На следующий день Сильви оделась и была готова уже выйти из палаты. Вошла секретарь клиники и вежливо осведомилась:
— Добрый день, мадемуазель. Как вы себя чувствуете?
— Я была бы на седьмом небе, если бы не эта проклятая повязка, она меня так уродует, что я похожа на Франкенштейна! — Сильви мельком взглянула на себя в зеркало.
— Не забудьте, что нельзя ни в коем случае трогать повязку в течение восьми дней. Вы уже вызвали такси? — осведомилась служащая.
— Да, конечно. Оно прибудет через несколько минут, — сказала Сильви.
— Могу я вас попросить оказать любезность оплатить этот небольшой счет, включающий расходы за пребывание в клинике, они не связаны с гонораром хирурга. — Секретарь клиники положила счет на прикроватную тумбочку.
Сильви расплатилась наличными и попрощалась.
— Главное, не простудитесь, выйдя на улицу! — вежливо предупредила служащая.
Сильви совершенно не боялась холода. Единственно важно было только одно — чтобы ее никто не увидел в бинтах.
Она села в такси, закрыв лицо шарфом. Всю дорогу от клиники до дома она старалась сидеть на заднем сиденье в уголке так, чтобы шофер не мог видеть ее в зеркале.
В субботу в одиннадцать часов утра Дэдэ звонил к Сильви в квартиру. Когда он увидел ее с повязкой на лице, то на мгновение замер на пороге, не решаясь войти.
— Входи быстрее, — крикнула она. — Я не хочу, чтобы соседи увидели меня в таком виде! К счастью, возвращаясь вчера вечером домой, я никого не встретила. — Она быстро захлопнула за ним дверь.
— Как ты себя чувствуешь? — спросил Дэдэ, протягивая Сильви букет роз.
— Спасибо, — поблагодарила девушка. — Уже лучше.
— Было не слишком больно?
— Знаешь, под наркозом все проходит очень быстро, — ответила она.
— Когда снимут бинты?
— Дней через восемь… Представляю, что я почувствую, когда больше не увижу тот нос, который так ненавидела! — рассмеялась Сильви, направляясь на кухню с цветами и вазой в руках.
— Мне кажется, ты в хорошем настроении, — заметил Дэдэ.
— Да, так оно и есть! — крикнула Сильви из кухни.
Возвратившись в комнату, Сильви поставила вазу с цветами на журнальный столик и сказала:
— Я голодна! Купи, пожалуйста, два хороших бифштекса. Я угощаю: устроим семейный обед. Остальное у меня все есть, даже виски для тебя. Мне нельзя алкоголь, ну ничего, наверстаю потом. Ох и погуляем, когда стану красавицей.
Они пообедали. Перед уходом Дэдэ спросил:
— Ты хочешь видеть меня завтра?
— С удовольствием, но если ты не сможешь, неважно. Буду смотреть телевизор, слушать радио, музыку, читать…
— Ответь: ты не сожалеешь о том, что сделала? — Дэдэ пристально смотрел на девушку.
— Скажу тебе через восемь дней, когда снимут повязку. Знаешь, я ужасно волнуюсь! — призналась она. — Несмотря на то что меня все уверяли в клинике, я так боюсь! А вдруг полная катастрофа? Ужасно, если мой новый нос будет хуже прежнего.
Дэдэ молчал, Сильви продолжала:
— А ты будешь торжествовать, да? О Дэдэ! Временами я тебя ценю, как никого другого в мире, но иногда я тебя ненавижу! Уходи!
Прошло десять дней. Сильви снова сидела в кабинете доктора Дальви — сегодня ей должны снять повязку.
— Великий день для вас, не так ли? — Доктор был настроен очень оптимистично.
— Все зависит от того, что я увижу. Не можете представить, как я волновалась всю неделю, сидя в четырех стенах! — воскликнула Сильви.
— Я уже сейчас могу сказать, что ни вокруг глаз, ни вокруг рта у вас нет никакого внешнего отека. Пройдемте в соседний кабинет, где я делаю небольшие операции, там будет удобнее освободить вас от всего этого. — Доктор открыл дверь, пропуская Сильви вперед.
В соседнем кабинете их ждала Элиан.
— Садитесь и не шевелитесь, пока я вам не разрешу, — строго сказал хирург.
Очень ловко — Сильви даже ничего не почувствовала — доктор аккуратно снял повязку. Какое-то время, показавшееся Сильви вечностью, он молча рассматривал нос, прежде чем обратиться к ассистентке:
— Что вы об этом думаете, Элиан?
— Отлично получилось, доктор, — откликнулась та.
— Я того же мнения. Когда швы окончательно заживут, это будет шедевр. Да, мадемуазель Марвель, вы еще себя не видели, смотрите на меня удивленно и думаете: надо же, какой нахальный хирург — так гордится своей работой. А это очень просто: мы, хирурги, так же как и скульпторы, — художники! У нас просто разные инструменты: скальпель вместо резца. Ну все, ваша пытка уже достаточно долго длится.
Доктор протянул Сильви зеркало:
— Посмотрите на себя.
В первый момент Сильви смотрела удивленно, словно увидела нечто фантастическое. Но секундой позже глаза ее наполнились слезами.
— Ну, ну, голубушка! Неужто вы заплачете? — Доктор успокаивающе похлопал девушку по плечу.
— От радости, доктор… То, что вы сделали, невероятно! А вы не думаете, что теперь мой нос слишком короткий по сравнению со всем лицом? — с тревогой спросила она.
— Неужели и вы попросите меня, как одна стриптизерка, которую я принимал вчера, удлинить его? Маленький нос никогда не портил ни одну женщину… Большой тоже, но при условии, если он благородной формы и в нем есть изящество. У вашего старого носа не было, увы, ни того ни другого. Поэтому его надо забыть… По крайней мере, вы не сожалеете о сделанном? — спросил он.
— Я счастлива, доктор! — Сильви порывисто сжала руку хирурга.
— Я тоже… за вас! — улыбнулся он. — А через два месяца будет еще лучше: ваш новый нос достигнет полного совершенства. Он отвердеет. Сейчас он немного раздут: нормальное состояние после хирургического вмешательства. Вы заметили, что есть какое-то несоответствие в вашем лице. Это происходит оттого, что новый нос больше не гармонирует с вашими оттопыренными ушами и глазами. После двух операций я вам гарантирую — гармония будет полная.
— Когда вы прооперируете мне уши, доктор? — спросила Сильви.
— Я предпочел бы подождать дней пятнадцать.
— Но это не терпит отлагательств теперь, когда нос стал приемлемым! — Девушка умоляюще смотрела на хирурга.
— Приемлемым! — проворчал он. — Вы вполне могли бы сказать «интересным»! Я предлагаю сделать такой перерыв между операциями из опасения, что слишком маленький интервал между двумя послеоперационными шоками утомит вас. Но если вы настаиваете, я пойду вам навстречу: мы можем уже сейчас назначить дату следующей операции. Ваше второе пребывание в клинике не будет более длительным, чем первое: двадцать четыре часа. В этот раз повязка будет не на средней части лица, у вас будет забинтована голова, чтобы прижать уши. Можно будет подумать, что вы разбились, катаясь на горных лыжах… Хотите, мы назначим вторую операцию через две недели?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});