые нам машины: «мерседес» для Фиделя и четыре «тойоты» модели «Крессида» для эскорта. Всего на пятидневное пребывание в Зимбабве кубинского руководителя было потрачено более двух миллионов долларов.
В общем, мы успели подготовиться к началу 8-й конференции Движения неприсоединения, в которой участвовали президент Зимбабве Роберт Мугабе, иранский лидер Али Хаменеи, индийский премьер Раджив Ганди, президент Никарагуа Даниэль Ортега, ливийской лидер Муамар Каддафи и еще десяток глав африканских, арабских и азиатских делегаций.
Первое наблюдение: сотрудники протокольной службы страны – хозяйки конференции плохо сделали свою работу. В то время, как первоначально главам государств разрешалось доходить до входа в отель «Шератон» со своими личными телохранителями, позже последних решили останавливать в пятидесяти метрах от входа. Это вызвало невообразимую толчею; возникла драка между сотрудниками зимбабвийской службы безопасности и знаменитыми «амазонками Каддафи», то есть состоявшей только из женщин личной охраны ливийского лидера, который на специальном самолете привез с собой также бронированный «линкольн» зеленого цвета (цвета ислама), свою палатку и двух верблюдов. Сюрреалистическое и гротескное зрелище, потому что у ливийских «амазонок» была особенная техника боя: они поворачивались на триста шестьдесят градусов и благодаря центробежной силе завершали свой поворот, нанося оплеухи в лицо противникам!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});