которой мирно спала девушка, царевич решил, что, наверное, это всё к лучшему. Совсем скоро ему предстоит разговор с хранительницей и расторжение их странного брака. Василиса просто вернётся домой, и даже не вспомнит про него. Так нужно ли что-то менять?
Бросив последний взгляд на царевну, мужчина прошёл в свою спальню, убеждая себя, что поступает правильно. Правильно для царства. Правильно для своего будущего. Да и для самой девушки – всё будет правильно. Жизнь в подземном мире – не для неё.
Но даже закрыв глаза, лёжа в своей постели, Всеволод никак не мог избавиться от ощущения совершаемой им же самим ошибки. Просто так Боги браки не одобряют, а их - одобрили… Слабое утешение его мыслям, ведь на отца такой аргумент впечатления не произведёт.
Скрип смежной двери с покоями супруги, заставил Всеволода вздрогнуть, а тихие приближающиеся к его кровати шаги, заставили сердце замереть на мгновение. Царевич не открывал глаз, гадая, что привело к нему Василису. Кошмар? Или она слышала, как он приходил к ней и решила узнать, что он хотел…
Кровать за спиной Всеволода прогнулась под весом девушки, и царевич резко выдохнул, стоило супруге легко провести рукой по его обнажённой спине.
Она. Пришла. Сама.
Пришла к нему.
Губы царевича сами растянулись в улыбке, принимая осторожные ласки Василисы. Кто знает, может уж прав, и им действительно стоит поговорить. Может ему действительно не стоит отпускать её. Оставить её. Себе.
Очередной звук открывшейся двери заставил Всеволода открыть глаза. Кто посмел тревожить его? Без дозволения царевича никто не имеет права входить на его территорию, разве что теперь, кроме супруги. К этому её поступку у мужчины нареканий не было.
Повернув голову, Всеволод почувствовал, как всё внутри холодеет. В дверях стояла Василиса. Поймав взгляд царевича, девушка дёрнулась, как от удара и стремительно вышла, хлопнув наотмашь дверью.
Сжав кулаки, мужчина обернулся к лежащей позади него на кровати минаре.
- Мой царевич? – мягко протянула девушка, стремительно бледнея от полыхнувшей в глазах у Всеволода ярости.
Зря она послушала совет Ясны и пришла… очень зря!
***
Чуть раньше…
Устав метаться по своим покоям, пытаясь понять, что нашло на Всеволода, что он вдруг решил меня поцеловать (а самое главное – что нашло на меня, что, не задумываясь ответила ему!), я попросила саламандру меня усыпить. Ящерка просьбу выполнила, но метания мои не прекратились. Теперь я шагала из стороны в сторону по туннелю, не обращая внимания на мельтешивших вокруг змей.
«Не устала ещё?» - раздалось от арки, с нотками веселья.
- Нет! – рявкнула, но всё же остановилась.
«Влюбилась!» - протянул шипящий собеседник, вызывая у меня негодование.
- Нет! – уверенно усмехнулась. – За что? За то, что он возненавидел меня ещё до того, как увидел? Или обвинял во всех смертных грехах, без суда и следствия? Или…
«За то, что закрыл собой от камнепада!» - лениво перебил меня древний, или как там его уж назвал.
- По инерции! – внесла поправку на его заявление.
«Разрешил ходить к двуликим, зная, что они шпионят для Святослава!» - продолжил невидимка.
- Из чувства стыда за то, что я после камнепада ему помогла.
Давай наг, продолжай! На каждый твой довод я найду, что ответить!
«Не дал тебе погибнуть от яда,» - протянул он, хмыкнув. – «Терпел твоё неуважение, остался с тобой в общине, помогал. Даже рану тебе перевязал! Я могу долго перечислять…»
- Плохого было всё равно больше, - уже не так уверено ответила.
«Бы-ло!» - по слогам произнёс собеседник.
- Я скоро буду дома! Какая разница, что было? Главное, что будет!
«Вот именно!» - прошипел он от арки.
Устало присев на землю, стала провожать взглядом проплывающие мимо тени. Да какая разница, зачем он меня поцеловал? Скоро я буду дома – нужно об этом думать, а не о том, как я на несколько минут имя своё забыла, практически растворившись в ощущениях близости мужчины.
- Это ничего не значит, - вслух озвучила, пытаясь заставить эту мысль ужиться в голове. – Я скоро буду дома. Без царств и… царевичей.
«Останься!» - прошипело совсем рядом со мной, и я увидела у своих ног ужа Всеволода.
«Согласен!» - вторил голос от арки.
- Какой в этом смысл? – тихо обратилась к змею. – Мне здесь не место.
«Всеволод!» - уж склонил голову набок. – «Поговори!»
- А сам царевич в курсе, что ты за его спиной в сводника играешь? – в шоке ответила змею.
Он лишь покачал головой, вдруг замерев, словно к чему-то прислушиваясь.
«Плохо! Не успею!» - зашипел змей в сторону арки.
«Сама справится, в силу почти…» - ответ невидимки я дослушать не смогла, открыв глаза в своей кровати.
- Ой, царевна, извините, что разбудила, - надо мной склонилась Мирослава, нервно поглядывая в сторону двери в покои Всеволода.
- Что-то случилось? – вновь поймав её пристальный взгляд в сторону, я немного напряглась.
- Нет, нет! – затараторила змеелюдка. – Я пришла проверить камин. И… - ещё один напряжённый взгляд в сторону двери. – Я пойду!
Не дав мне сориентироваться, Мирослава быстро выскочила из комнаты, даже забыв мне напоследок поклониться. Странная она… Мои глаза против воли замерли на входе в спальню Всеволода.
Может змеёныши правы? Может стоить поговорить? Только, как начать? Да и что нам обсуждать? Так и вижу лицо царевича, когда я подойду и скажу: «Зачем ты меня поцеловал?».
Несмотря на внутренние сомнения, ноги сами привели меня к двери. Даже руку на ручку положила, вот только войти никак не решалась.
- Сколько тебе лет? – сама у себя шёпотом спросила, криво улыбнувшись. – Когда это я мужиков боялась?
Открыв дверь захотела просто исчезнуть.
Всеволод лежал на боку, до пояса прикрывшись одеялом и улыбался от поглаживаний лежащей позади него полностью обнажённой девушки.
Улыбался.
Оказывается, он умеет. Вот только не мне.
Распахнув глаза, Всеволод уставился на меня, пока я, как в замедленной съёмке, наблюдала, как его улыбка сходит на нет. В груди обдало холодом, заставляя пошатнуться и выбежать оттуда.
Так больно мне ещё никогда не было. Ничего не понимая, я старалась избавиться от холода в груди, забывая где я и кто я.
Я бежала, падала, вновь вставала, чувствуя повсюду отголоски огня. Мало! Этого слишком мало, чтобы избавиться от холода.
Звёзды светились своим далёким пламенем, насмехаясь над моим состоянием. Ветер обжигал голые участки кожи, а