– Нужно придумать что-то получше, – сказал Коля.
– Но что эти люди знают о географии? – хмыкнула Сейбл. – Они хотя бы знают, какой формы Земля?
– Понятия не имею.
Сейбл быстро опустилась на колени, отбросила в сторону войлочный коврик и стала пальцем рисовать на пыльной земле примитивную карту: Азия, Европа, Индия, Африка. Затем она ткнула пальцем в середину рисунка.
– Мы – вот здесь…
Коля вспомнил, что у монголов главным направлением системы координат всегда был юг. А у карты, нарисованной Сейбл, сверху оказался север. За счет этого небольшого перевертыша все становилось намного яснее.
– Вот, – продолжала Сейбл, – это – Мировой океан. – Она провела пальцем по пыли между контурами материков и замкнула в круг ломаную линию. – Мы издалека – наша страна далеко за Мировым океаном. Мы летели над ним, как птицы, на наших оранжевых крыльях…
Это было не совсем так, но все же довольно близко к истине, и Йе-Лю, похоже, в такой вариант был более склонен поверить.
Базиль сообщил:
– Йе-Лю спрашивает про ям. Он разослал всадников по всем главным дорогам. Но некоторые из них как бы прервались. Он говорит, что знает о том, что мир пережил большое потрясение. Он желает знать, что вы понимаете в этих странных событиях, и что это означает для империи.
– Мы не знаем, – ответила Сейбл. – Это правда. Мы точно такие же жертвы случившегося, как и вы.
Этот ответ вроде бы удовлетворил Йе-Лю. Он плавно поднялся с кушетки и что-то произнес. Базиль с волнением выпалил:
– Правителю понравился ваш дар – оранжевая ткань, и он хочет вас видеть.
Взгляд Сейбл стал чуть более суровым.
– Ну наконец хоть чего-то добились.
Они встали. Первым пошел Йе-Лю. Сейбл, Николай и Базиль – посередине, а по обе стороны от них – группа свирепого вида стражников.
Страх сковал Колю, он еле передвигал ноги.
– Сейбл, нам надо вести себя осторожнее. Мы – собственность правителя, не забывай об этом. Он разговаривает только с членами своего семейства и, может быть, еще с вельможами из самого ближнего окружения, типа Йе-Лю. Все остальные просто не считаются, они недостойны его высочайшего внимания.
– Ну да, да. Пусть так. Все равно мы с тобой молодцы, Ник. Мы провели здесь всего-то несколько дней, а уже столького добились… Теперь нужно только обходить острые углы…
Их привели в гораздо более роскошные покои. Стены здесь были завешаны дорогими вышивками и гобеленами, на полу в несколько слоев лежали кошмы и ковры – такие толстые, что в них утопали ступни. Здесь было многолюдно. Толпились придворные, вдоль стен стояли воины-здоровяки, вооруженные до зубов, и сверлили глазами космонавтов и всех прочих – даже друг дружку. Около стенки юрты сидели красивые юные девушки и негромко играли на струнных инструментах, похожих на лютни.
«И все же несмотря на всю роскошь, юрта есть юрта», – подумал Николай.
Здесь точно так же противно пахло немытым телом и прокисшим молоком, как в жалком жилище Скакатая.
– Варвары, – негромко проговорил Николай. – Они ведь даже не понимали, для чего нужны города и крестьянские хозяйства. Для них все это было только источником добычи. Они ограбили весь мир и все равно живут, как пастухи, набившие свои шатры сокровищами. А в наши дни их потомки станут последними кочевниками в мире – все еще дают себя знать варварские корни…
– Заткнись лучше, – прошипела Сейбл.
Следом за Ие-Лю они медленно прошествовали к середине огромной юрты. Центром обширного пространства служил трон, вокруг которого стояло несколько круглолицых молодых людей, очень похожих внешне.
«Наверное, это сыновья правителя», – подумал Николай.
Тут находилось много женщин, они сидели на коврах перед троном. Все хороши собой, хотя некоторым на вид можно было дать хорошо за пятьдесят. А вот молодые были просто ослепительно красивы. Жены или наложницы?
Ие-Лю отступил в сторону, и космонавты предстали перед правителем.
Мужчина лет шестидесяти на вид, невысокого роста, сидел на резном троне. Он был поджар и держался настороженно. Лицо круглое, мясистое, черты лица мелкие, чисто азиатские, волосы чуть тронуты сединой, бородка ухожена и аккуратно подстрижена. В руке он держал лоскут парашютного шелка и пристально глядел на космонавтов. Но вот он повернул голову и что-то негромко сказал одному из своих советников.
– Глаза как у кота, – прошептала Сейбл.
– Сейбл, ты ведь знаешь, кто это такой?
– Конечно.
К изумлению Коли, она усмехнулась, и в этой усмешке совсем не было страха, только волнение.
Чингисхан смотрел на гостей из будущего непроницаемыми черными глазами.
21
Возвращение в Джамруд
На заре Бисезу разбудило пение труб. Когда она вышла из шатра и потянулась, окрестности были окутаны голубовато-серой пеленой. По всей дельте реки звуки труб сливались с дымом горевших всю ночь костров.
Она и в самом деле находилась в лагере Александра Великого; это ей не казалось и не приснилось в страшном сне. Но именно по утрам она больше всего тосковала по Майре. Даже здесь, в этом удивительном месте, Бисезе до боли не хватало дочери.
Пока царь и его советники решали, как быть, Бисеза, де Морган и их спутники провели ночь в лагере, стоящем в дельте Инда. К людям из будущего была приставлена стража, но им выделили отдельный шатер. Шатер был кожаный. Потертый и задубевший, он ужасно вонял – лошадьми, едой, дымом, солдатским потом. И все же это был офицерский шатер, и только Александр и самые главные военачальники имели жилища лучше этого. Кроме того, Бисеза и ее спутники сами были военнослужащими и привыкли к тяготам походной жизни – все, кроме де Моргана, но ему хватало ума не жаловаться.
Де Морган на самом деле всю ночь промолчал, но лежал с открытыми глазами, и глаза у него возбужденно сверкали. Бисеза подозревала, что он подсчитывал в уме, какой может сколотить капиталец, выступая в роли незаменимого переводчика. Однако он то и дело ворчал по поводу «варварского» акцента македонян: «Они ch произносят как д, a th как d. Когда они говорят: „Филипп“, это звучит как „Билипп“».
Через несколько часов Евмен, секретарь царя, отправил к шатру, выделенному для Бисезы и ее спутников, посыльного с вестью о решении Александра. Основную часть войска было решено оставить здесь, а тысячу воинов (всего тысячу) отправить вверх по долине Инда к Джамруду. В основном в поход отправлялись щитоносцы – опытнейшие и закаленные в боях воины, привыкшие к ночным вылазкам и вынужденным переходам. Им предполагалось доверить безопасность самого Александра. Да, царь сам собрался в поход, а также Евмен и царский фаворит и любовник – Гефестион. Александра явно заинтриговала перспектива увидеть воинов из будущего и их крепость.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});