пачку сигарет Новость, и достав сигарету поднёс её к носу и втянул запах табака. Но не закуривая спрятал обратно в пачку. — Я сначала отправил людей из Партконтроля, но они ничего не нашли. Однако письма продолжали поступать. Тогда этим занялись люди Цвигуна. И тоже ничего не обнаружили. Давай-ка ты займись этим делом. И чтобы до самого донышка! — Генсек сжал свой тяжёлый кулак. — А то ерунда какая-то получается.
Поручения такого типа следовало выполнять, отложив все другие дела, и Виктор сев за свой стол, потянулся к «вертушке», открыв справочник внутренних телефонов АТС-1, 2, набрал номер Демичева.
— Добрый день, Пётр Нилович. Виктор Новиков беспокоит.
— Добрый день Виктор Петрович. — раздался в трубке узнаваемый голос. — Чем могу быть полезным?
— Да, вот, пришла мне в голову одна интересная мысль, но на мне сильно не по профилю, и хотел бы посоветоваться со знающим человеком. А в области культуры, я знаю только одного такого человека — это вы, Пётр Нилыч. И ещё я вспомнил, что как-то давно, вы обещали мне экскурсию по Мосфильму. Так может мы совместим эти два мероприятия, а после, я приглашаю вас на обед, в одном небольшом, но весьма приличном ресторане, где уже, наверное, начали готовить для нас стол… Через час? Отлично, договорились.
Через час, он уже подъезжал к главному зданию на Воробьёвых горах. Рядом с телефоном на плече пристроилась Елена, а парни из охраны распределились вокруг. По летнему времени, Демичев встречал его прямо на улице, и обменявшись рукопожатием они пошли на территорию комплекса.
— Собственно побеспокоил я вас, по такому вопросу. — Виктор шёл рядом с министром, а все сопровождающие лица отдалились чтобы не маячить перед глазами. — Мы много снимаем о войне. И о крупных сражениях, и о мелких эпизодах. Но два из них мне кажется заслуживают внимания кинематографистов. Это побег товарища Девятаева из плена, на захваченном немецком самолёте, и десант наших войск в Новороссийск. Что там важно. Полностью избежать пафоса, и гиперболизации, которым увы часто страдают наши деятели культуры. Да, война была тяжёлой, кровавой и невероятной по людскому героизму и людской же низости. Но это всё пусть зрители придумают. А если вы покажете, как можно более правдиво быт солдат в окопах, как пули прошивают живое тело, и ежедневную боевую работу, мне кажется, это само по себе вызовет нужные чувства. Особое внимание обратите на мелочи. Оружие, форма, звуки. Лица, не толстые от хорошей жизни, а как были в то время, осунувшиеся, землистые…
— Новороссийский десант? — Удивился Демичев. — Что-то такое вспоминается…
— Это там, где воевал Леонид Ильич. — Подсказал Виктор. — Ну и самое главное, что кто бы под вас не копал, то под инициатора такого вот проекта, это сделать куда сложнее.
— Да, это группа товарищей. — Досадливо поморщившись произнёс Демичев. — Всё никак бюджет поделить не могут.
— А вот в этом я совсем не уверен. — Виктор покачал головой. — Если Партконтроль ничего не нашёл, и Комитет, то не всё так просто. А ещё мысли есть?
— Может из-за конфликта с руководством Мосфильма? Они, то требуют фондов, то ещё какой-то хрени.
— А чего им не хватает? — Удивился Виктор.
— Да собственно всего. У капиталистов, — Министр кивнул куда-то вбок, — в Голливуде, такие бюджеты, что нам не перекрыть. А амбиций у наших творцов, выше крыши. И директор Мосфильма постоянно что-то требует. Как будто бюджет у министерства резиновый. А у меня больше двух тысяч театров, плюс цирки, школы искусств, зоопарки и институты культуры.
— А кто командует этой богадельней?
— Николай Трофимович Сизов. — Демичев вздохнул. — Так-то он человек хороший, и организатор прекрасный, но вот, переклинило его на идее «Русского Голливуда»…
— Хм. А он точно понимает, что за этим последует? — Виктор улыбнулся.
— Э… — Пётр Нилович, замялся. — А что последует?
Виктор рассмеялся.
— Ну как минимум, мы с него потребуем пусть и не того количества, фильмов, которые снимаются в Калифорнии, но сопоставимого или близкого к ним качества. Деньги эту проблему не решат никак. У него просто не хватит организационного ресурса. Сколько ему там надо?
— Просит сто миллионов только на непроизводственные затраты, и увеличения расценок в полтора раза.
— Нет, так это не работает. — Виктор покачал головой. — На каком основании электрик в кино, будет получать больше чем тот же электрик в театре или на заводе? А актёры в кино и так получают в три-пять раз больше чем в театре. — Виктор задумался. — А знаете, что? Сообщите-ка этому товарищу, что согласовали дополнительное финансирование, но требуется обоснование трат. И по расценкам, и по общему производству.
— А деньги? — Вмешался в разговор широкоплечий мужчина среднего роста в светлом костюме и белой рубашке.
— А, товарищ Сизов. — Министр кивнул. — Богатым будете. Мы как раз вас обсуждали.
— А чего меня обсуждать? — Несколько нервно воскликнул генеральный директор Мосфильма. — Мне помочь нужно. Ни плёнки нормальной, ни камер. Латаем тришкин кафтан, уже по сотому разу.
— Вы не волнуйтесь, товарищ Сизов. Для этого я к вам и приехал. Разобраться почему это вы вместо совместной работы, затеяли склоку.
— Это я затеял? — Вспыхнул Николай Трофимович.
— Товарищ Сизов, а что это вы всё время голос повышаете? — Виктор улыбнулся. — Я же рядом совсем. И слышу вас прекрасно. Или вы вообще разговаривать нормально разучились? Заметьте, я не ваш монтёр, и не нерадивый сценарист. Я государственный чиновник высшего уровня и если вы не находите в себе силы чтобы сдерживать свои эмоции, то возможно вам нужно подумать о перемене места работы? Например, атташе по культуре при посольстве в Габоне? Заодно узнаете зачем местные ставят ножки кровати в чашки с хлоркой.
— Прошу простить, — Директор Мосфильма коротко поклонился. — Задёргали совсем. Всем подавай фильмы, а финансирование ни на копейку не подняли.
— Так. У меня возможностей немного, но всем чем могу — помогу. — Виктор кивнул. — Давайте где-нибудь сядем и спокойно разберёмся во всех ваших проблемах.
Разбираться пришлось долго. Заняв рабочий кабинет директора, они сначала выслушали претензии Сизова, а после он стал таскать документы, подтверждающие его правоту. Выяснилось, что даже повышенные гонорары киноактёрам имеют основание так как театральный актёр, больше играет голосом и телом, а лица его из зала почти не видно. А вот актёры кино вынуждены играть прежде всего лицом, так как камера часто берёт крупный план, не забывая конечно игру телом и голосом.
И так по всем пунктам, включая нехватку реквизита.
Виктор делал пометки в блокноте, и когда убедился в том, что список больше не будет пополняться, отчеркнул его жирной линией, и подтянул к себе