Читать интересную книгу Владыка (СИ) - Седых Александр Иванович

После сговора с чекистами о передаче осуждённых по делу Промпартии, в Парагвай потянулись и бежавшие за границу их единомышленники. Академик Ипатьев приступил к научным исследованиям по получению промышленным способом высокооктанового бензина. Однако вот само производство нефтепродуктов в Гран–Чако временно пришлось притормозить. Скрывать его от глаз жадных империалистов уже не было смысла, поэтому нефтеперегонные заводики начали перебазировать из глубины Гран–Чако ближе к реке Парагвай. К тому же, в западной части страны намечался разворот боевых действий, угрожающий нефтепромыслам. Тысяча девятьсот тридцать второй год обещал быть бурным.

В общем, время в трудах и хлопотах для Алексея промелькнуло незаметно, оттягивать начало неизбежной войны дальше уже не удавалось. Верховный атаман парагвайского казачества созвал малый военный совет. Помимо командующих казачьими войсками, на совете присутствовали ещё: генерал регулярной парагвайской армии Хосе Феликс Эстигаррибия, новый президент Парагвая Эусебио Айяла и, теперь уже ставший председателем парламента, Мануэль Гондра Перейра.

Да, это только в казачьих общинах вожаки не сменялись, а в испаноязычных вовсю хозяйничала демократия. Кстати, из–за странного политического устройства анархистской республики, враги долго считали её нежизнеспособной. Однако утомившись ожидать самораспада собранных в кучу разнородных общин, наконец–то решились развалить Парагвай силой. Ибо не верилось им, что отгороженные административными границами области сумеют встать единой стеной на пути армии агрессоров. И в способность казачьих дружин противостоять регулярной армии тоже не верилось немцам — время наёмных стрельцов уж давно кануло в лету. А войско казаков сплошь состояло из ветеранов Первой мировой войны и содержащихся за счёт казны индейцев–наёмников.

Учитывая символизм ожидаемых решений, военный совет решили собрать в президентском дворце. Пока не все военачальники прибыли в кабинет, президент угощал гостей чаем и с дружками приставал к казачьему атаману:

— Сеньор Ронин, могли бы вы разъяснить гражданскому лицу некоторые специфические особенности построения казачьего войска? Ведь во всём мире признано преимущество формирования регулярной армии на основе краткосрочного призыва граждан, а не многолетней профессиональной службы.

— Сквалыги, экономят на достойной оплате за ратный труд, — с пренебрежительной ухмылкой дёрнул плечом парагвайский магнат. — В древние времена, правители были мудрее и щедрее.

— Древние империи рухнули под натиском прогресса, — убеждённый в правильности хода истории отмахнулся от пыльного прошлого Эусебио Айяла.

— Если бы десятилетние траты на зарплату наёмников использовать на закупки нового вооружения, то у нас были бы и самолёты, и танки с броневиками, — подключился к дискуссии Мануэль Перейра и кивнул головой на генерала Эстигаррибия. — Вон, солдаты в регулярной парагвайской армии служат срочную бесплатно.

— На окладах офицеров вы тоже сильно экономите, — злорадно уколол казацкий атаман. — Только новой техники в войсках я что–то не вижу.

— В госбюджете нет средств на закупку, а богатенькая казацкая община делиться не спешит, — обиженно насупившись, развёл руками президент. — Казацкая золотая казна в сотню раз больше, чем общереспубликанский фонд.

— Кто как работает, тот то и имеет, — рассмеялся неформальный владыка Парагвая, а затем, шумно отхлебнув чая из стакана, пустился в экскурс по истории. — В древние века, каждый профессиональный воин десятка рекрутов стоил. Тому пример: войска Александра Македонского или средневековые дружины рыцарей.

— Так позднее же греков рекруты римской империи побили, — напомнил общеизвестный факт генерал Эстигаррибия. — Да и рыцарские ордена уступили ополчению из простолюдинов.

— Ну, в римских легионах службу несли тоже профессионалы, — возразил атаман. — А разбили они монолитные греческие фаланги потому, что римляне умели биться и в сомкнутом строю, и малыми отрядами. У них в каждом десятке свой командир был, боевое построение из отдельных блоков создавалось, как кирпичная стена.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— И в современных регулярных армиях такое же построение, — взглядом обратившись за поддержкой к генералу, пожал плечами Айяла. — Чем казацкое войско удивить может?

Алексей посуровел взором.

— В боливийском и парагвайском строю кирпичи из сырой глины рядком кладутся, а у казаков каждый блок в горниле войны обожжён, да крепкой аркой уложен опытными мастерами. Потому не простая стена встанет на пути врага, а крепость доселе невиданной твёрдости.

— А если без патетики? — поморщившись, скривил рот президент.

Алексей отставил в сторону стакан с чаем и всерьёз взялся за просвещение гражданских профанов:

— Каждый казак обучался ратному делу с малых лет, а большинство офицеров прошли школу кадетов и получили высшее образование в военном училище. На изучение теории годы ушли, практические же навыки казаки и офицеры приобретали в окопной войне Первой мировой. Расширяли познания и оттачивали мастерство они уже в годы Гражданской войны. Суровый экзамен и естественный отбор провела смерть. Выжили в кровавой мясорубке двух войн только удачливые и опытные бойцы. На службе в парагвайском казачьем войске остались лишь профессионалы ратного искусства, которым мирная стезя скучна. Потому на полигонах и стрельбищах они ещё десять лет оттачивали воинское мастерство со всем прилежанием и упорством. Теперь в казачьем войске каждый рядовой боец офицера–фронтовика стоит.

— Ну ладно, казаки — фанатики военного ремесла, — с тяжёлым вздохом вынужденно признал президент. — А из индейской молодёжи, какие профессионалы?

— Индейцы — дети природы и по характеру прирождённые воины. В резервациях они были не избалованы благами цивилизации. Умеют стойко переносить тяготы и лишения воинских походов. Душой чувствуют дикую природу, из них получились отменные следопыты и охотники.

— Война — это не охота на зверя, — фыркнув, махнул ладонью президент.

— Отвага, смекалка и выдержка необходимы и на войне, — подняв палец, указал атаман. — А тяга к риску и охотничий азарт разжигают интерес к изучению воинского искусства. Индейские юноши десять лет прилежно обучались мастерству ведения партизанской войны.

— Зачем нам партизанщину разводить, когда противник готовится нанести удар армейскими корпусами по всему фронту? — зная обстановку у пограничных рубежей, недоумевал парагвайский генерал Эстигаррибия. — Боливийскую армию возглавляет прославленный фронтовик — германский генерал Ганс Кундт. Немецкие и чилийские офицеры–наёмники подготовили пехотные полки к классической окопной войне с применением артиллерии, танков и авиации. Партизанские формирования ни оборону из полевых укреплений не проломят, ни натиск атакующих железных колонн врага не способны сдержать.

— За один год сильную армию из вчерашних боливийских крестьян не создать, — усмехнувшись, отрицательно покачал головой Алексей. — И обучаться воевать только по учебникам — это всё равно что, придерживаясь правил классической французской борьбы, надеяться победить в портовой драке.

— Казаки собираются сражаться, как Кутузов воевал с Наполеоном? — услышав упоминание о французах, прищурил глаз Эстигаррибия. — Неужто и нам придётся сдавать врагу столицу?

— Ну, до Асунсьона супостатов допускать незачем, — успокоил казачий атаман. — Ограничимся сдачей необжитой северо–западной части Гран–Чако, где сосредоточена нефтедобыча.

— Думаете, агрессора эта подачка удовлетворит? — недоверчиво скривился президент. — Боливийцы же рвутся к водным путям в Атлантику.

— Спонсорам войны, американской и английской нефтяным компаниям, желания боливийцев неинтересны, — отмахнулся Алексей. — Война затевается за нефть, а не за речную воду. Торговые пути — дело второстепенное, поэтому наживку супостаты охотно заглотят.

— Эт точно: займут территорию, выстроят линию окопов, огородят колючей проволокой, защитят пулемётами и артиллерией, — загибая пальцы, перечислил очевидные шаги германского командования Эстигаррибия. — Как потом казаки и индейцы будут врага выбивать из укреплённых позиций?