Читать интересную книгу Выйти замуж за дурака - Надежда Первухина

– Боитесь? – поддела я.

– Боюсь, – честно ответил Охранник сказок. Дважды я в этот лес ходил по весьма важным делам, дважды меня лес отпускал, только пошлину брал… Здоровьем моим. Теперь вот имею хронический эпиконделит и запущенный гломерулонефрит после посещений Чертоногого леса. Думаете, приятно маяться этими болячками всю свою бессмертную жизнь?! Так-то… А на третий раз лес меня и вовсе не отпустит, к себе заберет. Кто тогда сказки охранять будет?

– Да, действительно.

Моя прекрасная тезка вздохнула и со слезами в голосе произнесла:

– Видать, такая наша бабья доля – вдвоем сгинуть в лесу распроклятом.

– Стоп! – осенило меня. А почему вдвоем? У нас же есть Сэм! Эй, Сэм, покажись!.. Сэм, где ты?

– О ком идет речь? – спросил, прищурившись, Охранник.

– С нами все время был один парень по кличке Крутой Сэм. В смысле, был не целиком, а как бы это сказать поточнее… присутствовал в виде вооруженных верхних конечностей.

– Ну, ты загнула! – удивился Охранник.

– Но это действительно так! Просто Сэм – не живой человек, а компьютерная программа. Помогал он нам здорово, а с той минуты, как мы в этом доме появились, почему-то исчез. Обидно.

– Ладно, – помолчав, решительно сказал Охранник. Сэм так Сэм. Пойдемте в сарай.

Действительно, за избой, искусно замаскированный зарослями чертополоха, стоял сарай, крытый, кстати, рубероидом (видимо, кто-то пытался в сказку и стройматериалы протащить). Охранник подвел нас к двери, распахнул ее и крикнул:

– Семен, к тебе пришли! – И обратился к нам. – Лучше стойте здесь, у порога, а то в сарае навоза – по колено. Давненько я там не чистил, все руки не доходили…

Подтверждая слова Охранника, в носы нам шибанул концентрированный сложносоставной аромат навоза, прелой соломы, гнилой древесины и… парного молока. Едва я приспособилась дышать этим ароматом, как меня постигло новое удивление.

Сначала раздался свист. Но не залихватски-боевой, а, скорее, иронически-умиротворенный, словно свистел герой бессмертного фильма «Я шагаю по Москве». Под этот свист в дверном проеме появились руки. В татуировках и кожаных перчатках с обрезанными пальцами. Только вместо помпового ружья .или гранатомета эти руки крепко и бережно держали ведро с парным молоком.

– Подоил? – Охранник улыбнулся нашему Сэму.

– Все о'кей, – заверил Сэм и аккуратно передал ведро с молоком Охраннику.

Тот принял и заговорил, слегка смущенно и просительно:

– Я все понимаю, Сэм. Я понимаю, как тебе надоела эта бесконечная стрельба, эти погони, этот отсчет убийств, обитель страха, звездные войны, невыполнимые миссии… Когда мы говорили с тобой один на один, как мужчина с мужчиной, я, наверное, как никто другой понимал твое желание раз и навсегда завязать с кровавым спортом, правдивой ложью, криминальным чтивом, грязными танцами, бандами Нью-Йорка и близкими контактами третьего рода! И когда я предложил тебе бросить оружие и заняться мирным трудом, я увидел, с каким наслаждением ты отшвырнул автомат и взялся за лопату, чтобы разгрести весь этот навоз! А сегодняшняя утренняя дойка, Сэм! Я по твоим рукам вижу, что ты счастлив, найдя наконец себе занятие по душе. И я ни за что не отвлекал бы тебя от твоих занятий и общества Буренки, если бы не эти женщины, Сэм. Они идут в опасное место. И их некому сопровождать и защищать, кроме тебя.

Руки в перчатках безвольно повисли. А я чуть не плакала, слушая душераздирающую речь Охранника:

– Ты ведь не просто мужчина, Сэм. Ты – последний герой боевика. Ты – трудная мишень. Ты – кобра. И враги трепещут пред тобою, а друзья благословляют небеса, за то, что им дарован такой защитник. Защити этих женщин, Сэм! Помоги им. А потом, когда ты выполнишь свою миссию, возвращайся сюда, на ранчо, тьфу, то есть, в этот сарай к своей Буренке. Здесь тебя всегда будут ждать. И всегда будут тебе рады!

Когда Охранник закончил свою речь, я чуть не разразилась аплодисментами, а на перчатки Сэма из ниоткуда закапали крупные слезы. В глубине сарая горестно мычала корова, видимо, та самая пресловутая Буренка, предчувствуя скорое расставание.

– Идем, Сэм! – сказал Охранник. Тебя зовет твой долг.

Из сарая мы шли оригинальной компанией: заплаканная Василиса Прекрасная (в походе в Чертоногий лес она видела неминучую погибель), Охранник с ведром парного молока, Сэм, на ходу развлекающийся сборкой-разборкой «томпсона», и я, готовая уже ко всему.

Сборы были недолгими. Я только поинтересовалась у Охранника, сможет ли Сэм функционировать без компьютера. Оказалось, сможет. Потому что, по словам того же Охранника, уже является не простым виртуальным отражением, а персонифицированной модификацией, способной к самостоятельному замкнутому циклу жизнеобеспечения. С собой в дорогу по настоянию Охранника нам пришлось взять две дюжины ватрушек, баклагу с молоком и компактную двухместную палатку швейцарского производства. По поводу палатки Охранник предупредил, что она конфискованная и потому мы должны будем ее сдать, когда вернемся из леса. Это меня порадовало. Значит, он все-таки надеется на наше благополучное возвращение.

– Побудьте у меня сегодняшний денек, – упросил нас Охранник. Ночь переночуете, а на рассвете я вас поведу. Вам предстоит долгий путь, поэтому отдыхайте и набирайтесь сил. Я сейчас подам творожную запеканку.

– Как вы о нас заботитесь! – только и сказала я.

Охранник слегка смутился. Потом выдал:

– Вообще-то я делаю это по просьбе Сэма. Он хочет закончить уборку в сарае и не пропустить вечернюю дойку.

А я еще считала его джентльменом…

Едва забрезжило, утро нового дня, мы выступили в поход. Охранник нес мешок с ватрушками и две объемистых баклаги – с водой и молоком, Сэм волок гранатомет, обивая стволом макушки кипрея, Василиса Прекрасная, то и дело вздыхая и заранее отпевая наши пропащие души, тащила национальное достояние – связку волшебных вещей, а на мою долю досталась швейцарская палатка и узел Василисиных платьев, хоть я и упрашивала ее их оставить. Ну зачем в лесу парчовые или бархатные платья, да еще расшитые золотой нитью и всякими самоцветными каменьями?! Перед медведями красоваться? Однако прекрасная тезка была непреклонна.

Это только бешеному кобелю сто верст – не крюк. А для нас и десять верст оказались задачей если не непосильной, то, во всяком случае, трудновыполнимой.

Что также является дополнительным доказательством нашей полной вменяемости.

Несколько раз Охранник объявлял привал, и мы, бросив вещи, располагались в кукурузе (да, именно так, дорога в Чертоногий лес от избы Охранника вела через бесконечное кукурузное поле). Послеполуденное солнце палило немилосердно, всем, кроме Сэма, хотелось пить, но Охранник непреклонно защищал баклагу с водой от наших посягательств:

– Потерпите! Вот как окажетесь в лесу, там вам эта водичка дороже золота будет. Родника приличного вы там не найдете, а если вдруг и найдете, то или вода в нем наверняка будет отравлена, или родник сей будет охранять змий огнедышащий..

После подобных суровых предупреждений пить как-то не хотелось.

Отдохнув, мы шли снова. Несколько раз по дороге нам встречались Дети Кукурузы, но, завидев внушительные бицепсы Сэма и его боевой арсенал, с милыми улыбками удалялись в заросли стреловидных листьев.

Чтобы идти было не так скучно и томительно, мы периодически принимались распевать песни. Но по причине преобладания в этих песнях ненормативной лексики я их тексты здесь приводить не буду. Тем более что общей темой песен был предельно простой сюжет встречи красной девицы с добрым молодцем (бравым солдатом, хитрым коробейником, удалым вором и даже бурым медведем). Варьировалось также место и время встречи: ночь, улица, фонарь, аптека. Да, и берлога, конечно. Но должна сказать – ни в одной песне девица недовольства по поводу встречи не выражала. В общем, все были удовлетворены.

Ближе к закату перед нами черной сумрачной стеной вырос пресловутый Чертоногий лес. Василиса Прекрасная что-то шептала, бледнея лицом. Охранник тоже выглядел уныло, особенно в тот момент, когда кукурузное поле кончилось и начался непролазный кустарник.

– Все, стоп. Охранник опустил наземь мешок со снедью. Дальше, как договаривались, идете сами.

– Иду. Одна, – отчеканила я.

– Ты с ума сошла! – заявила моя тезка, но вышло это неубедительно.

– Сумасшествием было бы тащить вас с собой в полную неизвестность. Ты, Василиса, не спорь. Нечего делать в этом лесу беременной женщине. Пока мы сюда шли, меня без конца совесть мучила за то, что я тебя покоя лишаю, с собой тащу. Пожалуйста, останься с Охранником. С ним тебе ничего не грозит, Аленка тебя не тронет.

– Нет, – еще менее убедительно возразила моя тезка.

– Далее. Дорогой Сэм, ты настоящий мужчина и всегда готов прийти на помощь даме, но… пожалуй, я справлюсь сама. А ты… ты уже нашел дело всей своей жизни. Поэтому я не хочу, чтобы ты шел со мной. Охранник, разве я не права?