– Где же они? – спросила Мег. – Я могу их увидеть?
Вместо ответа он расстегнул рубашку. У него под мышкой был спрятан плотно сложенный пакет бумаг.
– Почему ты хочешь их увидеть?
И теперь сомнения показались Мег очень глупыми.
– Без особой причины, конечно. Но есть еще кто-нибудь, кто мог бы их взять?
– Нет. – Он развязал тонкую кожаную ленточку, которой были привязаны бумаги, достал их и положил на стол с навигационными картами. – Мы работаем с узким кругом людей. Это единственный способ надежно сохранить информацию. Теперь этот круг замкнулся.
– Куда они должны быть доставлены? – спросила Мег, понимая, что он сам доставит депеши.
– В Тулон.
Мег вытаращила глаза.
– Но это же на Средиземном море. Это на другой стороне Франции. Тебе придется обогнуть Испанию, пройти через Гибралтарский пролив.
– Твои познания в географии впечатляют, дорогая, – сказал Козимо, отвечая ей улыбкой, в которой были вопрос и сожаление. – Но дела обстоят так, что я не собираюсь идти туда по морю.
– Идти по суше? – Она попыталась вспомнить карту. Такое путешествие через центральную Францию в разгар войны, с важными депешами... – Господи, – пробормотала она.
– Идем со мной.
На мгновение у нее перехватило дыхание. Она смотрела на него, онемев. Теперь, когда нарисовалась перспектива такого путешествия, такого приключения вместе с капером, перед ее мысленным взором открылась карта Франции. Мег глубоко, медленно вздохнула и спросила:
– А как я вернусь домой?
– «Мэри Роуз» придет за нами в Средиземное море. Ей, возможно, понадобится на две недели больше, чем нам. – Он говорил деловым тоном, так, будто предлагал простое и совершенно разумное решение в изменившихся обстоятельствах.
– Я когда-нибудь попаду домой? – пробормотала Мег скорее себе, чем Козимо. Она не настолько погрузилась в радости страстного приключения, чтобы совершенно не сознавать, что оно может закончиться гибелью.
«Мэри Роуз» может быть потоплена французским судном. А если во время перехода по суше что-нибудь случится с ней или с Козимо? Нет никаких гарантий, кроме холодной уверенности капера.
Но так ли важно это на самом деле? Она уже провела безрадостные четверть часа, раздумывая о том, что ждет ее дома по возвращении. Есть ли причина спешить навстречу такому будущему? Мег никогда не боялась рисковать, скорее наоборот. Но этот риск был так велик, что заслуживал по крайней мере нескольких минут раздумий.
– Когда мы отправляемся? – спросила она.
Козимо улыбнулся, но в душе испытал огромное облегчение. Только теперь он понял, как волновался, ожидая ответа Мег. Соглашаясь сопровождать его в Тулон, Мег Барратт признавала тот факт, что ее жизнь никогда больше не будет прежней. Конечно, такое решение она приняла по зрелом размышлении, но тем не менее Козимо хотел убедиться в этом. Его терзали угрызения совести – чувство для него непривычное.
– Ты уверена, что понимаешь, чем это тебе грозит? – спросил он, беря Мег за руки и притягивая к себе. – Вероятно, мы все-таки вернемся в Англию, но когда – не могу сказать.
– Я это понимаю, – сказала Мег. – Но сейчас у меня нет ничего, ради чего стоило бы возвращаться. Хотя мне бы хотелось написать еще одно письмо, просто чтобы подготовить своих родителей к тому, что они долгое время ничего обо мне не услышат. Не хочу, чтобы они прежде времени считали меня умершей.
– Это можно устроить. – Козимо поцеловал ее в уголок рта. – Ты восхитительная, необыкновенная женщина, Мег Барратт.
– Такая же необыкновенная, как Эйна? – Девушка насмешливо подняла бровь, давая понять, что вопрос задан не всерьез.
– По-другому, – ответил капер. Он слегка нахмурился. – Скажи мне, Мег, почему ты все время вспоминаешь Эйну? Она тебя беспокоит?
– Как я уже говорила, она меня интересует, – ответила Мег. – Довольно странно... Чувствуешь себя как-то особенно, живя чужой жизнью. Я выгляжу очень похожей на нее. На мне ее платья, я сплю с еелюбовником, продолжаю ее приключения... Ее присутствие ощущается повсюду, и я, кажется, ощущаю потребность узнать о ней все... сравнить себя, свои действия, свои реакции.
Козимо задумался. Ему никогда не приходило на ум, что она может так серьезно относиться к ситуации, и это стало для него полной неожиданностью.
Стук в дверь прервал довольно неловкое молчание.
– Вас ждут на палубе, капитан, – позвал Биггинз.
– Сейчас. – Козимо отпустил руки Мег, обнял ее за плечи и снова быстро поцеловал. – Не могу тебе сказать, как ты меня обрадовала, – сказал он. – Я не хочу терять тебя, любимая.
Мег улыбнулась:
– Я тоже еще не готова оставить тебя, Козимо.
Когда он ушел, Мег подошла к столу с навигационными картами и взяла пакетик с бумагами. Почему эти депеши так важны? Такой маленький пакет, он легко может спрятать его под рукой. И эти бумаги нужно доставить таким опасным путем в Тулон. Понимая, что он намеренно оставил их на виду, Мег развернула три листка бумаги.
Конечно, шифровка. Взгляд ее скользнул по полке со словарями. Было бы интересно проверить, сможет ли она взломать код. Мег разгладила ладонью листы и сосредоточилась на буквах и цифрах, выискивая связи, повторения, что-нибудь, в чем был бы хоть какой-то смысл. Она так углубилась в свое занятие, что не услышала, как открылась дверь, и не заметила Козимо, стоявшего в дверях и наблюдавшего за ней. Внезапно Гус приземлился на столе рядом со словарем, и Мег, вздрогнув, обернулась.
– Я и не слышала, как ты вошел.
– Вижу. – Он закрыл дверь и прошел в каюту. – Что ты делаешь?
– Я пыталась взломать код, – ответила Мег, стараясь, чтобы ее голос не звучал ни виноватым, ни извиняющимся. – Ты ведь оставил эти депеши здесь, я и предположила, что ты не будешь возражать.
– М-м... – промычал капер, потянувшись через ее плечо за бумагами. – Довольно смелое предположение, Мег. – Он осторожно сложил бумаги и сунул в карман панталон, радуясь своей предусмотрительности: он подсунул ей нечто, что могло бы сойти за мифические депеши. – Но с моей стороны было неосмотрительно оставлять их здесь... Ну и как, получилось?
– Нет, – сказала Мег. – Надеюсь, ты меня научишь. Раз уж я отправляюсь с тобой, какая беда в том, что я научусь их читать?
Козимо покачал головой.
– Очень большая, если подумать. – Он выглядел необычно мрачно.
Мег нахмурилась.
– Ты доверяешь мне идти с тобой, сообщив, зачем ты предпринимаешь это путешествие. И это все? Я не понимаю, Козимо.
– Тогда позволь мне объяснить. – Выражение его лица все еще было грустным. – Я надеялся обойтись без этого, но, видно, делать нечего. Если во время выполнения этой миссии что-нибудь случится... если ты попадешь в руки врагов, то ты не сможешь выдать то, чего не знаешь. Теперь понимаешь?