середине февраля 1982 года, как раз когда Джейк начал думать, что вся эта история с агентом была напрасной, ему позвонил Мэтт.
"Как дела, Мэтт?" спросил он, используя пульт дистанционного управления, чтобы отключить звук телевизора. "Ты, кажется, взволнован".
"Да", - сказал Мэтт. "Я почти готов кончить в своих гребаных джинсах, брат".
Это привлекло внимание Джейка. "Бритва?" спросил он.
"Держу пари на свою задницу", - сказал ему Мэтт. "Он пришел ради нас. Я только что говорил с ним по телефону. Он присылает нам билеты на самолет, и мы вылетаем в Лос-Анджелес в следующий четверг ".
"Кто? Я и ты?""Я и ты"?
"Нет, вся гребаная группа, чувак. Все мы".
"Для чего?"
"Мы собираемся встретиться с парнем из National Records".
"Национальные рекорды", - медленно произнес Джейк, размышляя. "Национальные рекорды" были одним из крупнейших имен в бизнесе.
"Бля, кореш", - радостно сказал ему Мэтт. "Шейвер говорит, что они хотят обсудить подписание с нами контракта на запись".
"Срань господня", - сказал Джейк.
"Срань господня, ты прав! Шейвер сделал это. Ублюдок действительно пошел и сделал это!"
Том 1. Глава 4: Погружение В ничто
Лос-Анджелес, Калифорния
6 июля 1982 года
Джейк сидел на деревянном стуле со специальной подкладкой на ножках, чтобы он не производил шума, если его случайно передвигали по кафельному полу. На его голове был набор высококачественных наушников, известных как cans, через которые звукооператоры могли разговаривать с ним и через которые передавалась музыка, под которую он будет петь. Сама комната была площадью пятнадцать квадратных футов и полностью звукоизолирована. С потолка на регулируемом кронштейне, прямо перед лицом Джейка, свисал микрофон с мягкой подкладкой, подключенный к гнезду в потолке. В стене было окно, через которое виднелась большая дека и два звукооператора.
"О'кей, Джейк", - произнес голос из банок. Это был Стэн Лоури, техник озвучивания, который обучал его этой части процесса записи. "Мы здесь в напряжении. Давайте сделаем это снова. Помните, в двух дюймах от пены, приятный ровный тембр и смотрите, как раскрываются губы".
Джейк кивнул и поднял большой палец. К этому моменту он уже знал, что не стоит им перечить.
"Суть тщетности", - произнес голос Стэна. "Первый куплет, дубль двенадцать".
В наушниках заиграла музыка, нежное, мелодичное постукивание акустической гитары под аккомпанемент фортепиано. Это были треки песни, которую они записали за последние три недели, сведенные вместе, но еще не доработанные для мастер-версии. Песня не начиналась с самого начала. Джейку дали ровно столько свинца, чтобы он включился в песню. Он глубоко вздохнул, когда подошла его реплика, проверяя, находится ли его рот ровно в двух дюймах от микрофона, облизывая губы в последний раз, чтобы попытаться удержать их от выскакивания. Прозвучал сигнал - долгий, скорбный изгиб струны гитары Мэтта - и он начал петь, стараясь идеально передать свой голос.
"Наступает время, когда все заканчивается
, Когда души расходятся своими путями
, Когда то, что свело вас вместе,
Теперь день за днем отдаляет вас друг от друга
И ты знаешь, что все кончено
Ты почувствовал, что все прошло, ошибки не было
Это конец "Вместе"
Больше не давать, больше не брать"
"Подожди, Джейк", - вмешался голос Стэна, перекрыв музыкальные треки. Секунду спустя они были полностью выключены.
Джейк вздохнул. После трех с половиной месяцев сессий звукозаписи ему было хорошо знакомо, когда его вот так прерывали. Это означало, что что-то вышло за рамки установленных параметров. Каждое бренчание каждой гитары, тиканье каждой барабанной палочки по каждой тарелке, каждая клавиша пианино и, особенно, каждый нюанс ведущего вокального трека должны были быть точными, прежде чем их можно было считать удачным дублем. И "в самый раз" было строгим требованием в этом месте. Звукооператоры, ответственные за запись Невоздержанности на пленку, были самыми анально-стойкими перфекционистами, которых Джейк когда-либо встречал. Ничто из того, что группа испытала во время записи демо-записи, не подготовило их к этой постоянной череде неприятия их усилий. Давайте попробуем это еще раз, ставшее самой часто слышимой и самой ненавистной фразой.
"Немного переборщил с "it's the end of together", - сказал Стэн. "Ты выделил красным счетчик в верхнем конце, когда выводил "together". Старайся держать это как раз в пределах досягаемости, иначе это может исказить работу ведущего ".
Джейк кивнул.
"Хорошо, тогда давай попробуем это еще раз. Точка тщетности, первый куплет, дубль тринадцатый".
Заиграла музыка, и Джейк снова начал петь. На этот раз он произнес всего двенадцать слогов, прежде чем Стэн остановил его.
В конце концов, на двадцать третьем дубле Джейку удалось прохрипеть весь первый куплет песни, не меняя счетверенности, не запинаясь ни на сотую долю секунды, не делая вдоха в неподходящий момент и не соблюдая точно хронометраж. На данный момент, после записи семи из десяти песен, которые должны были войти в альбом, это было примерно среднее количество вокальных дублей.
"Почему бы нам не сделать перерыв на ланч, Джейк", - сказал ему Стэн. "Мы начнем работать над вторым куплетом, когда ты вернешься".
Джейк посмотрел на часы. Было только 11:25. Он посмотрел на Стэна через окно, указал на свои часы и вопросительно пожал плечами - его послание: почему бы нам не поработать над вторым куплетом сейчас? По крайней мере, так они могли бы убрать с дороги первые шесть дублей.
"Я знаю, что еще рано, - сказал Стэн, - но я хочу немного повозиться с сигнальными дорожками, а Макс здесь и хочет тебя видеть".
Джейк кивнул и снял банки, аккуратно поставив их на стул. Он подошел к двери и открыл ее, выходя в комнату техника. Там, у двери, которая вела в холл, стоял Макс Акардио, представитель отдела артистов и репертуара National Records (A & R), которому было поручено работать с Intemperance. Максу было чуть за тридцать. Он был высоким, искусственно красивым парнем с дорогим и хорошо сидящим париком на макушке. Его зубы были с коронками и такими белыми, что потенциально могли вызвать слепоту. И он часто показывал эти зубы. Макс всегда ухмылялся. Он был одет в свой обычный костюм - стильный, но немного кричащий итальянский костюм и короткий узкий галстук. Ухмылка расширилась до тревожной черты, когда он увидел Джейка, выходящего из звуковой комнаты.
"Джейк", - сказал он, протягивая руку. "Как, черт возьми, у тебя сегодня дела? Ты там звучал великолепно. Просто великолепно. Я не могу дождаться, когда мы выпустим этот проект ".
"Привет, Макс", - ответил Джейк, пожимая руку