Читать интересную книгу Злым ветром (Инспектор Лосев - 1) - Аркадий Адамов

Вот так приблизительно получилось с Пирожковым. И теперь он жгуче стыдится и негодует по поводу роли, которую он играл при Бурлакове. И когда гнев пересиливает стыд, Пирожков рассказывает мне все, что знает и помнит.

И я узнаю немало интересного о второй, неофициальной, так сказать, деятельности Светозара Еремеевича в годы его "удельного княжения".

Такие пустяки, как бесплатные путевки, различные сверхожидаемые премиальные, а также театральные билеты на премьеры, заграничные ручки, сигареты, зажигалки, даже импортные дубленки и прочее барахло, доставляемые и устраиваемые ретивыми заказчиками в надежде на скорейшее завершение их объектов, Пирожков, конечно, не в состоянии сейчас припомнить и перечислить. Но были дела и покрупнее. К примеру, ловкие махинации со стройматериалами, механизмами, которых, конечно же, всегда и всюду не хватало, с процентовками, с дополнительными работами, не вошедшими в смету, наконец манипуляции с самими сметами, которые как резиновые то раздувались, то сжимались в зависимости от поведения заказчика, причем каждый раз на вполне "законных" основаниях, благо всякого рода справочников, а также корректирующих и дополняющих их постановлений, инструкций и временных указаний всегда имеется в избытке.

Характерным тут было незаметное, казалось бы, вползание некоторых окружавших Бурлакова, поначалу вроде бы честных работников, во все эти более чем сомнительные операции, с виду как бы диктуемые интересами самого дела, плана, престижа, даже соревнования с другими трестами. А потом уже возникала некая повседневная, привычная, весьма полезная и всеми как бы признанная "практика", без которой, казалось, уже ступить было нельзя. Да и подачки со стола "удельного князя", суета встревоженных заказчиков, как и многие, то и дело подсовываемые ими соблазны, довершали этот губительный процесс.

Но особенно настораживает меня сейчас другая обнаруженная в свое время Пирожковым черта в подпольной деятельности Светозара Еремеевича. Заключалась она в том, что махинации, проводимые вначале в пределах города и подведомственных тресту объектов, с какого-то момента начали приобретать иные географические рамки. И тут в рассказе Пирожкова начинают мелькать уже известные мне по Валиной таблице названия городов: Ростов, Ленинград, Одесса. Пирожков вспоминает, что трубы были направлены именно в Ростов, а двадцать тонн дефицитного керамзита в Одессу. В другой раз было отгружено в Ленинград несколько тонн не менее дефицитного рубероида и импортного стенного пластика.

- Выходит, уже прямое хищение? - спрашиваю я.

- А! - безнадежно машет рукой Пирожков. - Там разве можно было разобраться? Я ведь в эти дела не ввязывался, я их как огня боялся. Не знал, какому богу молиться, когда Светозар наконец убрался от нас.

И я верю ему. Нет, Пирожков не ввязывался в эти махинации не только из трусости, ему мешала и совесть. Он не только боялся Бурлакова, он еще и презирал его. Трусость, ощущение своей унизительной зависимости и ничтожества мешали ему разоблачить все эти махинации, презрение и совесть мешали соучастию в них.

Между тем иногородние махинации Бурлакова наводят меня на мысль о возможных его связях по этой линии с мнимым Николовым-Зурихом. Я только не могу понять роль последнего в таких делах. Но об этом я еще посоветуюсь с компетентными ребятами из ОБХСС.

В этот момент в передней раздается звонок. Я слышу, как Надя пробегает по коридору, и через минуту ее хорошенькая головка просовывается в дверь комнаты, где мы сидим.

- Папа, к тебе Анна Игнатьевна.

- Ах, это мой районный врач, - спохватывается Пирожков и смущенно смотрит на меня.

- Идите, идите, - говорю я. - А мы пока вот с Надей поговорим. Если она, конечно, не возражает. - И я поворачиваюсь к ней.

- Конечно, не возражаю, - улыбается Надя и заходит в комнату. - Даже интересно.

Пирожков тем временем, кивнув, исчезает за дверью, и голос его доносится уже из передней. Надя с рассчитанным изяществом опускается в кресло, где только что он сидел. Мы оба закуриваем.

- О чем же будем говорить с вами? - довольно иронически осведомляется она.

- О грозящей вам опасности, - в тон ей отвечаю я. - Вы этим не обеспокоены?

- Я? - усмехается Надя. - Я, знаете, не дура.

- Но звонки-то были? И угрозы, кажется, тоже?

- Ну и что? Какой-то шизик выпендривается, а я должна психовать, по-вашему?

- А кто этот шизик, вы не знаете?

- Понятия не имею.

- Может, его просто подослали?

Что-то новое вдруг мелькает в ее взгляде, я только не успеваю разобрать, что именно. Надя, как-то странно улыбнувшись, задумчиво говорит:

- Может быть, кто-то и подослал. Откуда я знаю.

Но мне начинает казаться, что она что-то знает или, во всяком случае, о чем-то догадывается. Странно. Ведь звонили-то по поручению Зуриха?..

И тут вдруг у меня в мозгу как бы происходит некое замыкание, некая вспышка, словно соединили два оборванных конца провода, и возникла цепь, загорелась лампа, высветила кое-что в темноте.

- Надя, - говорю я, - зачем вы приходили в гостиницу к тому человеку?

Упрямо вздернув подбородок, она откидывается на спинку кресла и перебрасывает ногу на ногу, при этом юбочка ее уползает вверх, но Надя и не думает ее одергивать. Ноги у нее, надо сказать, весьма красивые. Надя глубоко затягивается и продолжает демонстративно молчать. Я таких упрямых девчонок знаю. С ними бывает труднее, чем с любым парнем.

- Так и будем молчать? - спрашиваю я.

- А что делать? - безмятежным тоном отвечает Надя и улыбается. - Если вам больше не о чем со мной говорить.

- Все в свое время, - говорю я. - А пока я жду ответа на мой вопрос.

- Вам придется очень долго ждать.

- Ничего. Я терпеливый. И вопрос достаточно серьезный. Если вы все-таки захотите на него ответить, позвоните мне. Вот мой телефон. - Я достаю ручку, пишу свой номер телефона на листке блокнота и, вырвав его, кладу на столик.

- А я пойду. С Григорием Сергеевичем мы уже обо всем поговорили. До свидания, Надя.

Я встаю и направляюсь к двери.

Надя поднимается вслед за мной. И с демонстративной небрежностью берет со столика листок, мол, просто так, чтобы не валялась лишняя бумажка, потом ее можно и выбросить. Игра довольно наивная. Я понимаю, что телефон она не выбросит.

Итак, постепенно начинают выявляться связи Зуриха в Москве. Но, конечно, еще далеко не все. Вряд ли, например, Бурлакову была адресована та записка: "Приходи, посоветуемся..." Иначе он тоже уехал бы из Москвы на тот "слет". А он никуда не уезжал. И еще одна деталь. У Бурлакова нет дачи. А Зурих приглашал Варвару на дачу к приятелю, близкому, очевидно, приятелю. Его необходимо найти. Он-то уж наверняка приведет к Зуриху.

И еще одна ниточка требует внимания. С кем же все-таки встречался Зурих на фабрике, где работает Варвара? Ведь именно там она его и увидела, там он к ней и прицепился. А вот к кому он туда приехал, Варвара, по ее словам, не знает. Это вполне возможно. Но одно ясно: какие-то темные дела привели его туда, не иначе.

Такова вторая линия поиска Зуриха в Москве. А третья - это Надя. Зачем она приходила в гостиницу? Конечно же, именно ее видел там Виктор Сбокий, от нее пришел в восторг. Это, кстати, легко будет теперь уточнить. Помнится, Виктор сказал, что Зурих вовсе не ухаживал за девушкой. Значит, какие-то другие дела у них? А может быть, Виктор ошибается? Нет, вряд ли. У него на такие ситуации глаз наметанный. Тогда все это выглядит весьма подозрительно.

Да, дел с Зурихом и по одной Москве хватает. А тут еще пять других городов и пять человек там. Интересно, что узнал Валя Денисов об этих людях, какие данные сообщили ему наши товарищи оттуда?

Но как только я приезжаю к себе в отдел, на меня обрушивается ошеломляющая новость: убит Олег Иванович Клячко, врач из Куйбышева.

Значит, "окончательный расчет" все-таки состоялся.

Глава VI

НАДО БЫТЬ КО ВСЕМУ ГОТОВЫМ

Итак, убит Олег Иванович Клячко, врач из Куйбышева. Сообщение об этом было получено еще утром, и к моему приезду Игорь и Валя Денисов многое уже успели выяснить.

Труп был обнаружен случайно близ железнодорожного полотна, в ста километрах от областного центра, много севернее Москвы. Он был зарыт в снег, и если бы не собака одного из местных жителей, то пролежал бы там, наверное, до весны. Клячко был убит ударом в затылок каким-то тяжелым предметом. По заключению медэксперта, смерть наступила три дня назад - на следующий день после отъезда Клячко из Куйбышева. Ни документов, ни денег при нем обнаружено не было. Однако в одном из карманов пиджака оказался старый рецепт, выписанный им на бланке куйбышевской городской поликлиники. Местные органы милиции немедленно связались с Куйбышевом. А в это время Валя Денисов запрашивал там данные о Клячко. И ему тут же передали сообщение об убийстве.

После этого уже Игорь связался с тем областным центром. И он же сделал первый важный вывод из полученных данных: оказывается, Клячко был убит на железнодорожном перегоне от этого областного центра к Пунежу.