Алексей Тимофеевич стоял в пробке и пытался заняться аутотренингом. Но фразы «я спокоен, я совершенно спокоен» уже давно превратились в тему для анекдотов. Лучше всего просто переключится на какие-то мысли. Мысль об этом самом «Рембранте» уже надоела, а стоя в пробке, можно думать только о пробке. Пробки появились в городе, сравнительно недавно. На улицах, где спокон веку ходил трамвай, теперь теснили друг друга старые «Москвичи», «Копейки» и иномарки. Часто трамваи простаивали довольно долго в потоке гудящих машин или двигались со скоростью черепахи. И в каком больном мозгу родилась идея – наводнить машинами город, который строился и расширялся в расчёте на общественный транспорт. Конечно, этой тенденции противостоять невозможно. Личный автомобиль прочно вошёл в сознание обывателя, как символ материального благополучия. Он сам от этого не свободен. Преуспевающий психолог должен ездить на личном автомобиле и всё тут. В угоду этому имиджу он сам сменил старый отцовский «Москвич» на Ауди., хотя, если совсем честно, он любил общественный транспорт, где не нужно думать ни о дороге, ни о светофорах, ни о лезущих под колёса, бестолковых пешеходах. За спиной Алексея Тимофеевича раздались гудки, и он поспешно тронулся с места. Съев шоколадку, Алексей Тимофеевич пришёл к мысли, ясной как божий день. Сладкое-великая сила. Ещё не было случая, чтобы, съев шоколадку, он не придумал бы выход из положения. О фирме «Рембрант», безусловно, должен знать предприниматель Виктор Егоров, в бытность свою уголовником, носящий кликуху Птица. В своё время Птица совершил убийство двух своих врагов и Алексей Тимофеевич сумел организовать ему алиби. Сейчас Егоров владел всем ремонтом сельскохозяйственной техники в городе, причём работал без ментовской крыши, что само по себе большое достижение. Кроме того, он вложил деньги в психологический центр «Здесь и сейчас». Когда-то такой центр был пределом мечтаний Алексея Тимофеевича. Но со времени открытия центра «Здесь и сейчас» прошло уже больше года. Теперь существование центра стало казаться Алексею Тимофеевичу чем-то само собой разумеющимся. Средства, затраченные на аренду помещения и рекламу, быстро окупились. Так что теперь они с Эльвирой Степановной могут работать без всяких там Птиц они же Егоровы. Но ведь Егоров исправно проворачивает через них немалые суммы. Это можно делать потому, что бухгалтерией занималась жена Алексея Тимофеевича-Лёля. Корочее Птица им должен, а ни они ему, но он, похоже, как-то об этом забывает. Когда Алексей Тимофеевич предложил ему вложить деньги в психологический журнал, Птица долго рассказывал о том, как надо заниматься раскруткой издания, советовал пригласить специалистов и закончил тем, что такой суммы выделить не может. Тогда Алексей Тимофеевич не стал с ним спорить, вернее понял, что спорить бесполезно. Но, сейчас, пусть Егоров поможет ему, найти убийцу, пусть хотя бы попытаётся, хотя бы чуть, чуть покрутит мозгами, ни с какими финансовыми рисками это не связано.
* * *
Офис Егорова находился в одной из квартир первого этажа в блочном доме в новостройках. Местоположения офиса оставалось неизменным со времени основания фирмы. Тратиться на ремонт и длинноногую секретаршу Егоров считал совершенно излишним. Деньги должны вкладываться исключительно в дело. Клиентов, которым необходимо отремонтировать свою сельскохозяйственную технику, имидж его офиса совершенно не интересует. Важно, чтобы работа была выполнена качественно и в срок. Лучший имидж-это хорошее качество. Впрочем, ведь имидж имиджу рознь. Более чем скромная обстановка его офиса показывает клиентам, что он не тратит деньги на такие пустяки как представительство и пускание пыли в глаза и, следовательно не накручивает цены. Правда, в городе у него нет конкурентов, но есть районы и другие города, кроме того, если цены вырастут, многие будут пользоваться услугами местных умельцев.
Увидев в окно машину Алексея Тимофеевича, Егоров вздохнул. Он не сомневался, что речь сейчас снова пойдёт о деньгах на журнал. Егоров не был скрягой. В своё время он щедро профинансировал психологический центр «Здесь и Сейчас». Он сделал это не только потому что был обязан Алексею Тимофеевичу своим спасением, но и потому, совершенно искренне уверовал в возможности психоэнергетики и белого колдовства. Но, что касается денег на журнал, то здесь нужно хорошо подумать. Он не олигарх, он не может бросать деньги на ветер, а выделить сумму, необходимую для начала на издание журнала, просто для эксперимента, он не имеет права. Всё-таки, бизнес, прежде всего. Если психологический центр «Здесь и сейчас» работает и получает прибыль, то почему бы этому колдуну самому не достать деньги.
Когда Алексей Тимофеевич зашёл в кабинет Егорова, тот посмотрел на него с немым вопросом. И не нужно было быть телепатом, чтобы догадаться, что Птица ждёт просьбы о деньгах на журнал, и давать их не намерен. Алексей Тимофеевич решил начать сразу с главного.
– Ни о каких деньгах на издание журнала, я говорить не буду, – сказал он, – и не удержался, чтоб добавить. – Эти деньги я сам заработаю. Но ты должен мне помочь.
Алексей Тимофеевич, конечно, знал, что на самом деле никто никому ничего не должен, но всё же был уверен, что Птица должен ему помочь. Эти оба положения, по его мнению совершенно не противоречили друг другу. Да и сам Птица, похоже, думал то же самое. Радуясь, что речь идёт не о деньгах на журнал, он с готовностью спросил.
– Чем именно?
Егоров облегчённо вздохнув, и в то же время обеспокоился. Хорошо, конечно, что Алексей Тимофеевич не просит денег, но его другая просьба, может оказаться не менее сложной.
– Ничего особенного, – ,заверил Алексей Тимофеевич, как бы прочитав его мысли, – скажи, ты знаешь что-нибудь о фирме «Рембрант».
– Знаю, они цветами занимаются.
Прекрасно. Шоколадка, хоть и не с совсем удачным наполнителем его не подвела. От Птицы он узнает всё, что нужно.
– Ты знаешь там кого-нибудь?
– Дай подумать, кажется, знаю, точно знаю. Я знаю начальника службы безопасности Серёгина.
Как раз то, что надо, точно в десятку. Да здравствует шоколад. И всё же это странное знакомство.
– А откуда ты его знаешь? – спросил Алексей Тимофеевич.
– Со времени тюрьмы.
– Он что в тюрьме сидел?
– Нет, он был следователем, моё дело вёл, во время последней ходки.
– Это ты называешь знакомством.
– Почему бы нет, приличные люди везде есть, даже в милиции. Я ему, кстати, в своё время помог.
– Ты?
– Ну, да. Когда его из милиции попёрли, он в полной растерянности был. Он ведь служака хороший. Встретил я его как-то, стоит возле киоска, стенку подпирает, а сам никакой.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});