бы никаких подозрений.
В какой момент Каретной пришла мысль убить Марину, возможно, обезобразить ее лицо и выдать ее труп за свой — непонятно. Думаю, это не столь важно. Она приглашает похожую на себя Белоглазову домой. Ее план прост — усыпить Марину, переодеть, задушить и выдать за себя. Она заранее увольняется с журфака, чтобы максимально отодвинуть момент обнаружения трупа. Невыход преподавателя на занятия мгновенно обратит на себя внимание, в отличие от вольготного графика в хаотически устроенном агентстве. Поэтому оттуда ей нет смысла увольняться — не потеряют. Так, между прочим, и произошло. О смерти Каретной стало известно спустя несколько дней, и то благодаря соседям.
Итак, она приглашает Марину в вечернее время, дает ей снотворное, переодевает, меняет серьги и готовится убить. Она включила батареи на всю мощь с таким расчетом, что это ускорит гнилостные изменения тела. Ни у кого не должно было возникнуть сомнений, что это Каретная. С чего собственно? Она находится в своей закрытой изнутри квартире, в своей одежде. Одновременное исчезновение Марины должно было навести следствие на мысль о ее причастности к смерти Каретной. Нехитрый опрос и осмотр кабинета должны были убедить следствие в этом. Марину объявляют в розыск, в то время как она лежит в могиле под табличкой «Светлана Петровна Каретная».
— Ужас какой, — не выдержал Котов, — нарочно не придумаешь. У меня даже мурашки по телу…
Непосредственность молоденького лейтенанта заставила Кирилла Борисовича улыбнуться.
— Но на деле все пошло не по плану. Марина действительно поневоле убила Каретную. Тут Вячеслав Владимирович прав. Собака осталась в Черноморске, Бурекони по понятным причинам так и не объявилась, а Марина, пережидая время, тихо сидела дома. Однако, — в этом месте Кирилл Борисович сделал выразительную паузу, — нежданно-негаданно появляется профессор Хабаров, который выходит на Марину по следу, заранее проложенному самой Каретной.
Марина, испугавшись, предпринимает два шага: сливает информацию о следствии для того, чтобы отвлечь его от себя, берет из сумки завещание и подкидывает его в квартиру Светланы. Путь туда через чердак ей известен. Никто не удосужился проверить эту дверь, что дало Марине возможность вернуться на место события. Что было дальше — все знают.
— Вы, Кирилл Борисович, выставили Каретную абсолютным монстром, — заключил Дымов. — Такое впечатление, что речь идет о чудовище…
— Может, я и перестарался, но самую малость. Мой вывод основан на анализе психологического портрета Каретной. С одной стороны, она профессионал, авторитет в мире журналистики. Но с другой — демоническая личность, я бы даже сказал, уникальный тип личности. Мой учитель, профессор Забельский, говорил, что за педантом часто стоит или гений, или маньяк. Так вот Каретная оказалась гениальным маньяком! Умение расставить все по полочкам, спланировать детали, уверенно предсказать поведение людей Светлана использовала не только в своей работе, но и в преступных целях.
Корысть и незаурядный ум сделали из нее опасную преступницу, чрезвычайно решительную в своем злодействе. То, с каким расчетом и цинизмом она пододвинула Марину к краю пропасти, просто невероятно. Желание заполучить деньги затмило мораль, сострадание, словом, все. И тем удивительнее, что побеждает не умный, а сильный. В нужный момент Марина оказалась банально сильнее.
— Вот это история! — восхищенно протянул Котов.
— Секундочку, лейтенант, я не закончил, — прервал его Хабаров. — Надо сказать, что Каретная совершила серьезный просчет. Как говорит профессор Кораблев, никогда не думай, что другой глупее тебя. Высокомерие Каретной по отношению к Марине и погубило ее. Белоглазова оказалась не такой дурочкой, какой ее представляла Светлана. Марина не только направила следствие в нужное ей русло, но, полагаю также, не все рассказала…
Эпилог
Перед недавно открывшимся рестораном «FOTINA» остановился «мерседес» представительского класса. Шофер услужливо открыл дверь машины, из которой выпорхнула элегантно одетая молодая женщина. Тонкое полушерстяное пальто, отороченное снизу черными страусиными перьями, отзывающимися на каждое движение, выдавало хороший вкус и богатство владелицы. Общую картину процветания дополнял стелющийся за женщиной тонкий аромат дорогого парфюма. Ее поприветствовал персонал, метрдотель проводил красотку до лучшего столика с видом на Невский проспект. Сделанный заказ был прост, но изящен и дорог, как все, что окружало эту женщину: бокал шампанского Louis Roederer Cristal и средиземноморский сет от шеф-повара.
В ожидании заказа женщина открыла модный глянцевый журнал на развороте, озаглавленном «Нечаянное зло». Под заголовком поместился выделенный жирным текст:
«Интервью с Альбертом Рассказовым о том, как провинциальная девушка поневоле стала убийцей известной журналистки и похоронила старейшее информационное агентство Камска».
— Альберт, вы теперь безработный?
— Да, начинаю жизнь с нуля. И все из-за скандала со Светланой Каретной, который уничтожил «Говорит Камск» — процветающее под моим руководством информационное агентство. После вскрытия фактов заказных публикаций, организованных Каретной, рейтинги нашего издания покатились вниз. В итоге нас перестали читать.
— Заказные статьи Каретной — полдела. В суде ее представили едва ли не изувером. Что вы на это скажете?
— Прежде авторитет Каретной всегда был наивысшим в Камске. Тем оглушительнее вышел процесс по ее делу, в ходе которого смаковались подробности преступного плана, задуманного ею. Из любимицы публики она в момент превратилась в расчетливую и хладнокровную злодейку, каких наш город еще не видывал. Ну, может быть, за исключением психопата Фофанова, державшего в страхе Камск тридцать лет назад. Вы не представляете, как только не называли Каретную ее коллеги по цеху: «Абсолютным злом», «камским позором», «упырихой». Естественно, досталось и агентству, которое, по мнению наших конкурентов, «пригрело на груди змею».
— Альберт, скажу честно. Я вас не узнала — настолько вы изменились внешне с нашей последней встречи.
— Да, похудел на 60 килограммов, стресс, знаете ли. Никаких диет не нужно. Подумываю начать карьеру политконсультанта. Не сомневаюсь, она будет успешной, как и все, за что я берусь. Харизма, опыт, связи у меня имеются.
— Теперь о Марине Белоглазовой, убившей Каретную.
— Сразу уточню, убийцей она судом не признана, поскольку ее действия квалифицированы как самооборона. Белоглазова лишь по злому року судьбы стала преступницей. В этой связи симпатии общественности оказались на стороне Марины — деревенской девчушки, попавшей в большой город в поисках лучшей жизни.
— Да, вот цитата из одного издания: «Бедняжка не подозревала, сколько опасностей таят в себе мегаполисы, подобные Камску, — наш гражданский долг вызволить Марину на свободу».
— Верно. Так и было. В защиту Белоглазовой в городе возникло женское движение, участницы которого дежурили возле здания Фемиды и вели переписку в социальных сетях, прибавляя Марине известности с каждым днем судебного разбирательства. В конечном счете обвинение Белоглазовой в превышении пределов необходимой обороны развалилось, поскольку Марина столкнулась с реально угрожающим ее жизни посягательством,