— Куда ты не можешь его отпустить?
Либби прижалась лбом к холодному стеклу.
— Назад. — Она рассмеялась. — Или вперед. Джейкоб, наверное, рассказал тебе, как все это сложно.
Встав, Санни подошла к сестре и положила руки ей на плечи. Она была напряжена, как натянутая струна. Санни принялась механически разминать ей плечи.
— Либби, Кэл — взрослый мужчина и остался с тобой по доброй воле. Джею-Ти придется смириться с этим, и все.
— А он смирится?
— Когда Джей-Ти только приехал, он выглядел злым и обиженным. Просто не был готов понять чувства Кэла. Но потом все изменилось… для нас обоих.
Либби медленно повернулась. То, что было у сестры на сердце, недвусмысленно отражалось в ее глазах. Либби стало страшно.
— Ой, Санни!
— Да не смотри ты на меня так! — Она широко улыбнулась. — Я влюблена, а не смертельно больна!
— И что ты теперь собираешься делать?
— Уехать с ним.
Издав нечленораздельное восклицание, Либби обвила шею Санни руками и принялась раскачиваться на одном месте.
— Либби, ради бога, и ты не лучше Джейкоба! Ведь речь идет всего лишь о Филадельфии. А ты ведешь себя так, словно я собираюсь переселиться на Плутон.
— На Плутоне пока нет колоний.
Сдавленно хохотнув, Санни отпрянула.
— Что ж, значит, Плутон исключается. Придется нам довольствоваться многоквартирным домом в старушке Филадельфии.
Либби долго смотрела Санни в лицо. Постепенно выражение ее лица изменилось. Высохли навернувшиеся на глаза слезы.
— Значит, ты не в курсе… Ты не понимаешь, что происходит!
— Я понимаю, что люблю Джея-Ти, а он любит меня. Мы с ним еще не обсуждали планы на будущее, но это лишь вопрос времени. — Вдруг Санни насторожилась. — Либби, почему ты на меня смотришь так, словно хочешь свернуть мне шею?
— Хочу, но не тебе. — Голос у Либби окреп. Пусть она считается тихоней. Если опасность грозит ее близким, тем, кого она любит, она превращается в королеву амазонок. — А этому подонку!
— Что?!
— Я сказала, он настоящий подонок!
Санни любила сестру, но сейчас решительно ничего не понимала.
— Послушай, Либби…
Сестра покачала головой. Ее уже не остановить!
— Он говорил, что любит тебя?
Санни едва сдержала себя, чтобы не ответить грубо.
— Да, — буркнула она.
— И ты с ним спала.
Санни прищурилась:
— Ты что, у папы научилась?
— Конечно, ты с ним спала! — бормотала Либби, расхаживая по комнате. — Он заставил тебя полюбить себя, затащил тебя в постель, и ему не хватило порядочности все тебе рассказать!
Санни нетерпеливо притопывала ногой.
— Что рассказать?
— Что они с Кэлом из XXIII века!
Санни замерла и молча воззрилась на Либби. Наверное, подумала она, все дело в солнце. Бедная сестра совсем свихнулась на жарком острове Бора-Бора. Она медленно подошла к Либби:
— Либ, ты приляг, а я принесу тебе холодное полотенце…
— Нет! — По-прежнему кипя от ярости, Либби покачала головой. — Лучше ты присядь, а я принесу тебе бренди. Поверь, оно тебе пригодится!
Едва Кэл вошел в кабину звездолета, на него нахлынула теплая волна ностальгии. Грузовые корабли, на которых он в основном летал, были надежными и простыми, сейчас же он очутился в суперсовременном летательном аппарате. Восхищенный, он провел рукой по пульту управления.
— Красота какая, Джей-Ти. Новая модель?
— Да. Я подумал, что лучше всего сконструировать его специально под мой полет. Пришлось внести кое-какие усовершенствования. Зато теперь он выдерживает более высокие температуры и более маневренный.
Кэл никак не мог оторваться от приборов.
— Очень хочется полетать на нем… проверить, на что он способен!
— Пожалуйста.
Кэл рассмеялся:
— Нас сразу же засекут, и наши снимки окажутся на первой полосе «Нэшнл инкуайрер».
— Что это такое?
— Скоро сам поймешь. — Кэл нехотя отдернул руку от пульта управления — и соблазна. Он снова заглянул Джейкобу в глаза. — Ты не представляешь, до чего я рад тебя видеть!
— Кэл, как ты мог?
Испустив долгий вздох, Калеб сел в кресло пилота.
— Долго рассказывать.
— Твой отчет я прочел.
Кэл долго смотрел на брата в упор.
— Некоторые вещи в отчете не напишешь. Ты ведь ее видел.
— Да. Я ее видел.
— Я люблю ее, Джей-Ти. Даже не могу передать тебе, как сильно я ее люблю.
Искра сострадания мелькнула в душе Джейкоба, но он поспешил загасить ее. Сейчас он не имеет права думать о Санни.
— Мы… почти полгода считали тебя мертвым.
— Мне очень жаль.
— Вот как, тебе жаль? — Джейкоб подошел к обзорному экрану и посмотрел на снег. — Через пять месяцев и двадцать три дня после того, как тебя признали пропавшим без вести, обломки твоего корабля приземлились километрах в шестидесяти от базы Макдауэлл в мексиканском штате Баха. Тебя на борту не оказалось. Зато мы нашли твои отчеты. — Он смерил брата выразительным взглядом. — И мама с папой снова пережили горе…
— Я хотел, чтобы вы знали, где я. И почему. Джей-Ти, пойми, я не нарочно. Ты же видел хижину.
— Да, видел. — Джейкоб стиснул челюсти. — Ты должен был погибнуть! Я высчитал, сколько у тебя было шансов уцелеть при столкновении с черной дырой… Ни одного шанса! — Джейкоб впервые улыбнулся. — Кэл, ты всегда был отличным пилотом!
— Да, но судьбу просчитать невозможно. — Кэл долго и упорно размышлял об этом в прошедшие месяцы. — Я имею в виду Либби, Джей-Ти. Можно завести в память компьютера все, что случится вплоть до следующего тысячелетия, но какие-то вещи останутся неизменными. Я очень вас всех люблю, но не могу бросить ее и вернуться.
Джей-Ти молча рассматривал брата. Очутившись в конце XX века, он кое-что понял и теперь ненавидел самого себя. Несколько недель назад — всего несколько недель! — он бы спорил, кричал. Он запер бы Кэл а в кабине и, лишив его выбора, увез домой.
— Она так же сильно тебя любит?
На губах Кэла появилась тень улыбки.
— Либби не требовала, чтобы я остался с ней. Более того, она всячески помогала мне подготовиться к отлету. Она даже просила взять ее с собой. Она готова была все бросить ради меня.
— Но ты все-таки остался… Ты, а не она, все бросил!
— Думаешь, мне легко было выбирать? — Кэл рывком встал. Его душили ярость и досада. — Более трудного выбора у меня в жизни не было! Нет, черт побери, не было у меня никакого выбора! Я не знал, сумею ли вернуться назад, а рисковать ее жизнью не мог. Я был готов рисковать собой — но не ею! Если бы я ее оставил, я бы снова попал в вакуум, очутился в черной дыре. И мне было бы все равно!