Общеизвестно, что согласно условиям конвенции 1936 года в Монтрё Турция имеет право закрыть Проливы, лишь вступив в войну.
Понятно, что для войны с ИГИЛ закрытие Проливов – абсурд. А начало войны с великой ядерной державой чревато для Турции применением тактического ядерного оружия. Если же страны НАТО решат поддержать оружием своего партнера по военному блоку, то это приведет как минимум к локальной ядерной войне на театре военных действий (Западной и Центральное Европы без областей РФ), либо к тотальное термоядерной войне.
Однако у России есть возможность закрыть Черноморские проливы без начала боевых действий. Неужели господин Эрдоган и Ко не в курсе, что кроме противопехотных на вооружении РФ есть и морские мины.
Замечу, что с 1939 года морские мины не проиграли ни одной войны. И после окончания любой войны требовалось несколько лет для того, чтобы вытралить мины, а до этого район минных заграждений был недоступен для судоходства!
Сейчас постановка мин в Дарданеллах и Босфоре, а также прилегающих водах может производиться с самолетов и вертолетов, со скоростных катеров, различных гражданских судов, плавающих под любыми флагами, а также с подводных лодок. Причем подводным лодкам, в отличие от 1939–1945 гг., не нужно заходить в район постановок. Они могут выпустить торпеды – носители донных мин на расстоянии десятков миль от турецких территориальных вод.
Сейчас существуют донные мины, способные самозакапываться в грунт, то есть недоступные для траления даже водолазам и подводным аппаратам. Есть реактивные мины, которые ставят на большой глубине, а в момент прохождения вражеского корабля они стартуют со дна и поражают судно. Есть мины-торпеды, которые можно поставить на большой глубине и на дистанции в несколько километров друг от друга. При прохождении корабля или подводной лодки противника мины выпускают самонаводящиеся торпеды.
Все эти, как и другие типы «интеллектуальных» мин могут вставать на боевой взвод спустя несколько часов или даже дней после постановки. Подобное делается для того, чтобы после объявления о постановке мин нейтральные суда могли спокойно покинуть заминированные воды.
Итак, нравится кому или нет, но ключи от Черноморских проливов находятся не только в Анкаре, но и в Москве.
Глава 12
От идеи османизма к Великому Турану
В 80-х годах XIX века султан Абдул Гамид II начал постепенно «закручивать гайки». Сторонники реформ вынуждены были или бездействовать, или эмигрировать за границу. Печать была почти уничтожена, поскольку цензура дошла до невероятных размеров. Газеты были обложены особым налогом, что сильно удорожало издание и сокращало круг читателей. За неугодные режиму статьи журналисты могли поплатиться свободой и даже жизнью.
Гражданское управление страны находилось в руках невежественных чиновников, характерной чертой которых были безграничный произвол и продажность. Торговля и промышленность пришли в упадок. Пути сообщения были крайне неудовлетворительны. Земледелие находилось в жалком виде.
В конце XIX века в Османской империи греческий капитал контролировал 50 % производства и торговли и 40 % внутренних финансов; армянский капитал контролировал 25 % производства и финансов, а также 60 % внутренней торговли. Евреи и европейцы контролировали 13 % производства, а турки – 12 %57.
Финансовая система находилась в хаотическом состоянии: взимание налогов отдавалось на откуп, поэтому в казну поступала лишь половина того, что платило население. Поступавшие в казну деньги расходовались бесконтрольно, по усмотрению султана, большей частью на содержание двора и полиции. Самые же насущные потребности из-за недостатка денег в казне оставались неудовлетворенными. Дошло до того, что офицеры и чиновники по полгода не получали жалованья. Но и жалованье выплачивалось только в половинном размере, так как расчет производился на ассигнации вместо золота.
Взяточничество среди чиновничества расцвело буйным цветом. За взятку можно было обойти любой закон. Без уплаты определенного процента невозможно было получить никакой крупной казенной поставки. «На лапу» брали не только министры, но и сам Абдул Гамид II.
Все это привело к тому, что в 1882 г. Турция объявила себя банкротом и прекратила платить проценты по государственным займам. Тогда заинтересованные державы учредили над финансами Турции опеку – была образована «комиссия кредиторов», которая получила право контроля и заведывания поступлением и расходованием казенных денежных средств.
Народное просвещение, на которое отпускалось менее одного процента всего бюджета, было настолько неудовлетворительно, что, несмотря на существование закона о всеобщем и обязательном обучении, турецкий народ оставался по-прежнему невежественным и некультурным. Естественно, что политика Абдул Гамида не могла не вызвать недовольство интеллектуальной части турецкого общества – передовых политиков, офицеров, чиновников, студентов и т. д.
В 1860-х годах в Турции возникло движение османизма или, как его называли, партия «новых османов». «Новые османы» декларировали равенство всех конфессий и этносов перед законом. При этом подразумевалось отуречивание всех народов империи с целью создания «единой османской нации».
Поначалу власти благосклонно относились к «новым османам», но в начале 1890-х годов лидеры движения «османистов» были сосланы, заточены в тюрьмы или уехали за рубеж. Главное же, их не поддерживала молодая интеллигенция.
В 1894 г. произошло объединение разрозненных групп недовольных режимом Абдул Гамида II. Различные подпольные организации вошли в единую партию под названием «Комитет единства и прогресса» (КЕП), членов которой позже назовут «младотурками».
Следует заметить, что движение младотурков было создано турецкими масонами или, как их тогда называли, домпле (дэнме).
Первые масоны появились в Османской империи в 1721 г. Однако первая «великая ложа» основана в 1856 г. в Македонии. В начале ХХ века в состав ложи входят талантливые молодые офицеры, большинство из которых получили высшее военное образование во Франции. Среди них были Мехмед Талаат-паша, Джавид-бей, Энвер-паша, Мустафа Кемаль (будущий Ататюрк) и многие другие. Кстати, Ататюрк оставался членом масонской ложи до самой смерти.
Члены турецких масонских лож находились под сильным влиянием французской вложи «Великий Восток».
Заседания турецких масонов высоких градусов часто происходили в парижском ресторане «Токатлиана», хозяин которого также был масоном. Причем, заседания лож происходили не в общем зале, а в особом помещении с потайным входом. Бывали там и русские масоны Маргулис, Урусов и другие. К 1900 г. в Турции действовало свыше 10 масонских лож.
К 1885 году лидеры движения «османистов» были сосланы, заточены в тюрьмы или уехали за рубеж. Главное же, их не поддерживала молодая интеллигенция.
В 1894 г. произошло объединение разрозненных групп недовольных режимом Абдул Гамида II. Различные подпольные организации вошли в единую партию под названием «Комитет единства и прогресса» (КЕП), членов которой позже назовут «младотурками».
Принципиально важным было изменение доктрины оппозиции от «османизма» к «пантюркизму». Младотурки осознали, что фанатично настроенные националисты греческого, славянского и арабского происхождения, да еще при активной поддержке всей Европы, включая Россию, никогда не допустят создания единой многонациональной и многоконфессиональной Османской империи.
Взамен младотурки постепенно перешли к идеологии пантюркизма, в основе которой лежит утверждение, что все народы тюркского происхождения от Османской империи и до границ Монголии являются братьями и в конце концов должны объединиться в одно государство – «Великий Туран».
Следует заметить, что идеология пантюркизма зародилась не в Османской империи, а в… России. Идейными основоположниками пантюркизма можно считать российских подданных крымских татар Ахмеда Агаева, Юсуфа Акчуру, Али Гуссейн-заде, Исмаила Гаспринского (Исмаила Гаспралы) и др. Так, в 1879 г. Исмаил Гаспралы начал издавать в Бахчисарае газету «Терджюман», которая считается первым значимым печатным органом, посвященным защите национально-религиозных интересов российских мусульман. На Кавказе центром тюркского национального движения стал Баку, где аналогичную работу вели Мирза Фет-Али Ахундов, Ахмед-бек Агаев, Али Мардан-бек Топчибашев, Али Гуссейн-заде и др.
Стоит отметить, что турки, не крестьяне, разумеется, а высокообразованные чиновника, давным-давно забыли о своем тюркском происхождении. Венгерский ориенталист еврейского происхождения Арминиус Вамбери отмечал, что когда в 1856 гг. в своих «просветительских беседах» в Константинополе он роднил местных беев с киргизами, беи обижались. «Надеемся, вы нас не ставите в один ряд с киргизами и бездомными кочевниками Туркестана», – говорили Вамбери «цивилизованные» эфенди Константинополя58.