лодка. Ада тщетно пыталась развязать странный узел, и я, недолго думая, перерезал его ножом. Девушка запрыгнула в лодку и только тогда я увидел, что весел нет.
— Весла?
— Они у костра, — метнувшись назад, успел схватить два коротких и топорно сделанных весла, когда из темного проема хижины показалась женщина. Пронзительный вопль, наверное, услышали даже на нашем берегу, я побежал к лодке, течение медленно относило ее дальше. Оказавшись внутри, попытался грести, но уключин не было. Передал одно весло Аде:
— Греби, девушка по вызову. Как доберемся до берега, получишь за это представление.
Не знаю, так ли плохо обставлено с охраной у всех племен в это время, но деревушка точно не могла похвастаться выучкой. Мы успели отплыть примерно на шестьдесят метров, прежде чем заметили движение на берегу. Крики людей сопровождались суетой, но в нас не летели ни копья, ни стрелы. Но я успокоился слишком рано — Луна вышла из облаков, заливая воду светом. Нас сносило на запад, мы находились уже в ста метрах, когда я заметил темный силуэт на воде у самого берега деревушки.
— За нами погоня, — голос Ады дрогнул.
— Вижу, у нас фора, не думаю, что они мастера спорта по гребле. Знаю, что трудно, милая, но здесь уключин нет, грести обоими веслами я не смогу никак. Придется потерпеть, но если они увидят наш костер, может, побояться преследовать.
Примерно минут десять мы шли на равных — но потом расстояние начало сокращаться. Преследователи молчали — ни крика, ни активных действий.
— Костер видишь?
— Нет, — ответила Ада, задыхающимся голосом, — У меня руки отваливаются.
— Ладно, тормози, примем бой, спрячься на дне лодки за моей спиной.
— Зачем? Думаешь это меня спасет? Их же четверо, тебе не справиться.
— Есть идея, дай слово, что послушаешься.
— Что ты задумал? — голос девушки задрожал, еще чуть-чуть и заплачет.
— Дай слово, — потребовал, преследователи были всего в тридцати метрах.
— Не дам, если не скажешь, — заартачилась Ада.
— Ты присягу давала? — не дожидаясь ее, ответил, — Значит, знаешь, что такое приказ старшего по званию. Когда их лодка приблизится к нам, я задержу их, а ты греби к берегу, мы уже полпути прошли. Я выиграю тебе минут пять, потом догоню.
— Арт, ты с ума сошел? — голос Ады разорвал тишину, она уже кричала, — Их четверо, ты один и уставший. Скажи, что ты задумал!
— Ада, — я посмотрел на догоняющих, оставалось порядка десяти метров — и нас возьмут на абордаж. Дальше грести смыла не было. — Приготовься грести и выполняй приказ. Я даю тебе слово, что останусь жив и вернусь к тебе.
Взяв в правую руку топор, левой зажал свой верный бенсчмейд бараж. Не получая импульса, наша лодка остановилась и начала движение на запад, увлекаемая течением. Еще два метра и нос лодки преследователей врежется в наш борт.
— Греби, Ада!
С полуприседа взвился в воздух, преодолевая расстояние между лодками в прыжке. Рыбаки такого явно не ожидали — правая рука по широкой дуге опустила топор на голову переднего дикаря. Широкий круговой взмах ножа зацепил второго. Но случился казус — приводнившись в лодке, я одной ногой пробил днище, а сама лодка едва не опрокинулась. Один из преследователей вылетел в воду, не удержав равновесия. Последний, издав дикий рев, рванулся ко мне — швырнул ему навстречу топор и прыгнул за борт, не отпуская ножа. Вынырнув, увидел, что лодка Ады ниже по течению в пяти метрах, а сама девушка неумело пытается грести.
Вложив все силы в короткий рывок, догнал лодку и вцепился в борт обессиленный. Залезть просто не мог, но, плача и смеясь одновременно, моя полуголая напарница смогла втащить меня до пояса. Несколько минут мы просто дрейфовали по течению вниз, пока оставшийся в тонущей лодке дикарь истошным криком звал на помощь на непонятном языке.
— Ты идиот, Арт, но люблю тебя такого — ненормального, — Ада осыпала меня поцелуями, пока я старался отдышаться.
— Костер, это наши! — радостно закричала девушка, снова мучая меня поцелуями. Общими усилиями, мы догребли до берега, пристав к земле метров на сто ниже сигнального маяка Андрия. От усталости ломило все тело, во рту пересохло, словно неделю бродил по пустыне. Меня хлопали по спине, пока я пил воду. Ада, забыв, что она в нижнем белье, прыгая и имитируя мои подвиги, в деталях рассказывала про наш бой на воде.
— Ада, — позвал девушку. — Ты уже не перед дикарями, может, хватит светить сиськами?
— Ой, — спохватившись, девушка присела, прикрываясь руками.
— Отвернитесь, — потребовала она, почти вырывая одежду из рук Саленко.
Мне бы чашечку кофе или чая на худой конец, но эти напитки остались в прошлой жизни. Превозмогая усталость (сказывалось напряжение последних часов), поднялся:
— Нам удалось получить лодку, надо отдохнуть, мы с Адой валимся с ног. Андрий, организуй дозор, убедись, что нашу добычу не унесет в море. С первыми лучами солнца спустимся по течению как можно ниже, чтобы не нарваться на рыбаков деревни, и пересечем пролив.
Никакого укрытия на этом месте не было, и я просто обнял Аду, греясь и согревая ее теплом своего тела. Словно сквозь туман доносились голоса Андрия и Саленко: рассказы Ады вознесли меня на пьедестал. Было любопытно послушать про свои подвиги в изложении украинцев, но усталость победила.
Проснулся засветло — только краешек неба на востоке отсвечивал лучами восходящего солнца. Ару, несший предрассветную вахту, поздоровался с улыбкой:
— Ривет, Арт! — умудряясь сочетать буквы «гкх» или похожие сочетания, абориген никак не мог выговорить слово «привет», постоянно проглатывая первую букву.
— И тебе не хворать, — боль во всем теле едва не заставила застонать. Да вашу мать, как двигаться, если тело словно чужое и ощущение, что меня пропустили через мясорубку? Превозмогая боль в теле, минут десять интенсивно разминался под ошалелым взглядом Ару, решившего, что на нас собираются напасть. Парень, взяв копье наизготовку, озирался, пока не убедился, что опасности нет.
Последние остатки пищи были уничтожены ночью, пришлось утолить голод водой. Аде тоже нелегко дался вчерашний заплыв, несмотря на профессиональное прошлое пловчихи. Пока группа собирала нехитрые пожитки, проверил вытащенную на берег лодку. Неудивительно, что, прыгнув в чужую, я пробил дно плавсредства. Лодка представляла собой скелет из веток деревьев, обшитый кусками коры и шкур. Работа была