– На машине были?
– Ну, еще бы, захватили власть, и машины у нас не было? Поехали туда. За большим, буквой П, столом сидят эти заговорщики, «Стачечный комитет саботажников»—представители разных министерств, человек сорок – пятьдесят.
«Руки вверх! – как полагается. – Обыскать!» Обыскали и забрали всех. Оказалось – меньшевики и эсеры.
«Мы будем жаловаться в Петроградский Совет!»
«Хорошо», – я взял двух крикунов с собой в Петроградский Совет. Там же был и Военно-революционный комитет… Дальнейшей их судьбы не знаю, моя задача была– забрать их…
Мне до сих пор почему-то запомнилось, в голове сидит, даже представляю натурально, как Ленин провозглашает Советскую власть. Я был позади трибуны, наверху, там, где президиум находился. Ленин выступает на трибуне, тут президиум, я вот здесь сбоку. И мне почему-то помнится, что Ленин, обращаясь к аудитории, к залу стоял, и одна нога у него была приподнята – имел он такую привычку, когда выступал, – и видна была подошва, и я заметил, что она протерта. Форма дырки даже отпечаталась в голове (рисует протертую подошву ботинка Ленина). Вот примерно такая штука протертая. Но есть там вторая стелька. Вторая стелька еще сохранилась, а нижняя подметка протерта. Даже форму подошвы запомнил…
…Это было единственное время, когда Троцкий держался неплохо, оратор он был очень хороший, а тут важно ораторское искусство, чтоб владеть аудиторией, и это он мог. Он массой владел хорошо, поэтому с ним нелегкая борьба была потом. Я близок был с Аросевым, а он страшно ненавидел Троцкого, даже чересчур. У него такие образы возникали специальные, как это у художников бывает…
Я был в Смольном в самые-самые первые дни, три дня оттуда не выходил. Раньше это был Институт благородных девиц, дворянская женская гимназия, так можно сказать.
Сидели рядом – я, Зиновьев, Троцкий, напротив – Сталин, Каменев. А за первым столом, за председательским, – Ленин. Я, слава богу, очень хорошо их знаю лично, каждого из них. Особенно близко знаю Зиновьева, потому что я еще с ним потом в Ленинграде вместе работал. Он меня, конечно, не совсем признавал, недолюбливал.
После революции я был председателем Совета народного хозяйства Северного района.
– А в энциклопедии сказано: «После свержения… В. М. Молотов становится одним из руководителей Петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов».
– Это первый период. Я даже не знаю действительно, как это получилось, фактически я этого периода не могу припомнить точно. Я оставался членом Военно-революционного комитета Петроградского Совета, а он еще месяца два после революции существовал. А в начале 1918 года я создавал и стал председателем Совнархоза Северного района, который включал пять губерний во главе с Петроградом. Входили Новгородская, Псковская, Олонецкая (Карелия теперь)… Не помню, Мурманск входил ли, тогда не до Мурманска было. Надо было промышленность создавать, а она была в главном промышленном центре – Петрограде. А потом пришлось ее эвакуировать – боялись немецкого наступления. Я был тогда членом бюро Петроградского комитета и все-таки больше помню партийную работу, выступления на заводах и всяких совещаниях. Но и в Петроградском Совете приходилось работать, всякие связи с заводами поддерживать. Это все до конца 1917 года. Там же, в Петроградском комитете, встречали новый, 1918-й, да.
Ленина и Сталина не было, Троцкого не было, пожалуй, и Зиновьева не было. Свердлов был, Сокольников, Дзержинский был…
01.11.1977
– А как вы представляли себе новую жизнь, социализм, в первые дни Октября?
– Представляли отрывочно. Такой цельной картины не было. Многое получилось не так, как думали. Ленин, например, считал, что в первую очередь у нас будут уничтожены три основных врага: гнет денег, гнет капитала и гнет эксплуатации. Серьезно говорили о том, чтобы уже в 20-х годах с деньгами покончить.
07.11.1983
– Много еще трудностей впереди, нерешенных задач, но мы неплохо начали в 1917 году, и дело движется. Не все получилось, о чем мечтали, но многое сбылось и из того, о чем мечтали…
– Вы затеяли такое дело в 1917 году, – говорю Молотову, – наверное, думали, что быстро все будет…
– Очень большое дело. Две недели, самое большее, говорили, продержится.
– Я другое имею в виду: быстро человек перейдет на новые рельсы, на новую психологию?
– А вот не всё и не все, – говорит Молотов.
14.10.1983
«Знаю как старого большевика…»
– В 1919 году Зиновьев всячески старался меня вышибить из Питера. Мы жили в одной гостинице. Обедали, – может, не всегда вместе. Ужинали… В «Астории». Там вся верхушка Питерская жила… Где памятник Николаю I. «Дурак умного догоняет, да Исакий мешает». Весной я больше месяца, наверное, был в больнице, захворал возвратным тифом. Когда выздоровел, Зиновьев не пустил меня обратно в Питер. Вот тут меня направили так называемым комиссаром парохода «Красная Звезда» – восстанавливать Советскую власть вдоль Волги и Камы.
– Недавно показывали по телевизору пароход «Красная Звезда».
– Разве? Ну и как, показывали меня, нет?
– Нет.
– А я там был главным.
– В основном, о Крупской говорили.
– Она была инструктором по народному образованию. А я там был комиссаром. Это довольно интересное для меня было путешествие. Я там на митингах стал выступать, до этого я на митингах не выступал, а там, хочешь не хочешь, приходится. Я возглавлял, ну и приходилось иногда с речами выступать. А кроме того, с докладами на партийном активе между собой. Помощники были – инструктора по народному образованию, по партийной работе, по профсоюзным делам, по здравоохранению – тогда такие существовали отделы. Самодеятельность мало была развита.
Почти фронтовая полоса была… Представитель РОСТа у нас, по-моему, был. Примитивная такая пропаганда велась, на домашний лад. Старались, активно работали. Опыт наш был очень небольшой. Калинин, когда разъезжал, он, конечно, с большим эффектом выступал. Он умел выступать, говорил на простом языке. Если кто-нибудь над ним подшучивал, то он тоже подшучивал, обменивался любезностями небольшими. Но, в общем, неплохо, по-моему, у него получалось. У него был поезд, Калинин на поезде больше ездил, я не помню, чтоб он на пароходе разъезжал.
А мне на пароходе пришлось – некоторые районы таковы…
Сталин был тогда на гражданских фронтах, а мы на гражданских делах. Но около фронтов. Добирались до Царицына, но нас не подпустили. В Царицыне еще были белые, их в это время вышибали. До Царицына мы не добрались, но перед Царицыном в каком-то небольшом городке на Волге были. На пароходе «Красная Звезда», бывший «Чехов».
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});