Царица еще раз хлопнула, пробудив ее. Жрица взяла сосуд с мускусом и поднялась по ступеням. В кувшинах зашипели змеи.
Обернувшись, Ика заметила, что одна из змей покинула свое укрытие и заскользила по направлению к ней. Сзади послышалось шипение другой змеи. Потом выползла еще одна змея, и еще две, пока, наконец, ее не окружило целое полчище змей.
Флейта опять принялась играть свою печальную мелодию. Одна из змей приподняла голову, словно принюхиваясь. На своем молчаливом языке она передала призыв остальным, и все змеи двинулись к девушке. От их холодного прикосновения сердце запрыгало у нее в груди.
Флейта не запнулась ни на мгновение. Змеи тоже не остановились. Они ползли все выше и выше по масляным следам. Страх сменился теплотой, жаром, когда они проползали между ее ног. Словно пальцы любовника скользили по ее коже. Слизывая масло, они дошли до грудей, дотронулись до сосков. Девушка покачивалась из стороны в сторону и почти потеряла сознание, когда они остановились внезапно перед ее горлом.
Вот он — момент признания. Быть может, также последнее мгновение ее жизни.
Стараясь уловить их намерения, она вглядывалась в их темные узкие морды; вдруг все смешалось, и перед ней возникло лицо царицы с таинственной улыбкой на губах.
Потом все вернулось на свои места. Ика вновь оказалась одна в яме. Ничего не осталось от ее видения — ни змей, ни царицы.
Не было нигде и Дафны.
На ней опять была кожаная юбочка. Ика покачала головой. Ее опять посетило видение, но в чем был его смысл? Кто была эта Лара? Все выглядело так реально, что Ика до сих пор ощущала запах мускуса.
Мускус? Она дотронулась до горла. С ужасом девушка ощутила масляное пятно.
Испуганная, она выбежала из ямы. Отсутствие Дафны теперь пугало ее. Как всегда, при первых признаках опасности та убежала.
В панике Ика забежала не в ту дверь, но поняла ошибку, когда оказалась в совершенно темном помещении.
Хотя она ничего не видела, ей показалось, что кто-то на нее смотрит. На нее навалилась удушающая темнота, и Ика изо всех сил бросилась к двери. Выбежав наружу, она устремилась к центральному двору.
В этой маленькой комнатке скрывалось нечто злое и непонятное. Но она готова была поклясться, что до нее дотронулись человеческие руки.
13
Туза шел к задним воротам Кносса, проходя по многочисленным коридорам дворца. «Как хорошо, — думал он, — что Минос именно сегодня предпринял паломничество на гору Юткас: это значительно снижает риск попасться». Он не только поговорил с хозяином, но и смог отдать необходимые почести богине в ее подземных покоях. Удача сопутствовала ему, и он мог выйти из дворца никем не замеченный.
Не успел он подумать об этом, как услышал позади себя чьи-то торопливые шаги. Туза нырнул в одну из ниш, чтобы из укрытия посмотреть, чья беспокойная душа решила направиться прямо в царские покои. Это не мог быть стражник — те немногие из них, кто не отправился на Юткас, были посланы охранять ворота дворца.
К его удивлению, он увидел Ику и постарался еще больше вжаться в тень — объяснять ей, почему он тоже находится во дворце, ему не хотелось. Ей не понравится, что ее приятель докладывает о ее действиях своему покровителю. Она и так уже достаточно холодно относится к нему после того, как он забрал ее из пещеры; если же она узнает, что он следит за ней, то уже никогда не доверится ему.
По тому, как Ика напряженно озиралась по сторонам, было видно, что она заблудилась. Девушка может еще долго бродить бесцельно по дворцу, пока ее не поймает царская охрана.
Перед огромной каменной лестницей Ика немного замешкалась, и он мысленно посоветовал ей подняться наверх, к центральному двору, но она, к его ужасу, пошла вниз, прямо в царские покои.
Что-то должно было произойти. Вознеся молитву богине, он повернулся и побежал в обратном направлении. Только его покровитель может помочь этой девушке.
К своему стыду, Ика едва не заплакала. Было понятно, что она заблудилась и пришла прямиком к царским покоям, против чего ее предупреждала Дафна; но обратной дороги она не знала. Тысячи колонн, коридоров и лестниц окружали ее. Ика пробовала их считать, но сбилась со счета и не представляла теперь, на каком этаже находится. Она насчитала, кажется, четыре лестничных пролета, но их могло быть и больше.
Сжав губы, девушка решительно повернула направо, но оказалась в одном из темных извилистых коридоров. В нем не было отверстий, которые Дафна называла световыми колодцами. Полуобернувшись, Ика увидела открытую дверь, а за ней то, что могло быть уборной, судя по описаниям Тузы: деревянное сиденье и трубы.
Хотя ей было любопытно посмотреть на необычное приспособление, звук чьих-то шагов над головой заставил ее побежать дальше.
Коридор сделал еще один поворот и вывел ее на открытое пространство. На потолке цвели нарисованные лотос и папирус, голубые дельфины и зеленоватые морские существа окружали дверной проем. Из отверстия сверху лился свет, под которым пышно разрослись посаженные в горшки растения.
И снова Ику охватило ощущение уже виденного. Перед ее мысленным взором в этих горшках зацвела герань, в воздухе распространился запах ароматических веществ, которыми пользовались дамы, сидящие на каменных скамейках вдоль стен. Разодетые во все цвета радуги, они склонялись над прялками, смеясь и перешептываясь, пряли шерсть, рассказывали друг другу разные истории. Они кого-то ждали. Кто-то должен был появиться.
С расположенной неподалеку лестницы послышались шаги. Ика заметалась по комнате и заглянула в противоположную дверь.
— Ой, — удивленно воскликнула богато одетая девушка при появлении Ики.
Ика узнала ее. Чертами лица она была схожа с царицей из ее видений, только моложе и не так уверена в себе.
— Тебе помочь? — спросила она с застенчивой улыбкой. — Ты заблудилась?
Ика покраснела от неожиданности. Очевидно, она забрела в чью-то комнату.
— Извините, я не хотела вас беспокоить… — она замялась, не зная, как обратиться к ней.
Девушка поняла ее и еще приветливей улыбнулась.
— Я — царевна Ариадна. Многие зовут меня царицей, но, по правде говоря, я еще не царица. Что бы ни говорил мой отец, но царица — моя мать, Пасифая, и она останется ею до самой смерти. Нельзя просто так отказаться от этого звания, перестать быть воплощением богини-матери. Но зачем я тебе все это объясняю. Конечно же ты, Прорицательница, все знаешь.
Ика покачала головой.
— О нет, я не Прорицательница. Я просто танцовщица на бычьей арене.
Ариадна в смущении кивнула головой.