нависаю над ней. Так, чтобы поравнялись наши лица. Чтобы видеть ее глаза.
— А теперь, ты мне расскажешь, что происходит!
— Ничего не происходит, — отвечает и отводит взгляд.
— Малышка, ты знаешь, как я отношусь к вранью, — говорю, не отводя от нее взгляда. — И сейчас ты именно это и делаешь. Ты врешь, Аня.
— Хочешь услышать от меня правду? Хорошо! — говорит со слезами на глазах. — Ты меня не замечаешь. Ты перестал сидеть со мной за одним столом, будто я что-то натворила и наказана. И я повторю тебе то, что сказала раньше: «Ты есть для своих людей, ты есть для работы, но тебя нет для нас….». Меня это не устраивает. Я все понимаю, Эмир. И я не дура. Но мне тоже нужно внимание. Хоть какое-то. Просто посидеть вместе. В конце концов, поговорить. Не с Даном и Бесом, а с тобой. Мне тебя не хватает, — говорит мне в лицо. И сейчас я вижу в них ту правду, которую она от меня скрывала. — Ты можешь сказать мне? Когда мы были вместе в последний раз? Я не говорю про секс…. Я говорю о простом времени…. Прогулки, просто посидеть и посмотреть телевизор у камина. Просто сесть и поговорить, но этого нет…. Этого не было с самого начала…. Даже сейчас выслушав меня, ты просто встанешь и молча уйдешь. Оставишь меня здесь одну.
Выслушиваю ее речь и отхожу. Я всегда рядом с ней. Наблюдаю, как она спит. Ощущаю, как по ночам толкается малыш, пока малышка крепко спит, свернувшись калачиком рядом со мной. Мне пришлось измениться рядом с ней. Но измениться для всего остального я не могу. Нельзя перекроить жизнь, которая является частью меня. Я не могу оставить бизнес, не могу бросить своих людей. Ей нужно понять это. Хоть раз просто взять и подумать об этом. Ее истерики и чувства мне понятны, но они беспочвенны. Если я перестану что— либо делать, Соколов доберется до нее. Она этого не может понять. Черт, не могу я рассказать ей всего. Не могу подвергнуть опасности. Если малышка узнает всю серьезность сложившейся ситуации, она начнет совершать глупости. И это в лучшем случае. В худшем. Об этом я, блять, даже думать не хочу.
— Знаешь, о чем я все время думаю, когда тебя нет рядом с нами? — задает вопрос. — Я все время сижу и представляю, как ты трахаешь очередную девчонку из своего клуба. А мы сидим здесь в спальне и ждем тебя. Потому что мне никто ничего не рассказывает. И у тебя каждый раз находятся отговорки, — всхлипывает. — Да, глупо, знаю. А что мне остается еще? Когда ты начал снова от меня закрывать?
— Малышка.
— Что, Эмир? Кто я для тебя, в конце концов? Я ни один раз задавала тебе этот вопрос. Ты отвечал мне, но я начинаю сомневаться, — говорит, подняв на меня глаза, полные слез. — Я боюсь. Боюсь, что ты оставишь меня. Боюсь, что рано или поздно оттолкнешь. И у меня не выходит не думать об этом.
— Какая же ты глупая! С чего ты взяла, что я стану трахать других баб? Когда единственная, кого я хочу, находится здесь, в этой комнате.
— Тогда расскажи мне все. Я имею права все знать. Ты уже давно втянул меня во все это. — говорит, вытирая слезы тыльной стороной руки.
Имеет право. Право у нее есть, но нет гарантии тому, что эта правда не причинит ей большего вреда. Узнает, а дальше что? Малышка не станет сидеть на месте. Да, она не глупа, но в ее положении. Не следует о плохом. Отдых, правильное питание и прогулка. Это все, что ей сейчас нужно. Но вместо этого она своими словами выворачивает из меня душу. Заставляет зверя внутри меня снова вырваться наружу. Черт возьми….
— Ты должна знать только одно: я люблю тебя! Слышишь? Ты можешь мне не доверять, у тебя есть на это право. Но послушай внимательно: все остальное это мои проблемы и решать их мне, а не тебе.
— Говоришь, любишь, но при этом не можешь разобраться в себе, — говорит малышка. — Когда любят, всегда находятся рядом. Поддерживают друг друга. И я больше не хочу слышать про жертвенность. Не нужно отдавать за нас свою жизнь. Лучше будь в нашей жизни.
Прижимаю к себе малышку и глажу ее по голове. Сминаю в пальцах ее блестящие и мягкие волосы. Вдыхаю ее запах, который перебивает внутри весь никотина. Малышка с каждым разом удивляет меня все сильнее. Она не такая как все. Для меня она особенная. Я долго думал обо всем, что было и решил. Как только все закончится, я женюсь на ней. Сделаю своей окончательно, чтобы больше не пыталась сбежать.
Малышка засыпает в моих руках. Но не дела не ждут. Перекладываю ее в постель и, накрыв покрывалом, выхожу в коридор. Дан стоит возле лестницы. Вот он мне как раз и нужен.
— Камеры посмотрел?
— Посмотрел, все чисто, — отвечает Дан. — Будто там и не было никого.
— Хреново. Нужно искать. Слышишь меня?
— Я — то тебя прекрасно слышу. Но сам посуди, искать то, не знаю что, больше похоже на сказку. Только у нас не сказка, а триллер какой — то, — говорит Дан. — Ты ведь не забыл про деловую встречу на завтра? Подписание важного договора. Там будет куча папарацци.
— Черт! Насколько назначена встреча?
— На 11:00 ровно, — отвечает Дан.
— Понял. Значит так, за малышкой присмотрит Сивый и Бес, а ты поедешь со мной….
Глава 39
Анна
Просыпаюсь и смотрю на часы. Уже далеко за полночь, а я так и не поговорила с ним. Не смогла узнать о том, что нам угрожает. И кого мне следует бояться. Эмир сказал, что я могу доверять только себе, но это неправильно. Так у меня не будет опоры. Не будет человека, который бы помог поддержать в трудную минуту или поймать при падении вниз. Это все неправильно.
После его вчерашних слов мне как— то не по себе. Я боюсь. Кажется, что стоит прикрыть глаза и что-то обязательно случится. Напряжение в груди давит и не утихает. И я понимаю, что не смогу. У меня не получится справиться со всем в одиночку.
Сажусь на край кровати и вслушиваюсь в чье — то дыхание за спиной. Наверное, при других обстоятельствах я бы испугалась и закричала. Но, черт возьми, я в спальне Эмира, и кроме него здесь не может быть никого другого.
Тошнота,