Читать интересную книгу Досье генерала Готтберга - Виктория Дьякова

— Как это случилось? — тихо спросила Лиза.

— Не знаю толком. Никто не знает, пока. Вот погоним фашистов, добудем их архив, — мрачно ответила Инга. — Я уверена, что Веру предали. Она отправилась на очередную встречу с Паулем, с ней шел новенький, которого навязали из штаба партизанской бригады, чтобы он перенял связи подпольщиков, попавших под подозрение. После того как Веру арестовали, он как в воду канул. Скорее всего — провокатор. Вера могла спастись. Гестаповцы делали ставку не на нее — на Зиберта, его они хотели схватить. Поняв, что Паулю угрожает опасность, Вера отвлекла их на себя и тем самым дала возможность Зиберту скрыться. Ее пытали, расстреляли, но, обнаружив, что еще жива, отдали на растерзание собакам. Вот так. Вера была смелая. У нее был орден Ленина за Испанию, за тридцать шестой год. Она работала связной в нашей резидентуре там. Теперь посмертно ей дали Героя…

— Я вам сочувствую… — подавленно сказала Лиза.

— Спасибо, — Инга подняла голову, в глазах ее блеснули слезы. — Но это наша работа. И я, и вы, если придется, должны, обязаны сделать то же самое, что и Вера. Если мы смалодушничаем, струсим, погибнут многие люди, оборвутся связи, которые теперь дороже нашей жизни. Все — ради победы. Только так. И к этому надо быть готовым каждую минуту. С этим жить и бороться. Итак, Литвинская, — Тоболевич нахмурила брови, прогоняя слезы, — она любит блондинок. Вы светлая, как я вижу. Еще она любит, чтоб девушка была одета со вкусом, женственно, множество оборок, знаете ли, кружева, такой у нее стиль. Я знаю, что у вас при себе ничего подобного нет. Но мы приготовили для вас платье, — она подошла к шкафу и раскрыла его, — цвет фисташковый, множество воланов, кружевная отделка. Размер, надеюсь, ваш. Я думаю, Литвинской понравится. Но и поведение, — Тоболевич обернулась к Лизе, — продумайте его сами, опыт у вас есть. С такими дамами, как пани Жанель, надо вести себя тонко. Они легко ранимы, могут вспылить по всякой ерунде. Зато очень любят, когда им льстят. Так что — потрудитесь. Нет, вы, не бойтесь, — увидев, как вытянулось лицо Лизы, успокоила ее Инга. — Пани Литвинская вовсе не ведьма какая-то, она красивая, ухоженная женщина, но женщина даже чересчур. Очень капризная, хотя отходчивая. В общем, если она вас возьмет, я думаю, вы приладитесь к ней. Главное — это первое впечатление. Потом она не терпит, чтобы с мужчинами излишне любезничали в ее салоне. Там царит только она.

Назначайте Паулю свидания после закрытия. И желательно, не ему одному, чтобы не привлекать внимания. Вообще, флиртуйте, создайте образ немного легкомысленной особы. Продавщица цветов, что с нее взять? Не профессор, не доктор. Полегче, полегче, мой вам совет.

С прочими девушками поддерживайте ровные отношения, но особо в дружбу не вступайте. Во-первых, пани Литвинская ревнива, она любит, чтобы все восхищались только ею. Во-вторых, проку с этой дружбы все равно не будет, только зависть и сплетни. Всех девушек мы давно проверили. Провокаторов среди них нет, просто глупы для этого, сочувствующих партизанам — тем более. Пустые куклы, но языки у них — лучше не попадаться.

Платит, конечно, пани Литвинская мало, скупа очень, все тратит на себя. Бесспорно, она может спросить, почему вы соглашаетесь на такие маленькие деньги, не имея в Минске ни друзей, ни знакомых. Не стройте из себя бессребреницу, все равно не поверит, скорее заподозрит неладное. Дайте понять, что ищете легкий труд, работу, на которой можно познакомиться с интересными мужчинами, устроить личную жизнь. Это пани Литвинская поймет — сама такая. Что еще? — Инга снова села за стол. — Если Литвинская вас возьмет, сообщите через Веру Соболеву Никольскому. Он даст знать Зиберту. Тот сообщит пароль и когда его ждать.

Вашим первым делом, как сказала Катерина Алексеевна, будет Кулиш. Слышали о нем у Савельева? — Тоболевич посмотрела на Лизу.

— Да, — ответила та, — его подозревают, что он провокатор.

— Это так и есть, — подтвердила Тоболевич, — доказательств тому тысяча. Вначале как будто был вне подозрений. Но Вера Соболева как-то видела, как он вертится у явочной квартиры гестапо. Заходил туда или нет — неизвестно, девушка не решилась более наблюдать за ним, но само по себе — подозрительно.

Но есть улики поважнее. Недавно небольшая группа партизан из отряда Савельева шла по секретному маршруту в обход Борисова и натолкнулась на засаду. Откуда немцы узнали? Заранее организовали западню, поджидали. Был бой, перестрелка, наши отбились, и вдруг — Кулиш является. Как бы рядом проходил, случайно. Бывают такие совпадения? Сам по себе мужичок он несимпатичный. Но если бы физиономия считалась преступлением.

Как бы то ни было, но провалов у нас стало заметно больше, — продолжала Тоболевич. — Теряем лучших людей. А надежного обвинения, бесспорного, против Кулиша все нет. Нас всех, кто давно в Минске работает, он знает наперечет. Очень осторожный, подонок. Почти никогда не появляется на улице в одиночку. Но имеет слабость, как многие люди такого сорта, — очень любит женщин. Как вы понимаете, — Тоболевич выразительно посмотрела на Лизу, — в свете тех важных задач, которые нам предстоит осуществить, я имею в виду покушение на Гиммлера или Розенберга и Кубе, Кулиш и иже с ним нам совершенно не нужны. Их надо убрать как можно скорее.

Пауль Зиберт, который покупает у Кулиша реквизированные продукты, сведет вас к нему. Этот тип, уж простите, должен клюнуть на миловидную фройлян. Вас он не знает, потому не заподозрит ничего. И ваша первая задача состоит в том, чтобы Кулиш однажды ночью преспокойненько отправился к вам на свидание, а мы его встретим, не волнуйтесь. До вас он не дойдет. Потом возьмемся за высших немецких бонз и Кубе.

Так, — Инга взглянула на часы, — мне пора. Я пройду через чулан к Никольскому, я входила в дом там, от него и уйду. Вы же принарядитесь, приведите себя в порядок и отправляйтесь к пани Литвинской. О своих успехах сообщите Никольскому, Авдотья Кирилловна у него убирается. Она вас познакомит с племянницей вечером, когда та придет с работы. Никольский даст вам распоряжения о дальнейшем. Все, до встречи, — Инга встала и, снова пожав Лизе руку, надела перед зеркалом шляпку. Потом, коротко простившись с хозяйкой, ушла.

Авдотья Кирилловна принесла Лизе чай и домашний соленый сыр. Наскоро перекусив, Лиза переоделась — фисташковое платье пришлось ей впору, и, набросив легкий плащ из блестящей ткани, который также нашла в шкафу, отправилась в центр города, в цветочный салон. Она понимала, что терять времени нельзя. Пани Литвинская может подыскать и другую кандидатуру.

До войны Лиза в Минске никогда не бывала, потому города не знала. Но заблудиться было трудно. С обычной аккуратностью немцы повсюду наставили указателей, только читай. Вообще, то ли по причине мрачной, осенней погоды, то ли из-за большого количества военных в полевой армейской форме, город выглядел серо, скучно. Повсюду маячили часовые. Приказом гауляйтера Белоруссии Вильгельма Кубе все лучшие здания в центре города были заняты немецкими учреждениями. Их тщательно охраняли. На сером фоне особенно ярко алели нацистские флаги с белым кругом и свастикой в центре. Гражданских на улице было мало, почти каждый второй встречный был немецким солдатом или офицером. Лиза помнила захваченный немцами Таллинн в сорок первом. Конечно, там тоже было невесело, особенно русскому человеку, но столь гнетущего впечатления он не производил. И посты не стояли на каждом углу. Документы надо было доставать ежесекундно. Лиза даже перестала бояться — пока они не вызывали подозрений. «Видно, Тоболевич права, — подумала Лиза, — многое изменилось после Сталинграда, и для немцев тоже».

Салон госпожи Литвинской находился рядом с особняком, в котором располагалась резиденция самого Кубе. Особняк был окружен военными, на возведенных точках даже виднелись пулеметы. Такого в Таллинне Лиза точно не видела, потому поняла со всей очевидностью, деятельность Савельева и его сподвижников имеет успех. Перейдя небольшую улицу с правой стороны особняка, Лиза подошла к двухэтажному зданию в стиле модерн, на первом этаже которого она увидела широкую зеркальную витрину, богато украшенную. «Цветы от Литвинской» было выведено золотом. Лиза толкнула зверь, переливчато звякнул колокольчик. Лиза вошла внутрь. В лицо ей сразу ударил стойкий запах цветов — каких, определить было трудно, все запахи перемешались. Но окинув взглядом салон, она поняла, что выбор у пани Литвинской, несмотря на войну, весьма разнообразен. Здесь были и розы цветов шести, не меньше, лилии белые, розовые, лиловые, тюльпаны, хотя наступил сентябрь, гортензии, орхидеи. Табличка информировала, что весь ассортимент доставлен из Голландии.

— Фрейлян что-то желает? — к Лизе подошла молодая блондинка в белой блузке и сарафане с пышной юбкой и характерной польской шнуровкой на груди. — Вам помочь выбрать? — спросила продавщица.