Читать интересную книгу Алекс старший - Шевцов Алексеевич

   Мы в тайне от нее, с Акоми, решили, что она просто завидует. Мы ведь в ее кровати добрых несколько часов дурака валяли. А она все это терпела. Попробуйте посмотреть один и тот же порнушный ролик пару часов. Но я так считаю, сама его и устроила, сама и поплатилась! Но в любом случае, зачет я сдал. И мне теперь, может даже будет дозволено иногда говорить.

   Кстати когда все помирились, и уже мирно болтая, пили чай, мне был вручен подарок. Большая коробка. В ней сертификат и набор элитной путаны. Так что я теперь сертифицированный ээээ мда... Мужикам, такое, не расскажешь.

   Кстати в наборе куча дорогущих вибраторов, дилдо, в общем полный капец. Но Ядвига думаю будет довольна, а кому мне его еще на сохранение сдать? С собой таскать?

   Когда попили чай и Марина заняла свое место в кровати, одеваю гостя. Марина замечаю, смотрит за нами с подозрением. По моему, зря. За сегодня мы настолько удовлетворили друг друга, что даже моего хулигана слегка ломит от усталости, а в паху такое чувство как при отработке растяжки после долгого перерыва.

  Провожаю Акоми до двери. Она не удержавшись, уже у двери, где нас точно Марина не слышит, заходится смехом и обнимает меня. Но не пристает. Ну хоть ее отпустило слава богу. Приходится целовать, увертываться и обещать зайти на кофе завтра. Уже закрыв дверь сам ловлю себя на том, что кудахчу от смеха, подумав, что не дотерпит, истечет ведь бедная предвкушая...

   На верху тишина и подозрительный взгляд Мадам. Но я кремень. Делаю вид что белый и пушистый.

   Так что терзаемая подозрениями и ревностью, как я понял, мадам, все процедуры перед сном еще немного дуется. Хотя ей это не идет.

   Когда уложил ко сну, отворачивается спиной. Уже в темноте под одеялом обнятая и согретая оттаивает. Вздохнув, но еще не поворачиваясь ко мне, жалобно спрашивает, как мне удалось так с Акоми сойтись. Ведь не в одном том органе, что у меня сейчас иногда аж до колена отвисает и сейчас в ее попу уткнулся, дело?

   Тихо вздохнув, поясняю. Правда не все, незачем ей знать то что ей Акоми не доложила. Ну про наши отношения. А только про убранный Ядвигой файл и про свои недоразвитые способности. Марина молчит, теребит мою руку. Чувствую, как тоненьким ручейком от нее начинают сочиться эмоции. Недоверие и удивление. Поборовшись с собой, решается.

   Она пока недоверчиво и со страхом чуть понижает свою защиту. Вот кстати я ей про то что могу, рассказал, а как она это делает, прячет эмоции, не разу не говорила, и сейчас молчит.

   Медленно и нежно поглаживая прижимаю ее к себе крепче, чтобы была больше площадь контакта тела и закрыв глаза "слушаю" ее. Недоверие, обида, за ними страх, слабенький лучик желания.

   Старательно как Ядвиге и акоми, слава богу с ними хоть потренировался, стараюсь посылать ответные. Теплоту, укор, ласку, жалость, любовь. С последним сложнее, я их всех люблю но каждой надо свою. Я давно уже понял что чувства, даже одни и теже часто различаются. Описать это трудно. Вспоминаю, как восхищался ей когда она мне показала это самое "затяжное удовлетворение" и стараюсь передать ей то чувство восхищения и обожания ее, когда это было.

   Опять от концентрации начинает ломить голову. Но в какой-то момент наконец получается. Что делать, ну хреновый из меня телепат-эмпат. Никтож не учил!

   Она вздрагивает, когда начинает чувствовать мои эмоции и чуть больше приоткрывается. Страх, непонимание, удивление опять страх. Эмоции это не мысли, это только эмоции. Опять медленно повторяю, стараясь поймать то ощущение, когда получилось передать эмоции. Голова уже просто раскалывается от боли. Теплота, обожание, жалость, ласка. Стараюсь понять ее ответ на свои эмоции и какие ей больше нравятся...

   Она зачем-то нащупывает и гладит хулигана, который прокрался и затаился меду ее ног когда я прижал ее плотнее. Пробую по другому, передаю его "отзыв". Восторг, желание, теплоту, снова желание с примесью обожания.

   Марина отдергивает руку, но будто не зная куда ее деть, кладет на мою. Рука чуть дрожит. Стараясь не вывернуть ей руку, беру за кисть, ту которой гладила хулигана. И подтянув к себе накланяюсь и целую ладошку чуть пощекотав языком снова целую. И передаю благодарность удовлетворение и немножко страсти и желания и кладу на голову хулигана.

   Марина руку не вырывает, снова пробежав пальчиками по его юбке гладит хулигана. Опять посылаю ей щенячий восторг, восторг от ласки, еще большее желание, теплоту и обожание.

   Она наконец, толи поверив, толи не выдержав, раскрывается полностью. Но такого ясного и обоюдного контакта как с Ядвигой нет. Впрочем, он и не нужен сейчас. Зато в ней уходит, отступает обида и на первое место выходит интерес предвкушение.

   И я осознаю, что над всеми обидами и страхами верх в ней взяло любопытство. Все же женщины это кошки. Нет в мире существ любопытней и любознательней. А судя по тому, что запахло мятой, вторая рука уже нашла заветный флакон. И верно, голова хулигана чувствует на себе вторую ладошку и приятный мятный холодок. И по этим признакам, я понимаю, что в нее запали слова о том, когда контакт у нас наиболее четкий.

  - Войди!

   Вхожу. Она не полностью разогрета, но как профессионал готова меня принять. И я, старательно передавая все то, что ощущаю, вхожу. Нежно не торопясь. Хулиган возбуждаясь нетерпеливо подрагивает. Я стараюсь передать и это. Чувствую как в ответ все более уверенно текут ее эмоции.

   Недоверие, изумление, радость, горчинка и растущее рвущееся откуда-то из нутрии желание, не вожделение именно желание.

   Отвечая на него, целую плечо и делю короткие медленные фрикции, по паре тройке сантиметров, буквально толчки одним тазом. Чувства распускаются как бутон становясь острее доступней. И она уже не может прятать свою страсть и желание, обида и страх в них просто растворяется.

   Стараясь делать все как можно нежнее, охватываю ее груди ладонями. И сквозь ноющую головную боль и стук в висках пульса, стараюсь держать контакт. Марина задыхается, когда через меня начинает ощущать и себя. Непроизвольно от необычности ощущений дергается и это дает новый их всплеск. Вцепившись в мою руку, невольно прижимает свои груди которые ее обнял руками, это дает еще одну волну желания и полученной от этого сладострастной истомы и страха. Она вскрикнув пугается, пытается закрыться, но плотина прорвана и ее же собственные бурлящие эмоции не дают ей этого сделать.

   Я снова целую ее плечо, шею, отвлекая от паники. Делаю фрикцию чуть более длинными, более старательно делая обмен входя в нее. От происходящего, я и сам уже сильно возбужден и не прячу этого. Просто не могу. Она, чувствуя это, возбуждается в ответ все больше, не столько действием и получаемым от него, сколько необычностью чувств. И неожиданно, ее страх уходит. Словно решившись, она опять полностью раскрывается.

   И буквально через несколько фрикций от полноты взаимных чувств словно сорвавшись в обрыв кончаем. Обессиленный пред идущим и сейчас полученным эмоциональным ударом на несколько секунд теряю сознание.

  Когда прихожу в себя, внутри звеняща пустота и какое-то напряжение.

   Обнимаю ее и прижимая стараюсь обволочь ее негой, спокойствием, удовлетворением, нежностью. Марина опять открывается и заливает меня сумбуром чувств. Нежно глажу ее грудь, целую плечо, кончиками пальцев убираю волосы с уха и целую его. В ответ она потихоньку успокаивается, плотнее прижимается, глубже принимая меня. Марина словно впитывает их и успокаивается окончательно. Ее чувства перестают метаться, она начинает отвечать благодарностью смешанной с виной и еще чем-то.

   Так и лежим, пока она не задремала. Странно, почувствовав это, пытаюсь осознать, и меня тут же будто выключило наркозом.

  Периферия.

  Пояс Астероидов.

  Планетарная система Квозанг.

  Закрытый объект.

   Трудный год.

  "Улучшение"

   День восьмой.

   Плавно к делам.

   Просыпаюсь от ощущения бодрости и одновременно сонной неги. На грудь что-то давит, вспомнив, что не один, приоткрываю глаз. Увидев на ней голову, понимаю, кому тут не хочется просыпаться. Марина ночью повернулась и лежит, лицом прижавшись к моей груди. Ее пальцы, чуть дрогнув легонько сжимают мою руку. От нее идет запах, который мне так нравится, запах спящей женщины. Он особенно ощущается так остро, именно когда она просыпается. Как последний глоток, который всегда самый сладкий. И с ним, то тепло, та незащищенность, нежность свойственные маленьким детям из-за которой их хочется прижать к груди. Это естественное чувство любого родителя или обратное чувство детей к ним, только с возрастом оно от нас уходит.

   Странно, кроме моей груди и рук, кое-кто еще ощущает ее тепло. Мой хулиган, поняв что думают о нем, напоминает о пользе утренней зарядки. И что интересно, его в этом поддерживают безоговорочно и сразу. И это не я. А тот, кто лежа на мне головой, зачем то спрятал его меж своих ног. Нащупав его, она пальчиками заправляет хулигана во влажную теплоту. И та, словно сама всасывает его. Марина, как вчера Акоми, действует одними мышцами влагалища. Словно боится лишним движением спугнуть то состояние в котором мы прибываем.